Читаем без скачивания Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде - Владислав Шейченко

«Ставить вопросы эксперту» означает возможность постановки вопросов на время, когда сама экспертиза едва назначается. Это же правомочие позволяет задавать вопросы и в случае допроса эксперта. Тебе (и защитнику) может быть позволено самим участвовать в допросе и ставить свои вопросы непосредственно или сделать это по предварительной заяве, когда твои письменные вопросы поставит перед экспертом сам следак. Для случая допроса предпочтительнее личное участие, так как сами эксперт со следаком без тебя могут запросто сговориться и извернуться от острых вопросов, а проконтролировать, вопросы уточнить, перефразировать, а то и новые набавить ты будешь не в состоянии.

Следаки не вполне законно, но настойчиво требуют, чтобы ходатайство о допросе эксперта являлось обоснованным – чтобы в нём были указаны не только причины и поводы для проведения допроса, но были представлены уже сформулированными сами вопросы как бы в окончательной редакции. Достаточно спорное требование, но по существующей практике его невыполнение позволяет мусорам отклонять ходатайства, как беспредметные. А даже и представишь перечень вопросов, по их характеру и собственной оценкой следак ещё рассудит, действительно ли направлены вопросы на разъяснение заключения эксперта. Широко здесь поле для придирок. Ещё один пример дискриминации защиты в получении доказательств. Разве нет? Свои сценарии получения доказательств следак (сторона обвинения) с тобой (стороной защиты) не обсуждает, от тебя не требуется разрешительных санкций на его действия. А ты вот не можешь сам допросить эксперта, можешь только просить об этом без всяких гарантий не только личного участия, но и самого производства допроса. Несмотря на наличие бледного Права на участие в следственных действиях, проводимых по твоим ходатайствам, следак в крайнем случае будет склонен проводить допрос по твоим вопросам, но самостоятельно, за закрытыми дверьми. Повторяюсь, важно добиваться личного допроса, край – через защитника. А в ходатайстве не приводи все желанные и особо дерзкие вопросики, да и приводимые формулируй попроще, пограничным смыслом внутри, с возможностью неожиданных уточнений. Несложно догадаться, что ещё до допроса следак обкатает предварительно с экспертом все твои вопросы на предмет их безопасности для обвинения. Кроме того, в ходатайстве, наряду с несколько заданным перечнем вопросов, следует указать на перспективу постановки и других вопросов, которые могут возникнуть исходя из получаемых ответов. Требования о непосредственном участии веско сопровождают ссылкой на Право по Статье 6.3. Евроконвенции: каждый обвиняемый вправе допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь Право, чтобы эти свидетели были допрошены. В нашем случае эксперт (по твоему убеждению) относится к свидетелям обвинения, так как представлял свидетельства (доказательства) против тебя направленные (то есть обвинительного свойства), а допрос только через следака (представителя обвинения) не обеспечивает полноту выяснений.

Что же касается постановки вопросов на экспертное исследование, здесь Право может осуществляться только до начала этих исследований и только в письменной форме. Лишь изредка выпадает необходимость осторожничать. Например, ты можешь уже после назначения экспертизы подать новые вопросы или уточнить прежние.

В суде эти же самые правомочия осуществляются более открыто. Если уж суд решил о допросе эксперта (со скрипом и через возражения обвинителя), допрос произойдёт только с твоим участием – спрашивай в волю. Хотя и в этом случае всю каверзу необходимо оставлять сюрпризом, а допроса добиваться по более простецким и мелочным выяснениям. Отличительная особенность допроса в суде – это возможность получить не только разъяснения по уже состоявшейся экспертизе, но и дополнений к ней, как в случае, если твой вопрос не может быть однозначно разрешён и требуются доп. исследования. Кстати, иногда выгодно вообще не баловаться вопросами на предварительном следствии, а, твёрдо зная о выгодности для тебя будущих разъяснений, отложить это до судебных разборок.

3.6.12. Право на доступ к материалам уголовного дела

Обвиняемый вправе знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела и выписывать из него любые сведения в любом объёме.

