Читаем без скачивания Миссия в июнь 1939 года - Юрий Егоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Через час мы должны отправляться, вы поможете нам?
— Артем Кондратьевич, что ты спрашиваешь? Я сам поеду с вами, на случай непредвиденных обстоятельств, к тому же для подстраховки сейчас сюда прибудет еще автомобиль из спецгаража НКВД, поедем двумя машинами.
Из дома быстро вышли супруга Игоря Витальевича с сыном и прижались к его плечу, было очевидно: они неслыханно рады тому факту, что Игорь Витальевич возвратился из такой загадочной поездки целым и невредимым. Постояв немного, пока хозяин дачи покурил, все друг за другом зашли на веранду, где на столе уже стоял самовар, видимо, Таисия Олеговна тоже поджидала возвращения хозяина и гостей. Теплая домашняя обстановка за чашкой чая немного расслабила всех, разговор потек в спокойном русле. Достав свою видеокамеру, Артем записал последний видеорепортаж из 1939 года:
— Скажите, Игнатий Семенович, — обратился он к сидевшему рядом доктору, — Вы человек интеллигентный, больше опираетесь на разум и знания, нежели на чувства, как Вы оцениваете в целом сталинскую социально-экономическую политику? Правильным ли курсом идет страна? Может быть, правы были те, кого репрессировали?
— Вы имеете в виду Рыкова, Бухарина и других правых уклонистов, сторонников постепенной модернизации?
— Да, их, или Вы боитесь ответа на мой вопрос?
— Я уже не молод, и бояться мне нечего, — откровенно ответил доктор. — Если бы указанные Вами политики взяли верх, то мы бы имели сейчас кучу нахапавших до предела капиталов аморальных типов, заботящихся только о себе, ни в каком бы Дроздове не было ни прекрасных и грамотных фельдшеров, ни школ, ни ферм, заполненных множеством коров. Поголовная нищета, безграмотность и болезни — вот был бы удел простого народа. Наша армия вооружена танками, самолетами и пушками, выстроены прекрасные крейсера для военного флота, так и то поговаривают, что для грядущей войны нужно новое перевооружение. А если бы не сталинская модернизация — мы бы вообще не имели современной армии, а лишь казаков с шашками да кирасир для показушных парадов, и это в преддверии тяжелой войны. Так что можете сказать смело своим ученым и политикам вашего времени: сталинским руководством выбрана единственно верная на этом историческом отрезке линия поведения, которая отвечает историческим традициям России и чаяниям большинства народа. Именно оно нашло то гармоничное и единственно верное сочетание частной и государственной собственности, которое идет исключительно на пользу государству. Это говорит кандидат медицинских наук, бывший доцент, а теперь просто врач-терапевт Скворцов Игнатий Семенович.
— Вы имеете ученую степень? А ведь я догадывался, что вы не просто врач. Что ж, тем спокойней мне за те знания, которые я передал Вам, уверен, они спасут многие жизни. Тем весомее будет мой отчет, имея в базе заключение такого человека, как Вы! — Артем протянул руку доктору и, когда тот ответил тем же, крепко пожал ему ее.
Момент расставания стремительно приближался, и, обведя взглядом всех сидящих за столом, Тема поймал сильно погрустневший взгляд деда, который скромно сидел и смотрел на него. Во взгляде молодого лейтенанта ко всему прочему читалась сильная тоска, которая свойственна только близким родственникам, не желающим расставаться с близкими и полюбившимися людьми. Именно Максиму Захаровичу — своему деду Артем должен был сейчас оставить что-то на память, потому что расставание было неизбежно. Все обдумав, майор достал из-за ремня, сзади пистолет ТТ и положил на стол перед младшим лейтенантом:
— Возьми, Максим Захарович, это оружие, сделанное в 1952 году, пусть оно тебе напоминает обо мне и о той прекрасной женщине, с которой ты меня познакомил в будущем. Огромное спасибо за то, что поддержал в трудную минуту, до конца своих дней буду гордиться тобой! Патроны с серебряными пулями вынь и отдай Игорю Витальевичу, он тебе вернет родные. Это оружие будет спасать тебе жизнь.
Артем посмотрел на часы — было без пятнадцати девять:
— Нам пора собираться, — решительно заявил он.
Когда они с Нетой, собрав вещи, вышли к стоявшим у штакетника автомашинам, там уже собрались все живущие на даче, никто не остался равнодушным к таким необычным гостям. Артем поцеловал руку Татьяне Сергеевне и Таисии Олеговне, пожал руку рабочему-сторожу Геннадию, крепко обнялся с доктором, на глазах у которого появились слезы. Прощаясь с сыном хозяина дачи Васей, молодой майор потрепал его по шевелюре русых волос и приподнял нос:
— Не нужно грустить, — подбодрил он его. — Мы с тетей Нетой очень хотим, чтоб ты стал настоящим мужчиной, товарищ доктор тебе поможет в этом, последнее слово за тобой, а все зависящее лично от нас мы сделали.
Когда Нета тоже попрощалась со всеми и дошла очередь до Максима Захаровича, тот неожиданно попросил:
— Извини, Артем Кондратьевич, за настойчивость, но не откажи в последней просьбе мне: разреши проводить вас до того места, откуда вы пойдете в другое время.
— Я не против, но как решит товарищ комиссар — твой непосредственный руководитель, последнее слово его.
— Я тоже не против, — согласился Игорь Витальевич. — Сядем в мою машину, а резервная пойдет следом за нами.
Через минуту автомашины тронулись, и провожающие долго махали им вслед, пока те не скрылись за поворотом.
Лесное озеро в Подмосковье
Было спокойно, когда пять человек добрались до него сквозь кустарник, оставив автомобили на проселочной дороге. Солнце уже село и было достаточно темно, стрелки на подсвеченных часах Артема показывали 22:40, оставалось двадцать минут до начала перехода. Постояли молча: все что нужно уже было сказано, и просто тихо прощались; комиссар Госбезопасности не выдержал и крепко, по-мужски, обнял майора, глаза его возбужденно блестели; Максим сжал правую руку в кулак и поднес сначала к сердцу, затем развернул ее внутренней стороной перед внуком, Артем проделал то же самое — так прощаются мужчины, не могущие обнять друг друга. Нета поцеловала обоих мужчин в слегка щетинистые щеки, в ответ каждый поцеловал ей руку. Время подошло. Тема взял жену за руку и подвел к самой кромке воды:
— Нам нужно раздеться, иначе трудно будет занырнуть на пятиметровую глубину, чтобы попасть в капсулу, — он быстро разделся до
