Читаем без скачивания Война сквозь время - Станислав Сергеев

Рядом со мной стоял капитан Васильев. Он сегодня командовал группой усиления, которая в составе пяти человек в полной боевой готовности, всегда дежурила в бункере.

— Это что, командир?

— Да, скорее всего бандеровцы. Они шли за немцами и как раз такое творили. Их стиль. Это они так за независимость борются. Как раз за такие художества им потом именные пенсии и льготы из бюджета давали.

Он вопросительно и немного с азартом глянул на меня, поняв, что и я неравнодушен к этой теме.

— Ну что, мы вмешаемся?

— Да не хотелось бы светить такую точку выхода, но там и наши люди, да и этих скотов проредить не мешало бы. Но просто так мы влезть не сможем. Засветимся по полной. Немцы, наверно, и так уже на нас кучу материала собрали и могут догадаться, что тут ребятишки из будущего шалят. Тем более за уничтожение немецких солдат они потом всю деревню раскатают.

— Так что делать? Все это, конечно, правильно и красиво, но мне эти толерантность и гуманизм во время войны достали.

— Васильев, ты чего? Может, меня еще в «либерасты» и «дерьмократы» запишешь? Ты помнишь свои обязанности?

Он опустил голову и глухим голосом проворчал:

— Выполнять приказы командования.

— Вот и выполняй. Обратись к Вяткину, он раненый, конечно, но обязанности каптера уже выполняет. Там у нас на складе есть куча комплектов эсэсовской полевой формы. Быстро собирай остальных, кто в часе езды, подбирайте форму и будьте готовы к выдвижению. Лично на тебе проверить БТРы и нанести на них знаки распознавания дивизии СС «Рейх». Картинки посмотришь у меня на ноутбуке, в свое время много чего про них собрал. Понятно? Если немцев завалит русское подразделение, сожгут деревню. Если это сделают эсэсовцы из «Рейха», форма которых у нас есть на складе, будут долго думать. Ведь эта дивизия севернее, аж за Черниговом. Оружие берем наше, современное, но желательно, по возможности, для вида прихватить что-то трофейное, чтоб в глаза не бросалось, человек пять вооружи немецкими MG-34. Машинка неплохая.

По мере того как я выдавал распоряжения, лицо Васильева светлело. Но тем не менее он задал резонный вопрос:

— Если мы там устроим войну, то накидаем гильз от наших «калашей». Немцы могут и задуматься.

— Да мы такого добра под Могилевом накидали столько, замучаются экспертизу делать. И чем больше в разных местах таких гильз появится, тем меньше у них вопросов будет. Все, что в больших количествах и серийно, необычным уже по определению быть не может.

Он сразу уловил суть и ринулся выполнять задание. А я вызвал свою штатную группу разведчиков — снайперскую пару и Саньку Артемьева, который просто обожал носиться по лесам в «лохматке» и взрывать немцев.

Минут через десять они были у меня на инструктаже.

— Значит, так, бойцы. Поступила информация, что в село, где мы получаем продовольствие, прибыло подразделение противника на двух грузовиках. Ваша задача, пока мы будем готовить выход, экипироваться, захватив немецкую форму, желательно эсэсовскую, облазить там все вокруг, уточнить количество противника, возможность засады на нас, любимых, и расположение часовых. Если будет такая возможность, возьмите «языка». Судя по информации, к нам в гости бандеровцы пожаловали, хотя, по идее, тут их не должно быть. На сборы пятнадцать минут. Старший — прапорщик Артемьев.

Они деловито кивнули и быстро удалились, готовиться к выходу.

После ухода на ту сторону разведки коридоры бункера заполнились людьми, гомоном, топотом ног, обутых в тяжелые берцы и немецкие сапоги. Практически вся группа, которую привел с собой Васильев, была здесь. Павлов и Карев тут же деловито одевались в немецкую форму, и, что удивительно, к ним присоединился Игорь Дунаев, который очень быстро поправился после ранения, и даже чуть зеленоватый после ранения Воропаев. Как только прошел слух, что готовится выход против немцев, а точнее против карателей-националистов, очень многие были готовы поучаствовать в боевой операции. Тут же нарисовалась Катерина, которая уже давно приготовила и ушила для себя мундир роттенфюрера СС и теперь нашла возможность в нем покрасоваться.

Для выхода были подготовлены два бронетранспортера, дизельный джип Mitsubishi Pajero, выкрашенный в камуфляжный цвет, со специальной рамой для пулемета. Как средство усиления возле бункера в готовности стояли БМП-1 и БМП-2, которые уже были успешно восстановлены и подготовлены для боя. Когда подготовительные мероприятия были закончены, я связался с нашими разведчиками, нарезавшими круги вокруг деревни.

