Читаем без скачивания Предел Спасения - Дэн Абнетт

Колеа помотал головой.

— Настроение хорошее, — сказала он. — Я имею в виду, все продумано. Все подготовлено. Я думаю, что Призраки не были в бою слишком долго. Для некоторых это было слишком долго, что они думали, что никогда снова не будут маршировать. Нам это нужно.

— Нам нужно выиграть это, — сказал Гаунт.

— Конечно, сэр. Всегда так. В великой схеме вещей, нам нужно выиграть это. Но для нас, для полка, нам просто нужно это сделать, победить или проиграть. Нам снова нужно стать кровожадными или мы будем никчемными.

Гаунт кивнул.

— Намек понят. Я думаю, что мы готовы стать кровожадными.

Колеа кивнул в сторону меча Гаунта.

— Вы должны позволить мальчику когда-нибудь взглянуть на него.

Гаунт резко нахмурился. Колеа поднял руки в примирительном жесте.

— Знаю, знаю, — сказал Колеа. — Я едва ли тот, кто должен раздавать советы, как быть прилежным отцом.

— Это не то, — сказал Гаунт. — Ты с кем-нибудь говорил?

— нет.

— Ты не первый человек, который мне это говорит.

Колеа пожал плечами.

— Призраки еще не привыкли к мальчику, сэр, — сказал он. — Если честно, это слегка странно для них. Но я думаю, что привыкнут. Я думаю, что они будут уважать его, потому что он ваш. Но я думаю, что вам нужно показать им, что вы тоже его уважаете.

Гаунт не ответил. Он надел фуражку и взял свои перчатки.

— Я пойду вниз с тобой и проинспектирую сборы, — сказал он.

Колеа обернулся и посмотрел в предположительно пустую каюту, и указал подбородком.

— А вы не собираетесь сначала попрощаться? — спросил он.

Это заставило Гаунта полуулыбнуться.

— Не многое проходит мимо тебя, так ведь, Гол?

Колеа засмеялся.

— Я не осуждаю, сэр. Не мое дело. И она красивая женщина.

— И она, так же, будет здесь, когда я вернусь, — сказал Гаунт. Он закрыл дверь каюты за собой и пошел по коридору с Колеа.

— Вот это мне нравится слышать, — сказал Колеа. — Уверенность.

— Что она все еще будет там?

— Нет, — сказал он. — Что вы знаете, что вернетесь.

Огромная масса обломков уменьшился, когда они приблизились. Армадюк был, всего лишь, пятнышком, пятнышком среди миллиардов пятнышек, окружающих огромную шаровидную массу. Предел Спасения был планетоидом, настоящей планетой, за исключением того, что он не был сферическим. Это был колоссальный комковатый слиток, сплющенный до формы диска на концах из-за гравитации.

Смотря через внешние наблюдательные приборы, Спайка решил, что детали поверхности имеют сходство с некоторыми кораблями орков, с которыми он сталкивался. За исключением того, что они были соединены друг с другом с меньшей точностью. Он видел спрессованный беспорядок из механических материалов, как машины, которые перемешаны и исковерканы промышленным прессом. Здесь были каньоны и лощины, острые пики и плато, глубокие расщелины и почти гладкие равнины из материала корпуса. Плывя сквозь плотные кучи мусора, Армадюк обнаружил себя скользящим сквозь плавающие пятна прометиума и других жидкостей, субстанций, которые просочились из основной массы и уплыли в космос.

Боковые ангары шестнадцать и тридцать девять были расположены, примерно, в двух третях километра по левому борту Армадюка. У обоих были огромные бронированные внешние шлюзы, оснащенные генераторами атмосферного поля. Перед отправлением с Меназоид Сигмы, края обеих шлюзов были усилены и заделаны вулканизированными буферными воротниками.

Спайка инициировал последнее приближение. Кроме сухих орбитальных доков, Армадюк никогда не подходил так близко к более большому объекту. Ему это казалось противоречащим здравому смыслу, хотя все системы были зелеными. Корабль был построен для свободы открытой пустоты, не для уютного расположения на поверхности мегаструктуры, подобно клещу на коже грокса. Спайка был вынужден отключить все тревожные сигналы о сближении, и фундаментально отрегулировать инерционную устойчивость корабля для противодействия гравиметрической нагрузке. Казалось, что сам корабль чувствует, что маневр был ошибкой. Как и Спайка, Армадюк вел себя с неохотой, как будто чувствовал, что его нарочно бросают на поверхность планеты. Корпус тревожно трещал и стонал. Коррекции двигателей стали едва уловимыми.

С глухим и продолжительным грохотом, и жутким визжанием царапающего корпуса, которое дрожью прошло по кораблю и, казалось, что появилось из какой-то безмерной, отдающей эхом полости, Армадюк примостился на коже Предела.

Спайка выключил главные и корректирующие двигатели. Он активировал магнитные захваты и инерциальные якоря.

Он повернулся к Белтайну.

— Проинформируйте своего командира, что миссию можно начинать, — сказал он.

В боковых ангарах шестнадцать и тридцать девять команды техников пробирались к внешним шлюзам, поднимая защитные экраны и перегородки вокруг того, что будет их рабочим пространством. Некоторые из них ждали, когда индикаторы на контрольных панелях генераторов атмосферных щитов загорятся зеленым. Чтобы убедиться в результатах, они освятили панели и пробормотали соответствующие молитвы. Устройства жужжали и пульсировали. Машинное оборудование катилось вперед к шлюзам, и силовые кабели растягивались. Подошли команды сервиторов, и они стояли наготове со шлангами, в которые вода подавалась из внутренних резервуаров Армадюка, вода, которая была темной, грязной и со льдом.

Позади защитных барьеров в каждом ангаре собрались и ждали ударные команды со своим оружием и снаряжением. Некоторые тихо разговаривали, некоторые перепроверяли свое специальное снаряжение, некоторые бормотали себе благословения или курили сигареты с лхо, некоторые дремали.

Некоторые наблюдали за техниками за работой. Призраки были подозрительными. Это не было их поле специализации. Время от времени по кораблю прокатывался какой-то болезненный металлический скрежет, перемалывающий визг с тех мест, где корпус крейсера покоился на громаде мира из металлолома, на который они примостились. Призраки вздрагивали, сотворяли символ аквилы и осматривались в поисках источника звука.

Через двадцать долгих, напряженных минут после того, как Армадюк прижался к Пределу, устройства в боковых ангарах шестнадцать и тридцать девять заморгали зеленым почти одновременно. Гаунт только что прибыл в шестнадцатый, где собралась Ударная Группа Бета. По кивку старшего техника, Гаунт взял трубку у ожидающего вокс-офицера и вызвал Майора Пашу в боковом ангаре тридцать девять.

— У нас здесь