Читаем без скачивания Жемчужина гарема - Конни Мейсон

— Конечно, милая. Не стоит злоупотреблять вниманием лорда Мальборо. Давай потанцуем.

Марк танцевал с таким сосредоточенным видом, что Уиллоу почувствовала себя оскорбленной.

— Отчего ты такой мрачный? — с обидой спросила она. — Ты потерял голову из-за этой потаскушки! Да за это время все пираты на берберском побережье успели поразвлечься с ней!

— Как ты можешь так говорить, Уиллоу, ведь ты ничего не знаешь, — резко ответил Марк, и голос его дрогнул от негодования. — Ты представления не имеешь о том, через что прошла Криста, и у тебя нет никакого права говорить о ней в таком тоне. Где же твое сострадание?

Попав в ловушку своих собственных слов, Уиллоу занервничала. Она вдруг осознала, что по-прежнему должна опасаться Кристы Хортон, несмотря на помолвку соперницы с Брайаном Кентом.

— Прости меня, любовь моя, — ласково извинилась она, хотя внутри вся кипела от ненависти и презрения к этой женщине, во власти которой было лишить ее всего, чего желало ее сердце. — Давай танцевать. Мне хочется наслаждаться твоими объятиями.

При этих словах Марк еще больше помрачнел, так как за прошедшее время Уиллоу пыталась использовать любую возможность, чтобы затащить его к себе в постель. Пока ему удалось устоять, однако только Аллаху известно, как долго он еще сможет сопротивляться этому настойчивому обольщению. Ведь он был всего лишь мужчина, и к тому же был лишен женской ласки с тех пор, как в последний раз любил Кристу в Константине.

Эти последние недели были для Марка сущим адом. Чувствуя прилив сил после долгого и медленного выздоровления, он отправился в Лондон, чтобы нанять корабль, который доставил бы его в Алжир, прекрасно понимая, что это может стоить ему жизни. Даже после того, как он со всех сторон обдумал поспешное обещание, которое дал Кристе в минуту слабости, Марк не пришел к окончательному решению. И все же в Лондоне его держало лишь желание человека, который был ему дорог.

Марк не мог не признать, что Уиллоу смягчала горечь одиночества и боль, которую он испытал, потеряв Кристу. Однако он знал, что она терпеливо ждет от него предложения, время от времени намекая на свои надежды стать герцогиней. Но как он мог вступить в брак с другой, когда его прекрасная сирена с синими глазами и волосами цвета серебряной пряжи владела его сердцем? Даже если Криста была потеряна для него навек, он не собирался жениться на Уиллоу, пусть даже был обязан ей жизнью. Как спасти Кристу из гарема Абдуллы — вот что целиком занимало его мысли и сердце все это время. А теперь, каким-то чудом, Криста оказалась так близко, что он мог бы обнять ее.

Не в силах придумать подходящий предлог, чтобы избавиться от цепких ручек Уиллоу, Марк продолжал кружить ее по танцевальному залу, поглядывая по сторонам и стараясь отыскать свою чудом появившуюся любимую в толпе танцующих. Если Брайану Кенту можно верить — а он не имел основания не верить ему, — Криста скоро станет его женой. Как она может выносить такого человека? — искренне удивился Марк и вдруг вспомнил, что она не могла знать, что сам он жив, обрел свободу и отплыл в Лондон. Конечно, она полагала, что никогда больше не увидит его, и хотела только как-то устроить свою жизнь после всех злоключений. Но теперь Кристе нет необходимости связывать судьбу с Брайаном Кентом. И к концу вечера Марк был полон решимости потребовать то, что принадлежит ему.

Криста потеряла Марка из виду, как только оказалась в гуще танцующих, и была вынуждена сосредоточить свое внимание на Брайане, который терзал ее вопросами о знакомстве с герцогом Мальборо. Надеясь, что ее краткие ответы усыпят подозрительность Брайана, Криста кое-как поддерживала разговор. Внезапно она почувствовала, что силы ее на исходе — пережитое волнение давало о себе знать. Поэтому, когда танец закончился, она сделала вид, что ей хочется пить, и попросила Брайана принести ей стакан пунша, зная, что у стола с закусками толпится много народу и она успеет выскользнуть за дверь, чтобы хоть немного подышать воздухом и успокоиться.

Утомленный навязчивостью Уиллоу, Марк воспрял лишь тогда, когда увидел красивого юношу, который пробивался к нему сквозь толпу.

— Аллен, — восторженно приветствовал его Марк. — Боюсь, я еще недостаточно окреп для танцев, а Уиллоу хочется повеселиться. Не пригласишь ли ты ее, пока я немного отдохну?

Аллен бросил на Марка вопросительный взгляд, но тот незаметно подмигнул ему, надеясь, что его знак будет правильно расценен. Аллен решил, что Марку, по всей вероятности, просто надоела непрерывная трескотня Уиллоу и он решил дать себе передышку.

В действительности же Марк увидел, как Криста вышла из зала одна, и сгорал от желания последовать за ней. Им о многом надо было поговорить, многим поделиться. Он надеялся, что Аллен понял его намек и на некоторое время отвлечет Уиллоу.

Прежде чем отворить дверь в ночь, он остановил Питера Трентона и, испытывая неловкость, попросил его любым способом задержать Брайана Кента по крайней мере на час.

Он нашел Кристу перед входом в лабиринт. Она задумчиво вглядывалась во тьму, как будто вспоминала их первую встречу и первый поцелуй. Уже тогда он знал, что это кисмет.

Марк подошел так бесшумно, что Криста не слышала его шагов и очнулась, только когда сильные руки сомкнулись вокруг нее, прижали к крепкому стройному телу. Он нежно коснулся губами ее шеи, вдыхая особый аромат, присущий только ей, который тут же наполнил желанием все его существо. Так было всегда, когда они были вместе, и их страсть была безграничной и всепоглощающей.

— Криста, любовь моя, — прошептал Марк в нежную раковину ее маленького уха. — Не знаю, благодаря какому чуду ты снова со мной, но я больше никогда не буду сетовать на судьбу. Кисмет соединил нас.

Как только она почувствовала прикосновение, она поняла, что это руки Марка обнимают ее, это его губы касаются ее шеи. Криста слишком часто лежала в его объятиях, чтобы не узнать его запах — возбуждающий и терпкий. Медленно она повернулась в его объятиях, их взгляды встретились при свете сияющей луны, и Криста почувствовала, что утопает в омуте его изумрудных глаз.

— Ахмед… Марк… я…

Слова замерли у нее на устах, когда его губы скользнули вниз и сомкнулись с ее губами в требовательном поцелуе, который, казалось, длился целую вечность, вызвав в памяти сладостные ощущения, которые она испытала в его объятиях. То, что они испытывали, переполняло их тела и достигало самой глубины души. Это был мужчина, который сделал ее женщиной, который был ее наставником в науке любви, научил ее, как давать и получать наслаждение.

Его ласки были утонченной пыткой, его близость и запах сводили ее с ума, и на какой-то миг ощущение реальности покинуло Кристу. Ничто не имело значения, только сознание того, что она вновь в объятиях Марка и что она не хочет ничего другого.