Читаем без скачивания Песнь земли - Кэтрин Коултер

— А разве не по плану короля?

Бернелл улыбнулся так, словно король и Бог — это почти одно и то же.

— Филиппа! Иди скорее сюда! — заорал Дайнуолд.

Филиппа не заставила себя ждать и с гордо поднятой головой вошла вслед за Горкелом в главный зал. Остановившись около мужа, она посмотрела на человека, сидевшего в кресле хозяина.

— Ты звал меня?

— Филиппа, — прорычал Дайнуолд так громко, словно она стояла не в четырех футах от него, а по меньшей мере за милю. — Этот человек утверждает, что ты незаконнорожденная дочь короля, а не отпрыск этого проклятого дурака лорда Генри. Я долго не верил, но он убедил меня. Неудивительно, что лорд Генри не дал тебе приданого. Это не его обязанность. Он солгал насчет де Бриджпорта, чтобы отвадить от тебя Иво де Вереи. Разве ты не понимаешь? Ты королевская дочка, и о тебе будет заботиться король. Чертова лгунья!

Филиппа некоторое время оторопело смотрела на мужа, потом перевела взгляд на незнакомца, который кивал ей, как деревянный болванчик.

— Что за чушь? Я не понимаю… Лорд Генри мне не отец?

Бернелл не успел ответить, потому что Дайнуолд взвыл:

— У меня есть тесть, но это вовсе не то жирное создание, что хнычет у меня в спальне! Того бы я еще стерпел. Ему можно пригрозить или запугать, и он сделает все, что я захочу. Так нет же, моим тестем оказался король Англии, будь он проклят! Ты слышишь, Филиппа? Король Эдуард! Я, вор и разбойник, хоть и беден, но никому ничем не обязан и ни перед кем не отвечаю. И вдруг заполучил тестя-короля! Ты погубила меня! Ты разбила мою жизнь! Ты заноза, которую надо вырвать из моего тела. Какой подлый случай свел меня с тобой, какой дьявол так поразил мое тело и мозги, что я захотел соблазнить тебя!

Бернелл изумленно смотрел на Дайнуолда, слова которого показались ему настолько нелепыми, что он сказал увещевающим тоном пастыря:

— Но, сэр, вы станете графом, король распорядился на этот счет. Вы станете графом Сент-Эрт — первым в могущественном роду, у вас будет и земля, и власть над всем Корнуоллом. Король даст вашей жене щедрое приданое. Вы сможете отремонтировать замок, преумножить свои стада, собирать больше урожая. Ваши земли будут процветать и шириться, ваши люди будут жить дольше, ваш священник спасет больше душ. Сент-Эрт превратится в цветущий, изобильный…

— Я отказываюсь от этой женщины! — заорал Дайнуолд так, что эхо прокатилось под сводчатыми потолками. — Клянусь перед Богом, мне не нужна в жены дочь короля. Я не хочу быть связанным ни с проклятым королем, ни с его проклятой дочкой! Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я хочу жить в моем убогом замке с разрушенными стенами! Я хочу вести беспутную жизнь и совершать грешные поступки! Оставьте мне оборванных крестьян и старые туники! Избавьте меня от этого ужасного наказания! Проклятие, мои люди не хотят жить дольше! Мой священник не хочет спасать душ больше!

Он повернулся к молчаливо стоящей жене, буркнул себе под нос что-то нечленораздельное и направился к выходу.

— Ваш отец и наш благородный король шлет вам привет, миледи, — сказал Бернелл, пытаясь как-то разрядить обстановку. Он поднялся и взял ее за руку. Филиппа была бледна и явно не понимала, что происходит.

Роберт попытался найти подходящие слова, чтобы все объяснить и, главное, успокоить ее. Впрочем, он отлично понимал волнение и растерянность девушки: не каждый день тебе говорят, что ты дочь короля.

— Леди Филиппа, я знаю, что эта новость ошеломила вас, но теперь все встало на свои места и все объяснилось. Король… он не мог сказать вам раньше, но он всегда помнил о вас, потому что вы были его любимой дочерью. Он отдал вас на воспитание лорду Генри, но всегда помнил и заботился о вас.

Филиппа посмотрела на Бернелла и, к его удивлению, спросила:

— Почему король хотел, чтобы меня, девочку, научили читать и писать?

Бернелл от неожиданности открыл рот. Кажется, у девушки не все в порядке с головой.

— Видите ли, миледи, я не могу сказать с уверенностью…

— Полагаю, у меня была мать?

— Да, миледи. Ее звали Констанс, и она вышла замуж за дворянина. Король говорил мне, что она была очень молода, когда родила вас.

Возможно, когда-нибудь вы захотите познакомиться с ней.

— Понятно, — сказала Филиппа. Теперь по крайней мере ясно, почему ее не любила леди Мод. Бедной женщине навязали королевского ублюдка. Столько новостей сразу Филиппа была не в состоянии переварить, да и не стремилась. Сказать по правде, все ее мысли были заняты Дайнуолдом.

— Мой муж не хочет меня, — сказала Филиппа и огляделась. Она увидела старую Агнесс, Марго, Горкела, Круки и остальных обитателей Сент-Эрта, которые глазели на нее и дивились. Неужели они будут дразнить ее незаконнорожденной? Будут презирать ее или, наоборот, кланяться, пока у них не отнимется поясница?

— Просто ваш муж очень смущен, миледи. Его поведение и бездумные слова показывают, что он, очевидно, ошарашен своим новым положением и не может поверить выпавшей ему удаче.

— Мой муж, — спокойно сказала Филиппа, — все понимает правильно. Но он отличается от остальных мужчин. Вот почему я люблю именно его, а не кого-нибудь другого. Он не дорожит властью или богатством, которого так жаждут многие, он никогда не искал и не желал их. Больше всего на свете он ценит свободу, а свобода для него — это прежде всего возможность делать то, что ему хочется, и чтобы никто не смел вмешиваться в его жизнь. Теперь все это изменилось, и причиной оказалась я. По своей воле он никогда не женился бы на незаконнорожденной дочери короля, сэр. Предложите ему графство, деньги, власть над людьми — и он пошлет вас к черту. Вы никогда не уговорите его принять подобный дар. Увы, судьба уготовала ему неприятный сюрприз. Он женился на мне как на Филиппе де Бошам, а теперь возненавидел меня — потому что я оказалась королевских кровей.

Филиппа отвернулась и вышла из зала.

Во внутреннем дворе она застала удивительную картину: ее бывший отец гонялся за Дайнуолдом, а Эдмунд пытался схватить его за края туники.

— Мой бесценный мальчик! Мой благородный рыцарь! Мой спаситель! — кричал лорд Генри.

Он наконец поймал Дайнуолда, обхватил руками за шею и звонко расцеловал в каждую щеку.

Филиппа содрогнулась.

Из главного зала вышел Круки и, увидев этот спектакль, завопил, глядя в голубое небо:

Мой бедный господин от горя онемел,Рыдать готов и бел как мел,Принцессу в жены взял, свободу потеряв,Но делать нечего, теперь он королевский зять!

Филиппа повернулась к шуту и хорошенько треснула его. Пытаясь удержать равновесие, Круки взмахнул в воздухе руками, но это не помогло, и он покатился по ступенькам, оглашая двор криками: