Читаем без скачивания Триумф солнца - Уилбур Смит

– Я застрелю каждого, кто посмеет оставить траншею! – закричал капитан, но они уже не обращали на него никакого внимания.

Как только первый солдат повернулся, чтобы убежать, Пенрод шагнул вперед и ударил в живот своей саблей. Острый клинок пронзил несчастного насквозь и вышел из спины, мгновенно окрасившейся кровью. Солдат упал на колени и схватился руками за острое лезвие. Пенрод резким движением выдернул клинок, фактически перерезав ему пальцы. Солдат тихо вскрикнул и упал навзничь.

– Всем оставаться на своих местах и вести прицельный огонь по противнику! – прохрипел Пенрод, высоко поднимая окровавленную саблю. – Или пойте ту же самую песню, что и это трусливое существо.

Солдаты угрюмо вернулись на свои места и стали стрелять по карабкающимся вверх дервишам. А сержант Халед отчаянно колотил по станине пулемета, в кровь разбивая руки. Пенрод подскочил к нему и оттащил в сторону. В свете ракет он увидел, что смятая коробка с патронами застряла в затворе пулемета. Это была поломка номер три, к тому же самая сложная, которую трудно устранить. Пенрод знал, что нужно делать, неоднократно чинил орудие, но для этого требовалось немало времени. Не долго думая он выхватил штык у стоявшего поблизости сержанта Халеда и попытался острием разблокировать затворные механизмы.

Над бруствером траншеи появились первые головы дервишей. Они полезли, как белки по стволу дерева, и вскоре замолкла последняя винтовка. Оставшиеся на местах египетские солдаты сошлись в рукопашном бою с ансарами, а остальные тихонько покидали позиции. Затвор все не поддавался. Пенрод поднял голову и вдруг почувствовал невыносимую тяжесть ответственности за судьбу города и всех его обитателей.

Многие поступки Китайца Гордона уже давно обросли мифами, и один из них гласил, что генерал обладал таким мощным голосом, который перекрывал шум битвы. Говорили, будто его слышали по всему полю боя и беспрекословно подчинялись этому громогласному боевому кличу.

– Пулемет номер два – открыть огонь!

Никогда еще Пенрод так не радовался этому хриплому голосу с его отвратительными грозными интонациями. Он доносился с противоположной огневой точки, сооруженной капитаном специально для такого случая. У него даже колени подкосились от облегчения, но он собрался с силами и вновь склонился над заклинившим орудием.

Измотанный томительным ожиданием и бессонной ночью, Гордон прижался к переднему брустверу укрепленной стены возле госпиталя и ждал атаки. Он слышал, как началась стрельба, и видел взметнувшиеся высоко в небо ракеты. Все произошло так, как они и предполагали. Генерал быстро поднял на ноги своих пулеметчиков, те расчехлили вторую установку и потащили ее по узкой улочке к месту боя. Им понадобилось восемь с половиной минут, чтобы добраться до оборонительных сооружений порта и установить пулемет на огневую точку, оборудованную заранее. Верный своей натуре, Гордон засек время и удовлетворенно кивнул, спрятав часы в карман.

– Пулемет номер два – открыть огонь! – рявкнул он, и шесть вращающихся стволов обрушили на дервишей море огня. Грохот был таким сильным, что полностью заглушил воинственные крики ансаров. Сплошная стена огня буквально смела орду дервишей, сбросив их на илистое дно оврага. Со своей позиции Гордон видел, что еще немало противников осталось на левом фланге, и скорректировал огонь. Враги стали падать со стены, как перезревшие яблоки под сильным ветром. Многие больше не поднимались. А вставшие на ноги либо потеряли оружие во время падения, либо были сбиты с ног падающими сверху телами.

– Назад! – кричали обезумевшие от ураганного огня дервиши в первых рядах. – Назад! Все кончено!

– Вперед! – Отвечали им те, кто только приближался со стороны реки. – За Бога и всепобеждающего Махди!

В результате столпотворения овраг оказался забитым телами людей. Их было так много, что даже мертвые не падали и стояли, плотно стиснутые со всех сторон товарищами.

Пенрод не мог наблюдать за этой ужасной сценой, всецело поглощенный ремонтом пулемета. В конце концов ему удалось просунуть лезвие штыка в узкую щель между искореженной коробкой и затвором орудия, и он стал бить ладонью по рукоятке, не чувствуя боли.

– Нажми на рычаг! – приказал он сержанту Халеду, и тот надавил на него всей своей мощью. Затвор долго не поддавался, но потом неожиданно лязгнул и отскочил, чуть было не отрезав Пенроду палец. Он отдернул руку и швырнул в сторону смятую коробку из-под патронов. Халед тем временем освободил затвор, и тот вернулся на свое место, издав характерный металлический звук, который показался Пенроду восхитительной музыкой.

– Первый пулемет в порядке и готов к бою, сержант, – радостно объявил Пенрод и похлопал его по плечу. – Можем открывать огонь!

Сержант Халед подтащил ящики с патронами, а Пенрод, сжав рычаги управления, направил стволы до нижнего предела, тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок. Пулемет подпрыгнул от первого залпа, задрожал, как раненый зверь, и стал поливать дервишей пулями.

Даже самые храбрые воины не смогли бы устоять перед таким шквальным огнем из двух орудий. Беспрерывный поток свинца отогнал ансаров на край оврага, где они скучились до такой степени, что не могли даже повернуть назад. Только через некоторое время оставшиеся в живых стали отходить к берегу и лихорадочно цепляться за лодки, пытаясь скрыться от пуль за их бортами. Но и там их доставал пулеметный огонь. Пули врезались в воду, вздымая фонтаны брызг, пробивали борта утлых лодок и поражали уцелевших дервишей. Те были легкой мишенью, и при каждом попадании из ран вырывались струйки крови, словно вода из продырявленного кувшина.

Когда забрезжил рассвет, первые лодки отчалили от берега, увозя с собой груды человеческих тел. А пулеметы строчили, пока не скрылось из виду последнее судно дервишей. Над рекой и портом повисла напряженная тишина, нарушаемая отчаянными криками овдовевших женщин на берегу Омдурмана.

Пенрод отошел от пулеметной установки, стволы которой раскалились докрасна, будто их только что вынули из кузнечного горна, и огляделся с таким чувством, словно только сейчас очнулся от кошмарного сна. Не удивило его лишь присутствие Якуба.

– Я видел Османа Аталана в первых рядах наступающих.

– Я тоже видел его, господин.

– Если он остался на этом берегу, мы должны во что бы то ни стало найти его. Если он жив, я хотел бы видеть его. Если мертв, отошлем его голову всепобеждающему Махди. Это могло бы удержать ансаров от новой попытки взять город штурмом.

Прежде чем покинуть редут, Пенрод подозвал к себе сержанта Халеда.