Окончание расследования определяет новый этап и начало отсчёта времени, когда все материалы дела становятся доступны стороне защиты, открывается возможность защиты с помощью знаний всей совокупности информации по уголовному делу, имеющейся среди материалов и подлежащей представлению в суд. Эти знания сторона защиты может употребить не только в грядущем судебном споре, но и для опровержения законности самого решения о завершении расследования, а вместе с тем и его объективности. Да, существует гипотетическая перспектива пересмотреть обвинение и на стадии окончания расследования, когда защита по результатам ознакомления с материалами дела указует мусорам на фактические данные из этих материалов, влекущие разубеждение руководителей следствия или надзорных прокуроров в обоснованности, законности преследования. В любом случае, знакомство с материалами позволит защите оценить правильность производства, возможности сторон, перспективы в предстоящем разбирательстве, наличие или отсутствие достаточных доказательств и их же допустимость по всяким там обстоятельствам, обоснованность обвинений, весомость аргументов защиты, выработать или скорректировать имеющуюся позицию по делу, в общем – действовать более зримо, а не наощупь, как это происходить могло до этого.

Долгие лета'органы расследования и суды ограничивали действие этого права только периодом самой стадии окончания расследования. По их лживым заверениям Право могло быть использовано лишь до передачи дела в суд. На судебной же стадии, например, на предварительных слушаниях, существовало несколько иное право – право на дополнительное ознакомление (статья 227.3 УПК), реализация которого всецело зависела от дозволительного решения суда. При таком раскладе, обвиняемых, выразивших желание повторно (вновь) ознакомиться с материалами в ходе судебного производства, посылали на детородные органы, ссылаясь на израсходование такого правомочия на той самой стадии окончания расследования (даже если обвиняемый по каким-то причинам и не знакомился с делом на то время). Это безобразие продолжалось вплоть до мая 2006 года, когда в ответ на жалобу одного мерзавца, Конституционный Суд указал о прямом действии права на доступ к материалам дела и об отсутствии каких-либо ограничений для всех стадий производства с участием обвиняемого. Таким образом, Право на ознакомление (доступ) с документами и материалами возникает с момента окончания расследования и может быть использовано на протяжении всего дальнейшего производства по делу, включая стадию исполнения приговора (осуждения или оправдания). Также мы выяснили выше, что аналогичное Право вполне себе реализуемо и на более ранних этапах, правда не для всего объёма материалов дела. Но учтём, что существуют иногда объективные препятствия воплощения Права. Например, не сможет ознакомиться с делом тот осужденный, кто не решил о своём непосредственном участии в кассационном суде, а материалы уже переправлены в эту инстанцию. Также фактически невозможен вывоз в расположение резиденции суда осужденных из колоний для предоставления им заархивированных дел. В подобных случаях Право на доступ возможно обеспечить опосредованно: или через представителя, или путём получения копий документов.

Наибольшее значение имеет первичное ознакомление. «О сколько нам открытий чудных готовит…». Масса эмоций, не всегда положительных, тебе обеспечена, когда поволочёт тебя по этим лабиринтам слёзных радости и отчаяния. Ты впервые узреешь весь массив улик против/за тебя, и исторический путь расследования. Делюга твоя может оказаться тощим томиком или собранием фолиантов – всё в зависимости от объёма вменённых злодеяний, обширности следственных действий и мероприятий, громоздкости самого производства. При виде этой текстовой прорвы быть может встрепенёшься ты, как разбуженный выстрелом лунь полярный, и пара жирных мурашек галопом проскочат по твоей потно-преступной спине. Не ссы, это нормальное явление. Ведь перед тобой без меры вымышленная биография твоя – Евангелие от… (как там твоего следака кличут?). Издание редкое (один экземпляр), С изнанкой рыхлою (лживою), дармовое (бесплатное), бесценное (о твоей судьбе копеечной). Преклонись и ороси.

Как и с экспертными знакомствами выбор имеешь из двух путей: 1). Непосредственно всё пролистывать, вчитываться, в тему въезжать, выписывать нужное, прощупывать, просматривать, вынюхивать и пробовать на вкус. Следак или его представитель должны присутствовать, а также защитник твой, если будешь настаивать. Время не ограничено, кроме как при обстоятельствах явных злоупотреблений этим временем. Но сам процесс в условиях дискомфорта окажется утомительным. В первую очередь – для тебя самого, хотя и спешить тебе в тюряге, в общем-то, не куды. В какой-то момент выдохнешься, внимание ослабнет, а без внимания и понту нет в работе этой; 2). В размен долгих посиделок, нудных и для следака, выторговать у него комплект копий всех материалов дела, сверить их с объёмом оригинала (чтоб не было изъятий), ознакомиться с вещдоками, с аудио-видео материалом, удостоверить подписью факт ознакомления и… аля-улю. А подробное знакомство дальше проводить по светокопиям, развалясь на нарах. А? Я всегда придерживался второго пути, если нет других необходимостей для встреч «ты-следак-адвокат».