Читаем без скачивания Алая колыбель - Даша Пар

Насколько это вообще возможно.

Вытерев слёзы и заведя машину, тронулась в путь. До конечной остановки осталось чуть меньше десяти минут. Включив весёлую песенку по радио, я несмело улыбнулась. Всё будет хорошо.

Перед въездом на территорию лаборатории находился дом охраны возле шлагбаума. Примерно за пятьдесят метров до этого в гуще листвы скрывалась камера, позволяющая охраннику сразу увидеть подъезжающую машину.

Похоже сегодня дежурил Рауль, он приветливо улыбнулся мне:

– Здравствуйте София! Хороший сегодня денёк, не правда ли?

– И тебе здравствуй, – ответно улыбнулась я, стараясь выглядеть как можно более безмятежно.

– Вы уж извините за вопрос, но, по-моему, у вас сегодня не назначено, – извиняюще проговорил охранник, чуть теребя куцую бородку.

– Нет, но планы изменились и мне сегодня нужно быть здесь, – уклончиво ответила я, надеясь, что это сработает.

– Ладно, проезжайте, – и он нажал на кнопку, открывающую шлагбаум. – Я предупрежу доктора Льюиса о том, что вы едете!

– Спасибо, – я чуть кивнула, а потом нажала на газ. В глубине души просыпался яркий огонь, заполняющий мои лёгкие. Мне хотелось развернуться и разбить закрывающийся за спиной шлагбаум. Уехать отсюда в никуда и не возвращаться. Но меня держала мысль, что если я это сделаю – все знакомые мне люди погибнут. Из-за того, что я смалодушничала. Сжав плотно губы и забрав выбившийся локон за ухо, резче надавила на газ. Мне нельзя отступать.

Возле входа низкого двухэтажного белого здания стоял доктор Льюис – человек, который брал у меня анализы. Он озабочено кусал губы, не понимая, что происходит. С виду этот человек был похож на неудачника: растрёпанные волосы, круглые очки и вечно испачканная в чём-то одежда. Он питал страсть к кроссовкам Nike и постоянно курил собственноручно выращенный табак. Рассеянный, чудаковатый, кладезь интересных фактов из жизни и очень-очень стеснительный. Но когда дело касается работы – происходит мгновенное преображение. Он собирается и становится как будто выше. В его голосе появляются металлические властные ноты, а ум обретает невиданную ранее остроту. Все решения мгновенные, но тщательно продуманные и взвешенные. И он знает на кого работает. Если бы не возраст, а ему уже было под сорок, когда он попал в поле зрения Маркуса, его обязательно обратили. А так он может рассчитывать только на то, чтобы стать оборотнем, что понятно его не устраивает. Поэтому этот двойственный человек преданно служит вампирам, параллельно пытаясь найти способ стать одним из нас.

– София, какой приятный сюрприз! – чуть растягивая гласные, вежливо воскликнул Льюис, когда я вышла из машины. – Кажется, я забыл, что у нас сегодня назначены анализы… хотя хоть убей, мне казалось, что это будет в следующий вторник!

– Всё верно, Льюис, во вторник. Сегодня я по другому вопросу, – улыбаясь кончиками губ, ответила я, подходя как можно ближе к доктору. – Мне нужно, чтобы вы проводили меня в комнату -214.

Мои глаза мягко засветились, обостряя глубину зрачков, завораживая мужчину.

Он неожиданно рассмеялся и отпрянул от меня.

– Зачем вы меня гипнотизируете? – удивлённо проговорил он. – Что вам нужно от этой комнаты?

– Значит стоит защита, – разочарованно протянула я, на мгновение обернувшись назад и пристально посмотрев на камеру видеонаблюдения. Ох, и не хотелось мне убивать доктора на глазах у охранников. Мало ли, что они могут сделать. Уровнем защиты лаборатории я никогда не интересовалась.

– София, что происходит? – вновь спросил Льюис, почуяв неладное.

Вместо ответа я вновь пристально посмотрела ему в глаза. Мне нужно усилиться. Я должна использовать свои способности себе на благо! Себастьян говорил, что это возможно. Но нужны тренировки, ибо способности – это те же мышцы – их нужно накачать.

– София… – чуть глуповато улыбаясь, протянул Льюис.

– Ты будешь делать то, что я скажу, – мой голос, завораживающий, мёртвый и тягучий, как шипение змеи. Он раздаётся словно отовсюду, накрывая нас с головой, укутывая Льюиса в мягкий тёмный дурман. Однако я чувствовала сопротивление, кто-то мастерски наложил на него гипноз защиты. Мне удавалось ломать эти настройки, но всё имеет последствия – у Льюиса пошла носом кровь, а из глаз стала уходить жизнь.

– Остановись и подчинись мне, – хрипло прошипела я, надвигаясь на доктора. Он замер на месте, как дичь, из-за чего мои клыки непроизвольно заострились, а из пальцев стали расти когти.

Человек ничего мне не ответил, он опустел, словно жизнь покинула его тело.

– Вытри нос, – приказала я, подавая платок. Человек неуклюже растёр кровь по лицу, так что мне пришлось ему помочь, в душе моля, чтобы камеры были слишком плохи, чтобы охрана поняла, что здесь происходит. Пока меня спасало то, что кроме нас здесь больше никого не было. Но когда мы войдём в здание, Льюис выдаст меня с головой своим поведением. С этим нужно что-то делать.

– Сейчас ты будешь вести себя как всегда, но внутренне ты останешься моим, – приказала я, когда закончила вытирать кровь.

Доктор не стал таким, как раньше. Нет, его манера держаться, ходить и говорить вернулись, но в глазах застыла боль и опустошённость. Мне показалось, что я слишком сильно на него надавила. Интересно, мне удастся его вернуть?

Идя по белым коридора к лифту, здороваясь с проходящими сотрудниками и даже умудряясь отвечать на их вопросы и давать советы, Льюис казался таким как всегда, но некоторые отмечали, что он как-то странно выглядит. Мне удалось убедить их, что Льюису нездоровится, поэтому они не стали его допрашивать.

Спустившись на минус второй этаж, мы оказались в холодном коридоре, все двери которого были заперты на магнитные ключи. Такой мне достался из красной папки от покойного Джейсона. Надеюсь, он сработает, ведь в противном случае вся эта затея коту под хвост.

Пройдя до конца, мы оказались перед закрытой дверью, без опознавательных знаков.

– Мы пришли? – довольно нетерпеливо спросила я, чувствуя, как напряжение сквозит через кончики пальцев.

– Да эта комната -214, – равнодушно ответил Льюис.

– Отлично, – я развернула доктора к себе лицом и вновь напрягла глаза, – сейчас ты выйдешь из здания и дойдёшь до своей машины, сядешь в неё и поедешь домой, соблюдая все правила. Дома ты ляжешь в постель, а когда проснёшься, то будешь помнить, что плохо себя почувствовал. Сегодня у нас должны были быть пробы анализов, но по состоянию здоровья ты был вынужден отказаться и поехать домой. Ты не будешь помнить ничего из того, что мы делали вместе. Если по дороге кто-то будет спрашивать – говори, что тебе нездоровится. Ты понял меня? – требовательно спросила я.