Читаем без скачивания С/С том 2. Вопрос времени. Как крошится печенье. Кейд - Джеймс Чейз

— Давайте не будем обо мне, — сказал он. — Поговорим лучше о вас. Как вас зовут?

— Хуана Рока.

— В отпуске?

— Вроде того.

— А где остановились?

— «Хилтон», комната номер 577, — она засмеялась, запустив тонкие пальцы в густую копну своих волос.

Сначала он не понял, но через секунду вскинул брови:

— Вот это да! А я живу в номере 579.

— Я знаю. Я сменила номер этим утром.

Именно в этот миг он перестал рассматривать ее как прекрасное произведение искусства и остро ощутил всю мощь ее сексуальной привлекательности. Сердцебиение усилилось, кровь быстрее заструилась по жилам.

— Да? — голос дрогнул. — Зачем?

Она смотрела на голубые просторы Тихого океана, и на губах ее играла загадочная улыбка. Потом она спросила, сколько сейчас времени.

— Времени? — он непонимающе глядел на нее, затем поспешно бросил взгляд на часы. — Двадцать минут второго.

— О, боже! — Хуана вскочила на ноги и схватила махровую банную простыню, на которой лежала. — Мне надо идти. Он не любит, когда его заставляют ждать. Я и не знала, что уже так поздно.

— Кто «он»? Подождите! Не уходите…

Но Хуана уже бежала по песку прочь. Бежала она грациозно, не так, как обычно бегают девицы — нелепо размахивая локтями, а по-мужски, легкими уверенными толчками.

У нее были красивые плечи, узкая талия и небольшие, но крепкие, налитые ягодицы, выгодно отличающиеся от обычно расплывшихся, дряблых задниц мексиканских дам.

Кейд так и застыл на песке и все смотрел, как она исчезает из виду.

Женщин в жизни Кейда встречалось более, чем достаточно, но это было что-то новое, нечто волнующее и даже слегка болезненное. Он внезапно ощутил неуверенность в себе. Она поменялась номерами? Шутила, что ли?

Кейд подхватил камеру и вернулся в отель. На середине мостика через бассейн задержался и поглядел в сторону ресторана на открытом воздухе. Почти все столики под соломенными навесами были заняты. Официанты-мексиканцы с подносами сновали меж них, как детали хорошо смазанной и отлаженной машины. Тучные американки в идиотских панамках и купальниках-корсетах заполняли своими телесами кресла вокруг столиков. Волосатые старики в плавках с животами, лежащими у них на коленях, бодро перекрикивались над столиками.

Наконец, Кейд увидел ее. Она сидела рядом со стройным высоким мексиканцем. На вид ему можно было дать лет шестьдесят пять. У него было тонкое аристократическое лицо, густые седые волосы и жесткие голубые глаза. Белая шелковая рубашка, белые фланелевые брюки, безукоризненный блейзер, какие носят яхтсмены, клубный галстук — анахронизм среди буйства полуобнаженной плоти.

Кейд пристально посмотрел на незнакомца и продолжил путь по мостику. Он выбрал такой путь, чтобы не приближаться к их столику. Вообще-то, у него было намерение перекусить, но аппетит внезапно пропал. Подавленный, Кейд отправился к себе в номер.

Здесь он впервые обратил внимание на существование двери, ведущей в соседний номер. С его стороны она была закрыта на задвижку. С той стороны, скорее всего, тоже.

Хуана сказала, что перебралась в соседнюю комнату утром. Вечером можно запросто навестить ее, если это она имела в виду.

Кейд плюхнулся в постель. Он был взволновал и возбужден.

С кем она? С отцом? С мужем? С любовником?

Резкий звонок телефона заставил его вздрогнуть. Скривившись, Кейд взял трубку.

— Вас вызывает мистер Сэм Уонд из Нью-Йорка, сэр, — сказала телефонистка. — Соединять?

Это могло оказаться новым заданием и, вполне возможно, где-нибудь за сотни и тысячи миль от Акапулько. Кейд бросил взгляд на дверь между номерами. Перед его внутренним взором предстали копна черных волос, пышная грудь и соблазнительная улыбка.

— Не надо, — сказал он. — Пожалуйста, передайте ему, что я уехал на неделю и не оставил адреса. Сделаете?

Поскольку просьба исходила от знаменитого Кейда, телефонистка только хихикнула. Конспиративным шепотом она заверила, что сделает для него все возможное и невозможное, и прервала связь.

Вечером Кейд на арендованном джипе отправился в ресторан «Ла Гама», расположенный на пляже «Эль Моррор». Еще вчера он договорился пообедать там с Рикардо Оросео, ведущим колонку светских сплетен в «Акапулько Ньюс».

Оросео и у него взял интервью, как только Кейд объявился в городе. Кейду Оросео понравился, и он с удовольствием принял приглашение на обед.