Полицай не врал. Действительно в деревне находятся два грузовика и человек тридцать бандеровцев, которые основательно и вольготно расположились и вовсю пользуются правом победителя.

— Бычок, посты проверили?

— Да что там посты. Два тела в кустах и все. Проверили по дороге — ничего нет. Можно брать тепленькими.

— Понятно. Мы выходим колонной, на вас — снайперское сопровождение.

— Понял вас, Феникс.

И вот, как в старые добрые времена, мы едем на открытом джипе. За рулем сидит прапорщик из «Беркута», я примостился рядом на сиденье, сзади Катерина со снайперской винтовкой и Егор Карев за ПКМом, прикрепленным к раме. У меня такое впечатление, что приказ оберегать меня у него теперь доминирующий, и он будет его выполнять до конца.

За нами следуют два БТРа в камуфлированной окраске, с крестами на башнях. Эти кресты рисовали по-быстрому тут же найденной нитрокраской, поэтому запах ацетона еще чувствуется. На броне привычно расположились бойцы. Картина привычная для нашего времени и совсем необычная для 1941 года. Я обернулся и сам удивился дикости картины. Советские БТР-80 с крестами и эсэсовцами на броне, вооруженные автоматами Калашникова. Дико. Ну и что, зато в таком виде мы при свете дня спокойно движемся в этом мире, наслаждаемся чистым лесным воздухом и едем вершить святое дело — карать нелюдей.

— Бычок, это Феникс.

— На связи.

— Идем ряженые, колонной по дороге с севера. Джип и два БТРа. На вас — взять часового, допросим его в теньке, перед входом в деревню.

— Вас понял, сейчас возьмем одного охламона.

Когда до деревни оставалось около километра, на дорогу вышло лохматое чудовище, роль которого выполнял Санька, и махнуло рукой в сторону кустов. Я напрягся — сам в свое время развлекался такими фокусами с ряжеными, но Артемьев подтвердил по радио, что это он. Бойцы отряда сразу доказали, что они не новички. Резво посыпались с брони и заняли круговую оборону.

В кустах лежал связанный солдат в форме вермахта, во рту у него был кляп и глаза завязаны какой-то тряпкой.

Его быстро развязали, освободили рот. Он что-то попытался повякать, но несколько оплеух и пара ударов прикладом по почкам быстро его направили в нужную колею. Увидев перед собой эсэсовцев, он попытался что-то дружественно проблеять, но несколько русских ругательств и еще пара ударов показали ему, с кем имеет дело.

Сначала он попробовал попеть песни про «клятых москалей», но такие напевы мы уже слышали, и его быстро образумили, хотя это стоило ему заплывшего глаза и половины зубов. Я сам не бил, хотя желание было непреодолимое, и не только у меня, но с интересом наблюдал, как прапор из «Беркута» проворно обрабатывает пленного.

Через пару минут борец за самостийность выложил все, что знал. Команда «Буковинского куреня» следовала в район Киевского укрепленного района, где до сих пор еще шли тяжелые бои. По дороге остановились в этом селе и занимались своим основным делом — уничтожали жидов, москалей и коммунистов. Командовал отрядом обер-лейтенант Курт Мельнер. Состав отряда тридцать два человека, основное вооружение — винтовки, но есть два ручных пулемета. Сегодня утром в лесу перехватили группу окруженцев, которые двигались в сторону Киева, и оставили их на вечер, для расправы. Больше ничего интересного он не рассказал.

На связь вышел Миронов.

— Феникс, это Кукушка-Два.

— На связи.

— Левее моей позиции девчонка из деревни побежала в лес, за ней два немца.

— Дальше.

— Они ее догнали. Жаль девчонку, совсем молодая.

— Понял тебя, Кукушка. Сможешь их по-тихому сработать — действуй. Мы минут через двадцать остальных зачистим.

— Вас понял, Феникс.

— Кукушка-Один.

— На связи.

— Подстрахуй напарника. Мы скоро.

Я повернулся к своим спутникам:

— Вот и прекрасно. Подъезжаем внаглую. Всех строим и потом аккуратно расстреливаем. Думаю, насчет пленных, гуманизма и общечеловеческих ценностей никто диспут устраивать не будет?

Ответом были кривые ухмылки. Многие, кто воевал в нашем времени, прекрасно понимали, о чем я. Повернув голову к Артемьеву, дал команду:

— Бычок, выдвигаетесь к деревне, контролируете подходы. Когда начнем чистить, есть вероятность, что кто-то сбежать попытается. В такой ситуации валите по-тихому. Местных не трогайте, пусть уходят, но сами не светитесь. Жду вашего сигнала о занятии позиций, затем мы входим в село.