Читаем без скачивания Гренадёры - Евгения Биткова

Нужно признать, сначала мы выбрали историю про дракона, но так как настоящего у нас в наличии не имелось, пришлось сооружать его самим. Да, гренадеры с магическим образованием потрудились на славу. А каким натуральным вышло огненное дыхание! Высший класс! Настолько натуральное, что спалило все шторы в актовом зале. От дракона пришлось отказаться. Затем новоиспеченные сказочники направили свои взоры на восточную сказку о волшебной лампе. Лампу в ломбарде откопали, а вот джинн к ней не прилагался. Так как все дружно решили, что спектакль должен получиться как можно более реалистичным, стали думать, где бы раздобыть джинна. На Восток смотаться точно не успеем, почему бы тогда просто его не призвать? Вызовом демонов в Отделе занимались редко, но практика все же имелась, как и специально отведенная комната с литературой. Попытка не пытка, а любопытство не порок; короче, побежали вызывать джинна. Вызвали… демона разрушения. Случайно не ту руну на пентаграмме нарисовали. Демон потребовал жертвоприношений. Жертвоприношений у нас не оказалось, исполнять роль оных не хотелось. В итоге обратно в преисподнюю демона загнали с большим «бумом». Очень большим «бумом». Крышу продолжают чинить.

Но предыдущих просчетов нам показалось мало, и мы стали изгаляться дальше. Сказку-то, в конце концов, выбрать нужно! «Золотая рыбка» — звучит весьма безобидно, стоит попробовать. Попробовали — ничего смертельного не произошло, вот только у многих в городе подвалы превратились в бассейны, а из туалетов получились оригинальные фонтаны. В результате «Золотая рыбка» тоже отправилась в черный список.

Бедный Вальтер во все время наших экспериментов не расставался с пузырьком валерьянки, которую вскоре стал хлебать не разбавляя водой. Госпожа Роза держалась лучше, но чуть уловимый запах коньяка, витающий в воздухе кабинета руководителя Отдела, наводил на мысль о том, что пора отбросить тяжелую артиллерию и перейти к чему-нибудь более безобидному и минимально требующему магического вмешательства. Скачущий по лесу гигантский округлый пирожок вызвал долгие споры и опасения. Кто-то предложил оживить кучу теста, но, представив бродящего по Крушице колобка-убийцу, разрушающего все на своем пути (если еще хоть что-то осталось после наших прежних попыток), мы тут же отбросили данную затею. После длительных часов обсуждений «вердикт» наконец был вынесен. Сцену и декорации мастерим из подручных материалов своими руками (нет, не теми руками, которые создавали дракона!), роль колобкоядных зверей исполняем опять же сами, переодеваясь в костюмы. Колобка выпекаем стандартного размера (кстати, кто-нибудь вообще знает, что это за «стандартный размер»?), двигаться он у нас будет с помощью левитации, самый безобидный приемчик, а говорить за поджаренную булочку будет суфлер. Ура! Осталась самая малость. Все это сделать. За день до праздника.

Бессонная ночь и работа до седьмого пота сотворили из невозможного возможное. В шесть часов утра вся актерская труппа и работники по сцене были на Соборной площади. Собрать сцену заново оказалось нелегким мероприятием, но ребята вроде справлялись. Правда, подозрительно много лишних деталей у них оставалось после сборки. Но это ерунда, главное, сценарий написан, костюмы сшиты, декорации сделаны, оставались сущие мелочи.

— Акира?

— Ха? — откликнулась я, отрываясь от заштопывания не вовремя порвавшегося занавеса.

— Ну, во-первых, оденься, а во-вторых, сходи купи цветы, чтобы сцену украсить, а то у нас тут куча «соплей» и гвоздей торчит, прикрыть бы не мешало, — попросил Ким, опасно пошатываясь на стремянке, пытаясь подвесить картонное облачко. Облачко сопротивлялось.

— Хорошо, а какие цветы покупать? — спросила я, бросая несчастную занавеску.

— Без разницы, главное, чтобы их было много и дешево.

— Вот, Аки, возьми, — Альма протянула мне выданные на расходы деньги.

— Ладненько, тогда я побежала.

— Оденься, — раздался сверху усталый голос «провидца».

— Точно! — Я принялась натягивать сарафан. — Думаешь, в одном купальнике расхаживать по городу неприлично?

— Не знаю, как в обычном купальнике, но в твоем так точно, — проворчал парень, слезая со стремянки. — Смотри, в таком виде не попадайся на глаза Вальтеру, а то его точно удар хватит.

— Не понимаю, что такого в моем купальнике. — Я задрала подол сарафана для лучшего изучения предмета спора. — А?

— Ничего, он очень миленький, — улыбнувшись, ответила девушка.

Я перевела взгляд на друга. Ким вздохнул, утомленно потирая лоб.

— Хорошо, что ты в этот раз выбрала совместную модель. Но про то, как он тебя обтягивает я лучше промолчу. Кстати, ты в нем дышать-то можешь? Я задам тебе всего один вопрос: почему именно эта расцветка?

— Расцветка? О, ну там была еще леопардовая, но я подумала, это будет выглядеть слишком вульгарно.

— Зато это выглядит слишком очевидно, — пробурчал Ким.

— Очевидно?

— Забудь. Иди уже за цветами, — махнул рукой парень, возвращаясь к работе.

Я недоуменно пожала плечами и побежала выполнять поручение. Что может быть очевидного в черно-белых пятнах коровы? Не понимаю.

В Крушице хватало цветочных магазинов, но по случаю фестиваля в большинстве из них уже закончились цветы, а в других были столь непотребные цены, что я просто не могла поверить, что какой-то плюгавый лютик может столько стоить. Безрезультатно бродя от одного магазина к другому, я начала отчаиваться. Быть может, сбегать в городской парк и там повыдирать цветочки из клумб? Пожалуй, оставлю эту затею на крайний случай. О, вот и еще один магазинчик, а вдруг здесь повезет?

Я остановилась, разглядывая витрину. Во всяком случае, товар имеется, посмотрим, какие тут цены. Стоило мне очутиться внутри, как запах цветов, земли и удобрений тут же ударил в нос. Порой запахи лучше любой визитной карточки. Я по ним даже дорогу порой нахожу быстрее. Ну как можно перепутать запах свежей выпечки, доносящийся из булочной, и дразнящий желудок аромат шашлыка в трактирчике под мостом? Правильно, никак. А карты и адреса — это уже вторично.

— Привет, девушка-ананас! — радостно поздоровались со мной, оторвав от неизменно голодных мыслей. Я посмотрела на стоящего за стойкой парня в темно-синем фартуке с вышитым на нем красным тюльпаном. Солнечный свет, пробивающийся сквозь листву цветов, коими заставлялась витрина, алмазным блеском отражался на белоснежных волосах. Таких белых и искристых, словно недавно выпавший снег. Ярко-голубые глаза и улыбка чуть ли не до ушей.

— Ты… — помедлив, начала я, — почему назвал меня ананасом?