Газетчик уже ждал его — невысокий, жилистый мексиканец неопределенного возраста, чье темное лицо было испещрено морщинками от постоянной улыбки. На нем был белый смокинг, которым он явно гордился.

Обед был приготовлен исключительно из даров моря. За едой они говорили о том о сем, и только за кофе Кейд решил воспользоваться информированностью Оросео в делах местного бомонда.

— В «Хилтоне» живет один мексиканец, — сказал он, потягивая свой кофе. — Может, ты его знаешь. Высокий, стройный, лет шестидесяти пяти. Седая шевелюра и голубые глаза. Когда я его увидел, он был одет в…

— Я знаю, о ком ты говоришь, — перебил Оросео, глядя на Кейда лукаво. — Так он тебя заинтересовал, амиго? Именно он? А может, будет ближе к истине сказать, что ты положил глаз на его компаньонку?

Кейд ухмыльнулся.

— Мне тебя не провести. Но все же, кто он?

— Его зовут Мануэль Барреда. Он судовладелец, его главный офис в Веракрузе. Очень, ну очень богат. Что еще… У него больная жена, три сына-бизнесмена и дочь замужем за президентом Юкатанского банка.

Кейд ощутил беспокойство. Переваривая информацию, он маленькими глоточками отпивал свой кофе.

— Так его дочь с ним? — наконец, спросил он.

Оросео затрясся в припадке беззвучного смеха. Кейд терпеливо ждал, пока Оросео стучал кулаком по колену и вытирал платком глаза.

— Извини, — сказал коллега, когда совладал с собой. — Нет, это не дочь. Если бы ты видел его дочь, то понял бы, почему я так развеселился. Его дочь — очень крупная женщина, весьма почтенная особа, но очень крупная. Говорят, она использует сетки для арбузов вместо лифчика. Что до ее задницы…

— В задницу ее задницу. Кто эта девушка с ним?

— Ах! — Оросео покачал головой. — Если бы мне каждый раз, когда я отвечаю на этот вопрос, платили по десять долларов, я давно бы уже катался на «мерседесе». Каждый день, каждый час, с тех пор как она здесь объявилась, меня спрашивают, кто она такая.

— Это не ответ.

— Ее зовут Хуана Рока.

— Это я и сам уже узнал. Кто она?

— Я знаю, что она такое, — снова покачал головой Оросео. — В настоящее время она любовница сеньора Барреды. В этом нет никаких сомнений. А вот на вопрос, кто она, ответить уже труднее. Я наводил справки. Перед тем, как повстречать сеньора Барреду, она была танцовщицей в клубе «Сан Диего» в Мехико-Сити. Известно, что она была дружна со многими торреро. Или, точнее будет сказать, что многие торреро были дружны с нею. — Он сморщил нос и улыбнулся Кейду. — Тут есть тонкая разница. Это может означать, что работники плаща и шпаги, хотя и были весьма дружны с ней, но не заходили в своих намерениях слишком далеко. Надо ли мне говорить, какого рода намерения возникают в душах бойцов бычачьего фронта, когда они видят женщину, столь прекрасную, как Хуана Рока?

— Нет.

— И думаю, мне нет необходимости гадать о намерениях блестящего, талантливого фоторепортера, который проявляет такую очевидную заинтересованность в ней?

Кейд допил кофе.

— Давай повторим. Мексиканский кофе действительно превосходен.

— Да? Ты так думаешь? — просиял Оросео. Он щелкнул пальцами в сторону официанта. Пока им несли новые чашки с кофе, оба молчали.

Потом Кейд спросил:

— А что сеньор Барреда здесь делает? Мне кажется, что быть судовладельцем — дело довольно хлопотное, чтобы так вот прохлаждаться в Акапулько.

— Что ж, это верно, — задумчиво протянул Оросео. — Но не следует делать скоропалительных выводов. На самом деле он здесь не прохлаждается, а восстанавливает здоровье после сердечного приступа. Доктора посоветовали солнечный Акапулько. И вот он здесь. С кораблями неплохо справляются его сыновья.

— Сердечный приступ?

— И очень сильный. Были моменты, когда положение становилось очень серьезным.

Кейд обдумал услышанное. Оросео предупредил его очередной вопрос:

— Тебя поражает, что старик с больным сердцем живет в «Хилтоне» с такой прекрасной, полной жизни женщиной, как Хуана Рока. Над этим ты задумался?

— Да, была такая мыслишка, — признался Кейд, улыбаясь Оросео.

— Все очень просто и не лишено некоторого героизма. Дома сеньор Барреда столкнулся бы с трудностями. В Акапулько же никому нет дела до твоих любовных приключений. А такая женщина, как Хуана, может вдохновить… Так?

— Полагаю, что да.