Читаем без скачивания Время героев ч3 нов. вариант - Афанасьев Александр Афанасьев Александр

Из дома справа выскочили сразу трое, вооруженные. От огня ушла мастерски, перепрыгнули через перила массивной лестницы, и теперь их прикрывала эта лестница — сплошная, ведущая сразу на уровень второго этажа, как в замках. Кажется, у одного я видел подствольный гранатомет на винтовке — опасная штука.

— Подавить их огнем! Немедленно!

Пулеметчик открыл огонь, дав нам возможность сманеврировать. Ублюдки, поняв, что происходит, попытались скрыться через гараж — но одного мы достали, все-таки сосредоточенный огонь нескольких винтовок — не шутка. Я сам видел, как противника бросило на машину, от удара пули в спину, и как его сноровисто затащили под прикрытие кирпичной стены.

— Огонь по машине! Подствольники — огонь!

После третьей гранаты подствольника, взорвавшейся в гараже — стоявшая там машина взорвалась и загорелась не на шутку, ответного огня не было. Вот теперь — можно проезжать, теперь у этих ублюдков — если они живы до сих пор — проблем хватает.

Майбах оказался рядом, почти неповрежденный — и мы продолжили движение…

Дом номер сорок четыре — большой, дорого выглядящий и дорого построенный, видно, что владелец не пожалел на него денег. Три этажа, все — кирпич, что здесь редкость даже в дорогих домах. Парадное — настежь, гараж — настежь, в гараже — дверь открыла — виден хромированный бампер правительственного Линкольна. Сопротивления нет.

— Бойся!

Вспышка, грохот. Под ноги осыпается один из цветных наборных витражей из стекла — не выдержал удара звуковой волны

— Пошли!

Удар в дверь, шаг вперед, шаг в сторону — все на автоматизме, отработанном на учениях по освобождению заложников и штурму помещений. Чрез две секунды — в холле уже четыре человека, я захожу пятым. В доме никого, следы обыска, какие-то бумаги валяются прямо на ступеньках, широкая лестница ведет вверх на второй этаж.

— Чисто слева!

— Чисто справа!

Холл, в котором мы стоим — метров семь высота потолка, роскошная отделка, какие-то портрета на стене. Над нами — мелко позвякивающая роскошная, венецианского стекла люстра.

— Двое нижний этаж, двое верхний — пошли!

— Пошли, пошли, пошли!

Пропустив вперед боевую пару, я пошел следом

— Альфа, Браво — доклад!

— Альфа — чисто.

— Браво — чисто, противника нет.

— Предел внимания! Смотрите куда стреляете!

Верхний этаж — что-то типа балкончика и дальше — с поворотом — коридор, там, наверное, спальни и все такое. Нас трое, поэтому нам проще — один прикрывает коридор, двое проверяют помещение за помещением!

— Сокол! Сокол! — закричал я, надеясь, что тот, кто должен выйти с нами на связь услышит это, выйдет сам и не попадет под случайную пулю.

Удар по двери — и в проем летит черный цилиндр

— Бойся!

Вспышка, оглушительный грохот.

— Чисто!

Комната — я заглядываю в нее после того, как она зачищена, штурмовая пара в коридоре, мне нужно оценить обстановку. И снова — следы обыска, не бегства — а именно поспешного обыска. При бегстве — никто не станет переворачивать матрац на кровати.

Я снова в коридоре.

— Бойся!

Новая вспышка.

Вторая комната. Третья. Чисто. Чисто. Чисто…

— Сьерра, Альфа-три на связи. Первый этаж чист, следы обыска!

— Вернуться в холл, держать дверь. Браво, что у вас?

— Сьерра, контакта нет! Полицейские сирены.

— Вы — с базы Дэвисон.

— Да, сэр.

Труп все равно обнаружат, но если его обнаружат спрятанным — это наведет на определенные размышления. Если ты имеешь право убивать по закону — разве ты будешь прятать труп?

Где же они могут быть. Неужели — пустышка?

— Альфа-три и четыре, еще раз проверьте этаж, ищите подвал, или…

Комната безопасности!

Ну, конечно, какой же я дурак — комната безопасности! Как специалист по безопасности я рекомендую всем создать такую комнату. Если нет возможности сделать специальную, да еще скрытую комнату — пусть это будет та комната, в которой вы чаще всего бываете, где вас может застигнуть преступник. Чаще всего в безопасную комнату превращают спальню. Там обязательно должна быть крепкая дверь, закрывающаяся на ключ и защелку изнутри, телефон, сейф с оружием и хотя бы самый минимальный запас консервов. И пара больших баллонов с водой. Все это — легко поместится в одном из шкафов, разрешение на оружие получить несложно, и возможно оно вам никогда не понадобится — но если понадобится, вы возблагодарите Бога, что оно у вас есть. В трудные времена оружие стоит столько же, сколько слитки золота того же веса.

