Читаем без скачивания Путешествие в Уссурийском крае. 1867-1869 гг. - Николай Пржевальский

Вскоре после этого происшествия убили ещё одного тигра в соседней станице Васильевой.

Здесь трое казаков поехали в лес за дровами и верстах в четырёх от станицы увидели тигра, который, сойдя немного с дороги, лёг на снегу. У казаков была с собой только одна винтовка и они решили, чтобы тот из них, который имел ружьё, влез с этим ружьем на ближайшее дерево и стрелял бы оттуда; двое же других отъехали с полверсты назад и смотрели, что будет далее.

Взобравшись как можно выше и уместившись на дереве, казак приложился из винтовки и выстрелил в тигра, но не попал. После выстрела зверь только поднял голову, пристально посмотрел на то место, откуда раздался выстрел, и попрежнему остался лежать. Ободренный таким странным поведением тигра, казак зарядил на дереве винтовку и вторично выстрелил, но опять дал промах. Тигр не обратил внимания также и на этот выстрел, так что казак снова зарядил, и только третья пуля, ударив прямо в лоб, уложила зверя на месте. Убитый тигр оказался страшно исхудалым и был, вероятно, больной или, скорее, сильно отощавший с голода, иначе он никогда не позволил бы расстреливать себя так спокойно.

В конце января 1868 года тигр был убит в станице Красноярской следующим образом.

На краю этой станицы жил казак, имевший пару быков, которые, как обыкновенно у здешних казаков, помещались во дворе под открытым небом.

Тигр, прогуливаясь ночью возле станицы, приметил лакомый кусочек и, не долго думая, перескочил через забор во двор, задавил одного быка и принялся спокойно есть его тут же на месте.

Самого хозяина в это время не было дома, оставалась только одна старуха, которая, услыхав шум, выглянула в окошко и увидела, какой забрался к ним нецеремонный гость. Полумёртвая от страха баба не смела даже пошевелиться и, причитывая разные молитвы, поневоле должна была смотреть, как тигр ужинал и, наевшись досыта, ушёл со двора. Заголосила утром баба на всю станицу, но горю пособить уже нельзя, быка не воскресишь, и оставалось только наказать самого тигра, который должен был явиться в следующую ночь доедать остатки своей добычи.

Двое казаков стали караулить зверя и засели в доме, на дворе которого лежал задавленный и нарочно неубранный бык. Действительно, ночью тигр уже шёл к нему, но на пути поймал собаку и ограничился только этим лёгким ужином. Нужно заметить, что титры чрезвычайно лакомы до собак и предпочитают их всякой другой пище. Может быть, собачье мясо имеет для них особенный вкус, а может быть, в этом случае действует вековая вражда всей кошачьей породы к собачьей.

Просидев напрасно целую ночь и не дождавшись тигра, казаки на следующий день решились выследить его и убить днём.

Для этого они в количестве 12 человек отправились по следу зверя и вскоре нашли его залёгшим в кустах. Однако тигр не допустил до себя охотников, бросился науход и, выбравшись на дорогу, побежал по ней в направлении к станице. В это самое время казак, у которого была задавлена скотина, боясь, чтобы такая же участь не постигла и другого, последнего быка, погнал его в соседнюю станицу, чтобы продержать там несколько дней, пока не покончат с тигром. Спокойно шёл он по дороге как раз в то время, когда тигр бежал по ней, уходя от охотников, так что совершенно неожиданно повстречался с казаком. «На, ешь и другую мою скотину»!- закричал этот последний и, бросив быка, пустился бежать к станице.

Однако зверь, преследуемый казаками, не тронул этого быка и, свернув с дороги, перешёл через Уссури на остров, заросший ивняком. Охотники отправились туда за ним, хотя тигр, которому тяжело было ходить по глубокому снегу, не уходил с острова, но вертелся с одного его конца на другой, следуя по пятам казаков, которые, боясь разделиться, ходили гурьбой. Наконец, потеряв терпение, охотники разошлись попарно и пошли облавой. Загнанный таким образом на самый угол острова, тигр бросился было на реку, но не посмел бежать по чистому месту и опять прыгнул на остров. Увидав близко людей, он остановился, собираясь прилечь. В это самое время один из казаков выстрелил в него и так удачно, что пуля, раздробив левую лопатку, прошла в грудь навылет. Ошеломленный таким ударом, тигр страшно ревел, но не успел еще опомниться, как получил другую пулю в спину. Два таких ловких выстрела повалили зверя на землю, где в предсмертной агонии он начал терзать стоявший возле пень; наконец, третья пуля в упор покончила дело.

Убитый тигр - самка средней величины, имел от начала хвоста до конца морды пять с половиной футов [165 см], а хвост - три с половиной фута длины [106 см]. У него оказалось отмороженным левое ухо и конец хвоста; кроме того, шерсть на всей внутренней стороне передних и задних лап была вытерта, а кожа покрыта язвами, из которых сочилась кровь. Видно, не так удобно царственному зверю гулять по глубоким снегам Уссурийского края, как по бенгальским джунглям или по пальмовым лесам тропических стран!…

Барс (Felis irbis Miil, по-китайски цин-цен-пау) [Murtes zibellina] водится по всему Уссурийскому краю [182], но встречается здесь несравненно реже, нежели тигр. Притом он держится в самых глухих местах, и даже зимой не приближается к жилищам людей, кроме редких исключений.

Вообще барс чаще попадается в Южноуссурийском крае, нежели на самой Уссури, хотя и там и здесь он все-таки очень редок. За время своего пребывания в Уссурийском крае я только два раза видел след этого зверя и мог достать только одну его шкуру [183], да и то совершенно обезображенную. Средняя цена барсовой шкуры в здешних местах простирается от 15 до 20 серебряных рублей. Подобно тигровому меху, их охотно покупают маньчжурские купцы и отправляют в Китай.

Местные инородцы боятся барса более, нежели тигра, потому что от него нельзя спастись на дереве, так как этот зверь превосходно лазит. Впрочем, я ни разу не слыхал, чтобы барс задавил где-нибудь в Уссурийском крае человека, тогда как тигры творят это каждый год.

Притом описываемый зверь, как кажется, пользуется у гольдов и орочей таким же богопочитанием, как и тигр. По крайней мере, у этих племён встречаются идолы с изображением того и другого животного.

Период течки и вывода детей у барсов в Уссурийском крае бывает, по рассказам местных жителей, в то же самое время, как и у тигров.

Рысь (Felis Lynx L., по-китайски чересунь) принадлежит к числу зверей, водящихся по всему Уссурийскому краю, но, как и везде, она попадается здесь довольно редко.

Держась преимущественно глухих, уединённых мест, этот зверь чаще встречается в дремучих хвойных лесах главного кряжа Сихотэ-Алиня, следовательно, в области истоков Уссури и её правых притоков. В особенности довольно рысей в верховьях Бикина, откуда ежегодно приносят их шкуры гольды, возвращающиеся весной с соболиного промысла. Впрочем, описываемый зверь водится и в лиственных лесах на западном берегу озера Ханка, но попадается здесь очень редко.