Читаем без скачивания Мифриловый крест - Вадим Проскурин

- На барже он, по-моему, слева от руля.

- Да я всюду смотрел. Дед увидел, что я ключи высматриваю, и говорит, не трудись, типа, нетути тут ключей, моя машина, говорит, сама заводится. Я спрашиваю, где же ты взял такую машину классную? А он говорит, у подъезда стояла, открыл, сел, поехал. Так что, говорю, машина не твоя? Не моя, говорит. Так ты угонщик, говорю, тебя сейчас менты ловить будут. А он смотрит так хитро и говорит, если ты не сдашь, то и не будут. А я смотрю в окно и не понимаю, где едем. Спрашиваю деда, а он только ухмыляется и говорит, не волнуйся, типа, довезу куда положено и в наилучшем виде. И смотрю я, на улице мороз, а стекла вообще не запотевают, даже заднее, а ведь обогрева там нет, я всю шею свернул, пока проволочки высматривал. А дед только хихикает и не говорит ничего.

- И что, доехали? - не выдержал я.

- Какое там… - махнул рукой Михаил. - Попросил я его остановить, дескать, по большой нужде приспичило, а как он остановился, так выскочил я, рванул в лес и бежал, наверное, минут пять, пока хмель не выветрился. Оказался я, кстати, на другом конце Москвы, на въезде в лесопарк. Поймал другую тачку, доехал без приключений, по дороге протрезвел окончательно, а про того деда и не знаю, что думать - то ли приснилось все, то ли действительно чертовщина какая-то приключилась.

- Интересно… Слушай, а у вас в подъезде камеры есть?

- Есть.

- То-то веселье будет, когда они просмотрят то место, где я исчезаю.

Михаил резко помрачнел.

- А вот это уже хуже, - сказал он. - Одно дело - не доложить о происшествии, и совсем другое - проигнорировать то, что записано на пленке. Потом посмотрит какой-нибудь проверяющий - замучаешься отмазываться. Блин, да они меня еще утомят расспрашивать, кто ты такой и откуда взялся.

- А ты-то здесь причем? Тебя там вообще не было. Пусть Юля объясняет.

- И то верно. Что-то она долго идет, кстати.

В этот момент замок входной двери щелкнул и в прихожей послышались шаги, которые сразу же стихли. Она стоит и прислушивается, понял я, она не понимает, что происходит, и боится этого. Вы хотели острых ощущений, мадам? Их у нас есть.

- Юля! - позвал Михаил. - Чего встала? Иди сюда, мы тут с твоим другом пиво пьем.

Юля зашевелилась и вскоре появилась на пороге комнаты. Лицо у нее было, мягко говоря, растерянное.

- Владыка, - пробормотала она.

Это вызвало приступ веселья у Михаила, а через секунду заржал и я. Это действительно было смешно, она выглядела такой дурой…

Юля подошла к креслу, в котором я сидел, и рухнула передо мной на колени.

- Владыка, - взмолилась она, - почему ты не ответил на мою мольбу? Я сделаю для тебя все, что захочешь, я подарю тебе тело и душу…

- Тело не надо, - уточнил Михаил.

- Заткнись! - взвизгнула Юля.

- Эй-эй, полегче, - вмешался я, - только истерики здесь не хватало. Лучше сходи на кухню, возьми кружку и пива себе.

- Она пиво не пьет, - прервал меня Михаил, - она мартини пьет. Юля, ты давай, бери, что хочешь, и присоединяйся.

Юля послушно отправилась на кухню.

- А что за мольба? - поинтересовался Михаил.

- Она тебя заказала, - честно ответил я.

- Как это?

- Убей, говорит, моего мужа, а я тебе все отдам, кровью в договоре распишусь, душу сдам в аренду, ну и все такое.

- Она это серьезно? Почему?

- Богатый, говорит, у меня муж, только не любит меня совсем.

- Мда… век живи… Юлька! Ты что, серьезно меня заказала?

Юля снова появилась на пороге комнаты, на этот раз в руках у нее была нехилая бутылка мартини и высокий стакан, а выражение лица стало еще более растерянным.

- Ты ему рассказал, - констатировала она. - Зачем? Если я тебе не нужна, мог бы сразу сказать, зачем было глумиться?

- Он же дьявол, - пояснил Михаил, - ему по должности положено над всеми глумиться.

Юля всхлипнула и выбежала из комнаты.

- Вот дура, - констатировал Михаил. - Ты, кстати, не женат?

- Нет.

- Будешь жениться - не женись на дуре. Поначалу это удобно, проблем меньше, хозяйство в полном порядке, но потом такое начинается… Ну что мне с ней делать, в самом-то деле? Не разводиться же!