— Ищите комнату безопасности! Скрытая комната безопасности, она должна здесь быть. Проверяйте все стены!

— Да, сэр!

Сам я зашел в первую попавшуюся комнату. Как ураган пронесся — что-то искали, все книги вытащены с полок и сброшены на пол большой грудой. Подобрал одну — Уильям Шекспир, прижизненное издание. Тысяч двадцать, не меньше — такие книженции стоят.

— Сэр, у нас, кажется, что-то есть.

Комната безопасности оказалась на первом этаже — обыскивавший комнаты боец обратил внимание на то, что коридор слишком короткий.

Комната. Большая, двухспальная кровать, на которой и пятеро уместятся, слава богу, что вульгарного зеркала на потолке нет. Зато есть шторы — не просто шторы, а темные шторы, отрезающие свет наглухо. Большой шкаф-купе для одежды, скорее даже целая комната. Одежда мужская, женской нет, в основном костюмы — честное слово, утащил бы несколько для себя. Целиком — Швейцария, Лондон, местные элитные портные — любил себя министр обороны, любил. Если все это отодвинуть в сторону и снять фальшпанель, что уже сделали — увидишь дверь, которая сделает честь любой сейфовой.

Открыть — даже и пытаться не стоит. Взрывчатки не хватит, скорее дом весь рухнет. На совесть сделано.

— Сокол!

Ответа нет.

— Сокол, мы здесь, мы пришли за вами!

Ответа нет.

— Нужно уходить, в городе черти что творится! Сокол, дайте знать…

Щелкнул замок, затем еще один. Я шагнул вперед.

В лицо — ствол ружья, двенадцатый калибр, дуло большое, как бруклинский тоннель. Его держит пацан, лет двадцать на вид, худощавый, в костюме-двойке в полоску, с решительным выражением лица. У пацана светло-русые волосы и бледно-голубые глаза.

Как у меня.

Пацан уже открыл рот, решив что-то сказать — но вместо этого недоуменно посмотрел на меня и начал опускать ружье.

— Ты кто? — спросил он по-английски

Я молчал. У меня просто не было слов, я не мог думать, не мог говорить, не мог ничего сделать. Я просто стоял и смотрел на этого светловолосого, голубоглазого парнишку с ружьем, и пытался осознать то, что вижу. Пытался до последней черточки — запомнить его лицо.

— Кто ты такой? Ты русский? Мама, кто это?!

Комната безопасности была разделена небольшой перегородкой на две, перегородка была бронирована — что-то вроде последнего шанса. Там же биотуалет, стойка с оружием — а здесь спальные мешки, баллоны с водой, упакованные в пластик гражданские рационы длительного хранения.

Вот из-за перегородки и вышла женщина. Мало изменившаяся с тех пор, совсем мало. Я смотрел на нее — и вспоминал — Бейрут, улица аль-Рашидин, квартира… все это плыло перед глазами какими-то вспышками, плыло с болью и кровью, потому что с тех пор пролито столько крови, что…

— Майкл, убери ружье — сказала она

— Мама, кто это? Ты его знаешь? Почему… — в голосе пацана проскальзывала паника, он и сам начал кое-что понимать.

— Знаю… — голос Юлии дрогнул — я его знаю. Это твой отец…

— Отец?! Как отец? Он же…

— Это твой отец, Майкл. Он пришел за нами.

Я вышел в темный коридор, прислонился к стене. Голова кругом…

— Сэр, с вами все в порядке?

— Дай… — я протянул руку

У каждого спецназовца, в состав снаряжения входит фляжка со спиртом, граммов сто пятьдесят. Выдается на случай ранения или обморожения, просто так ее пить никто не пьет — чтобы не накликать. Но мне сейчас — было необходимо именно это.

Свернул пробку, глотнул. Обожгло горло, до боли — нос, перехватило дыхание. На глаза навернулись слезы.

Еще расклеиться тут не хватало.

— Сэр…

Я закрыл пробку.

— На, держи. Пять минут на зачистку — и уходим. Здесь нельзя оставаться.

Боец побежал куда-то вниз, я зашел обратно в комнату. Мой сын, которого зовут Майкл — держал в одной руке помповое ружье, в другой — дипломат, похожий на кейс для ноутбука, защищенный. Юлия выгребала что-то из сейфа в большую сумку — тут в стене был и сейф.

Парень смотрел на меня враждебно.

— Пять минут… — просипел я, глотнул воздуха, обожженная спиртом гортань сильно болела — пять минут и уходим. Оставаться здесь нельзя.

Юлия посмотрела на меня — с каким-то странным выражением в глазах