Читаем без скачивания Миры Айзека Азимова. Книга 9 - Айзек Азимов

— Правильно! Уровень радиации не был высок там, когда жизнь только начала развиваться, а жизни гораздо легче сохраниться, чем создаться заново. Допустим, жизнь на Земле возникла и сохранилась. Следовательно, если в самом начале уровень радиации там не был невыносимым для жизни, то и со временем он мог только падать. Ничто не способно поднять этот уровень.

— А ядерные взрывы? — высказал предположение Тревайз.

— При чем тут ядерные взрывы?

— Я хочу сказать: предположим, что на Земле были произведены ядерные взрывы.

— Где? На поверхности? Совершенно исключено. В истории Галактики нет ни единого упоминания о цивилизации настолько безумной, чтобы применять ядерные взрывы для военных целей. Нас бы просто не было тогда на свете. Во время Тригеллианского восстания, когда обе стороны были обречены на голод и отчаяние и когда Джендиппурус Хоратт предложил применить ядерную реакцию для…

— Его повесили матросы его же собственного флота. Это я проходил в колледже в курсе истории Галактики. Я не о том. Я имел в виду какой-нибудь несчастный случай.

— Нет в истории упоминаний о таких несчастных случаях, из-за которых мог бы повыситься общий уровень радиации на планете.

Пелорат глубоко вздохнул.

— Придется все-таки, когда освободимся, слетать в Сирианский Сектор и провести там небольшую разведку.

— Ага… — сонно откликнулся Тревайз. — Как-нибудь… Непременно… А теперь…

— Все-все, я умолкаю.

Пелорат выполнил обещание, а Тревайз еще почти целый час лежал в темноте с открытыми глазами, гадая, не успел ли он уже привлечь к своей персоне больше внимания, чем следовало, и не мудрее ли будет действительно для начала махнуть в Сирианский Сектор, а потом, когда о нем немного позабудут, вернуться сюда и искать Гею?

Заснул он тревожным сном, так и не успев принять твердого решения.

51

До города они добрались ближе к полудню. В Туристическом Центре на сей раз было полным-полно народу, но нашим путешественникам удалось пробиться в справочную библиотеку, где их проинструктировали, как пользоваться местной моделью информационного компьютера.

Самым внимательным образом они изучили всю информацию о музеях и университетах, обращая особое внимание на археологию, антропологию, историю и данные о деятелях в этих областях науки.

— Ах! — тихо воскликнул Пелорат.

— Ах? — сердито переспросил Тревайз. — И по какому поводу «ах»?

— Вот эта фамилия. Квинтесетц. Кажется, она мне знакома.

— Ты что, знаешь этого человека?

— Нет, лично нет, но вроде бы читал его работы. Когда вернемся на корабль, я загляну в каталог…

— Рановато пока возвращаться, Джен. Раз эта фамилия тебе что-то говорит, с него и начнем. Если он сам не сумеет помочь, может, к кому-то еще направит.

Тревайз встал.

— Значит, отправляемся в Сейшельский Университет. А поскольку сейчас время ленча, давай и мы где-нибудь по пути перекусим.

Во второй половине дня, ближе к вечеру они наконец добрались до Университета. Пройдя по длинному лабиринту коридоров, отыскали приемную, где и сидели теперь в ожидании молодой дамы, которая могла — а может, и не могла — отвести их к Квинтесетцу.

— Интересно, — вздохнул Пелорат, — долго ли нам еще ждать? Учебный день, наверное, уже заканчивается…

Как будто услыхав его, их недавняя знакомая впорхнула в приемную. Туфельки ее слепили глаза сочетанием ярко-красного и фиолетового цветов, каблучки при ходьбе издавали высокие звонкие нотки. Высота тона зависела от скорости и легкости походки.

Пелорат поежился. Видимо, каждый мир не только по-своему пахнет, подумал он, но и какими-то собственными экзотическими средствами воздействует на чувства. Интересно, подумал он, так ли легко будет свыкнуться с чудовищной какофонией, издаваемой каблучками этой дамочки, как с местными ароматами?

— Не могли бы вы назвать ваше имя полностью, Профессор? — любезно улыбаясь, спросила женщина.

— Джен Пелорат, мисс.

— С какой вы планеты?

Тревайз предостерегающе поднял руку, напоминая Пелорату об уговоре, но Пелорат не то не заметил его жеста, не то про уговор позабыл, и ответил:

— С Терминуса, мисс.

Женщина довольно улыбнулась:

— Дело в том, что, когда я сообщила Профессору Квинтесетцу о том, что его желает видеть Профессор Пелорат, он сказал, что примет вас, если вы Джен Пелорат с Терминуса и никто другой.

Пелорат часто заморгал.

— Вы… вы хотите сказать, что он слыхал обо мне?

— Мне так показалось, — пожала плечами женщина.

Губы Пелората разъехались в удивленной улыбке, он повернулся к Тревайзу.

— Он слыхал обо мне! Честно говоря, это даже как-то удивительно. Я ведь написал не так много и не думал, чтобы кто-нибудь… Там ничего такого не было… — закончил он, недоуменно покачав головой.

— Ладно, ладно, — поторопил его Тревайз. — Хватит себя недооценивать. Пошли.

Он повернулся к женщине:

— Как добираться до Профессора, мисс? На каком-нибудь транспорте?

— Нет, можно пешком. Его кабинет — в этом комплексе зданий, и я с радостью провожу вас. Вы оба с Терминуса? — спросила она и, не дожидаясь ответа, вышла из приемной.

Зашагав следом за ней, Тревайз ответил:

— Да, оба. А какая разница?

— О нет, никакой, что вы! Просто у нас в Сейшелле есть такие люди, которые недолюбливают Академию, но здесь в Университете мы гораздо более космополитичны. «Живи сам и давай жить другим», — я так всегда говорю. Это я к тому, что в Академии тоже не звери живут. Понимаете?

— Понимаю. И у нас, бывает, услышишь, что сейшельцы — тоже люди, как-никак.

— Вот и правильно, так и быть должно. А Терминус я никогда не видала. Большой город, наверное?

— Да нет, небольшой, — небрежно отозвался Тревайз. — Поменьше Сейшелл-Сити будет.

— Вы меня обманываете, — покачала головой женщина. — Это же столица Федерации Академии, так? То есть другого Терминуса нет, или есть?

— Нет, насколько мне известно, Терминус у нас только один. И мы именно оттуда — из столицы Федерации Академии.

— Ну, тогда это же должен быть громадный город! А вы такой далекий путь проделали только для того, чтобы повидать Профессора? А знаете, мы тут им очень гордимся. Он — главный корифей в Галактике.

— Правда? — спросил Тревайз. — И в какой же области?

Женщина широко раскрыла глаза и изумленно глянула на Тревайза:

— Нет, вы точно шутник. Да он знает о древней истории больше, чем… чем я о своих родственниках!