- Почему не разводиться?

- Потому что жалко ее, не проживет она без меня.

- Оставь денег побольше.

- Без толку. Спустит все и сопьется.

- Ты ее любишь?

- Боюсь, что да.

- Хорошо тебе.

- Да, есть свои плюсы. Но есть и минусы.

- Это точно. Сходи, успокой ее.

- Лучше дать проплакаться.

- Как знаешь. Слушай, Михаил, ты меня извини, а поесть здесь что-нибудь найдется?

- Конечно, найдется. Только на кухне Юлька плачет. Полчаса потерпишь?

- Без проблем.

- Тогда потерпи. Вот, пива наливай.

- Нет, спасибо, мне больше не нужно, отъехать боюсь.

- Ты же выпил всего ничего!

- Все равно не стоит. У меня сегодня столько всего случилось…

- Неприятности?

- Мягко говоря. Вначале чеченцы дом взорвали, потом киллер пытался убить, потом с девушкой поругался, а на закуску два идиота вызвали в качестве дьявола, и вот сижу здесь и разбираюсь в ваших семейных проблемах.

- Так это твой дом взорвали?

- Мой.

- Мои соболезнования.

- Спасибо.

- Никто из родных не погиб?

- Мама.

- Ни хрена себе! Еще раз мои соболезнования. Пойду, принесу чего-нибудь покрепче.

- Да не бери в голову! - я начал отнекиваться, но Михаил уже ушел.

Да уж, обалденный выдался день. А особенно финал - сижу в гостиной нового русского, пью с хозяином квартиры, его жена плачет, потому что я не захотел убивать ее мужа, а вместо этого пьянствую в его компании, и, в довершение всего, они оба считают меня нечистой силой. Интересно, если посмотреть объективно, они правы?

Объективно посмотреть нельзя, сообщил голос издалека, с их точки зрения правы они, а с твоей - ты. Так бывает всегда, каждый уверен, что он прав, это закон природы.

Но ведь есть же какая-то всеобщая истина!

Всеобщей истины нет. Про Эйнштейна слышал? Мир без наблюдателя неопределен, истина всегда субъективна. И не будь наивным, это относится не только к физике.

Так, значит, если я считаю себя хорошим человеком, то я прав? Но тогда каждый по-своему прав!

Не каждый, даже по-своему. Ты ведь заглядывал в душу Лечи Ильясова, неужели ничего не понял?

Не знаю… я так устал…

Тогда больше не грузись. Напейся, проспись, утром будешь мудренее.

Ладно. Внезапно я ощутил в себе силы задать вопрос, который давно боялся задать. Слушай, а ты кто такой?

Как я и ожидал, ответом стал беззвучный смех.

Ты ничего не понял, констатировал голос, повторяю еще раз - для тебя я тот, кем ты меня считаешь.

Это я понял. А для себя? Кто ты для самого себя?

Кого это волнует, кроме меня? хмыкнул голос и прервал связь. Я не понял, как именно это произошло, просто в моей душе появилось четкое ощущение, что тот, кому принадлежит голос, ушел.

- Сергей! - услышал я голос Михаила. - Ты что, спишь уже?

- Чего? Нет, так… отвлекся.

- Давай по сто грамм и спать. Юлька тебе уже стелит в гостевой.

- А что, прислуги у вас нет?

- Домработница приходит через день. Да не грузись, ничего с Юлькой не будет оттого что лишний раз постель расстелит. А она серьезно хотела меня убить?

- Черт ее разберет. Она так возбудилась, когда меня увидела… то есть, я не то имею ввиду…

- И это тоже. Я понял, не грузись. Давай за упокой души… как твою маму звали?

- Марина Федоровна.

- За упокой души рабы божьей Марины и пусть земля ей будет пухом. Поехали.

15.

Я проспал почти до двух часов дня, но проснулся бодрым и отдохнувшим, хотя и очень голодным. Последнее неудивительно, если учесть, что весь вчерашний день я питался только алкогольными напитками. Первое тоже неудивительно, если учесть, сколько я проспал. Михаил был прав, утро действительно мудренее вечера.

Я накинул халат, висевший на крючке, ввернутом в стену рядом с кроватью, и направился в ванную. Приняв душ и почистив зубы специально оставленной для меня новой, еще не распечатанной зубной щеткой, я выполз на кухню и обнаружил там Юлю, которая пила чай и читала "Космополитен". Увидев меня, она вскочила из-за стола, встала по стойке смирно и состроила на лице виноватое выражение.

- Прошу простить меня, владыка, - смиренно проговорила она, - вчера я позволила себе дерзость. Я не должна была возмущаться вашим решением, я должна покорно принимать любую вашу волю.