Читаем без скачивания Ричард де Амальфи - Гай Орловский

Он смотрел внимательно, я ощутил неловкость, развел руками:

– Ты прав. Если свободен человек слабый, легко станет под знамя наших противников. Но у нас нет сил, чтобы наклонить их силой. Вот что, пошли гонца, пусть сообщит о смене владельца. Просто сообщит… можно даже многозначительно. Если принесут присягу мне – нет проблем, я подтверждаю все их права. Если заартачатся… пусть выразит мое неудовольствие, но в самых туманных терминах, так звучит страшнее. Ничего конкретного говорить не надо, это обязывает. Пусть каждый придумывает свои страхи.

Он думал долго, такую концепцию услышал впервые, наконец лицо расплылось в широкой улыбке:

– Да, это их напугает! Таких людей только так и надо пугать.

Вдали на холме заиграл пурпурный сказочный замок, отсюда показался игрушечным: с остроконечными башенками, крепостной зубчатой стеной, воздушными мостиками между башнями. Дорога едет мимо, замок должен остаться далеко справа, я полюбовался его красотой, как только леди Клаудия ухитряется, чтобы он выглядел при каждом повороте солнца по-разному, а как вообще выглядит при лунном свете?

Кони бодро стучали копытами по сухой дороге, я смотрел вперед, не сразу услышал как приотставший Гунтер вскрикнул:

– Ваша милость… сэр Ричард, там на башне сигнал!

Я покосился в сторону замка, на одной из киноварных башен, что нависает над воротами, трепещет под ветерком зеленый, словно знамя пророка, стяг. Мои воины загалдели, указывая на замок, сбились в кучу.

Я посмотрел на Гунтера:

– Умеешь читать эти знаки?

– Да кто не умеет, ваша милость, – удивился он.

– Действительно, – сказал я саркастически. – Ну что там важное?

– Да уж не знаю, – ответил он осторожно, – важное или опасное… Хозяйка видит нас и просит почтить ее посещением.

Я отмахнулся:

– Не до нее. Сам знаешь, во что мы увязли.

– Совершенно с вами согласен, – поддержал он с энтузиазмом. – Разве что проехать через ее земли напрямик…

– А сейчас в обход? – спросил я. – Что за порядки дикие! Еще бы за топтание чужой земли брали пошлину.

– А их берут, – подтвердил Гунтер. – А как же? Потому все и в обход чужих земель.

Я молча повернул коня в сторону замка. Гунтер что-то бурчал сзади предостерегающее, но с великим облегчением вздохнул, когда я проехал мимо ворот сказочного замка и пустил бывшего единорога по дорожке дальше вдоль стен крепости, потом тропка уйдет в лес, за которым, это знаю даже я, владения сэра Галантлара, то есть мои.

С ворот кричали, махали руками. Я тоже помахал в ответ, я же вежливый, но не остановился, даже не придержал коня. Гунтер постоянно оглядывался, первым заметил погоню, только тогда я развернул коня, взял молот в одну руку, меч в другую. Мой отряд ощетинился копьями, Зигфрид и Алан де Тридент гордо оголили мечи и загородили дорогу.

Впереди на легконогом коне несся молодой парень, в распахнутой на груди рубашке, без оружия. Он прокричал издали:

– Нет необходимости, доблестный сэр!.. Мы видели ужасающую мощь вашего оружия!. Мы друзья!

Он подскакал ближе, остановился, за ним еще трое всадников, эти вооружены, я ответил холодновато:

– Насчет друзей – не торопись. Я сам выбираю, с кем дружить. Что угодно?

Он покраснел, сказал торопливо, сильно обескураженный:

– Моя госпожа, благородная леди Клаудия, просит почтить посещением ее замок. Вы помогли нам справиться с сильным противником, что напал неожиданно… и хотя мы, что естественно, справились бы и сами, однако леди Клаудия желает лично поблагодарить за благородный поступок.

– Добрые дела творят, – ответил я назидательно, – без ожидания платы.

– Но леди Клаудия очень просила…

Я взглянул на Гунтера, пожал плечами.

– Ну, если только очень ненадолго.

Гунтер страдальчески поморщился, но покорно повернул коня вслед за моим зверем. Наш отряд окружили, что-то вроде почетного конвоя, но я видел восторженно опасливые взгляды, что бросали на моего красноглазого коня, на мой молот, на щит со странным гербом.

Зигфрид и Алан въехали в замок, как и путешествовали всю дорогу, замыкающими. Им тоже досталась немалая доля уважительных взглядов: у обоих посечены доспехи. Алан, как я успел заметить, расправил плечи и наконец-то горделиво выпрямился.

Леди Клаудия в кремовом платье, что выгодно подчеркивает ее фигуру – глубокий вырез демонстрирует нежную белую кожу, туго затянутая талия, черные пышные волосы на этот раз собраны в роскошную прическу, лишь отдельные пряди повыскакивали и змейками спускаются по спине – встретила нас во дворе у ворот донжона.

Я соскочил на землю, взял ее за тонкие пальцы и очень нежно и чувственно поцеловал. Она взглянула мне в глаза настороженно, подозревая в особо изощренном хамстве.

– Сэр Ричард, – промолвила она в некотором затруднении, – вы в тот раз так быстро удалились… Я не успела принести вам свою благодарность.

Я отмахнулся.

– Полноте, – сказал небрежно, – такие пустяки не стоят даже упоминания, не то, что благодарности.

Я не понял, чему хмыкнул Гунтер, а леди Клаудия нахмурилась, в то же время на бледно аристократических щеках проступил румянец.

– Хоть мы и пустяки для вас, – ответила она тихо, но с язвинкой, – но все-таки и пустякам свойственна благодарность. Позвольте в вашу честь устроить пир…

Я покачал головой:

– Сожалею леди, но у нас дел хоть задницей ешь, извините за галантность. Хотя, если честно, перекусить червячка не отказались бы. Да, Гунтер? Особенно если червяк размером с удава и весь из кровяной колбасы с чесноком. А если можно пожрать по быстрому… ну там по оленю на человека… то это в самый раз.

Она повела бровью, челядинцы рассыпались по отряду, разбирая коней и предлагая услуги, двое подбежали и взяли наших коней под уздцы. Гунтер чему-то хитро улыбался, мы прошли за леди Клаудией, потом Гунтера подхватили под руки две молодые и очень игривые женщины, а мы остались с леди Клаудией наедине. Мы шли по двору, она замедлила шаг, поглядывала на меня искоса, при ее росте это получалось почти испуганно, наконец спросила тихо:

– Сэр Ричард, вам сколько лет?

Я пожал плечами:

– Не женщина, скрывать возраст ни к чему. А можно поинтересоваться, почему такой странный вопрос?

– Можно, – ответила она.

– Так я интересуюсь, – сказал я.

– Вы очень юны, – ответила она, – иногда чувствую себя с вами, как с очень юным правнуком. Вы не понимаете самых простых вещей! Но иногда…

– Что?

– Иногда пугаете, – ответила она тихо. – Это в те минуты, когда я вижу в вас древнего и мудрого старца. Много повидавшего, много знающего, понимающего все, что происходит, и даже то, что будет происходить…