Читаем без скачивания Тайны парижских манекенщиц (сборник) - Пралин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Могу утверждать, подобные стычки немногочисленны, и нам редко приходится ссылаться на переутомление, чтобы попросить прощения за нервозность. Во время поездок, полностью организованных мною, случалось оказываться во главе группы из одиннадцати звезд, самых знаменитых из манекенщиц. Представляете! Но не думайте, что мне приходилось превращаться в дрессировщика или укротителя змей. Все проходило без сучка и задоринки.
Иногда в группу попадают те, кто заставляет нас краснеть от стыда и чьи фантазии оскорбляют всю профессию целиком. К счастью, такие девушки встречаются редко, и мне хватит пальцев одной руки, чтобы перечислить нарушительниц порядка, с кем пришлось столкнуться за долгие годы. Никогда не забыть, какое потрясение мы испытали в одном из салонов французского посольства в Лиссабоне, куда нас пригласили после показа. Одна из манекенщиц вдруг принялась кататься по громадному ковру. Ее вечернее платье совершенно не соответствовало поведению пьяного грузчика. Не успели мы очнуться от ступора, как она отряхнулась и приказала оркестру сыграть пьесу в стиле «Фоли-Бержер»[278]. Девица неплохо исполнила канкан. Позже я узнала, что она частенько задирала ноги на сцене «Казино де Пари». Но организатор поездки в эту минуту не походил на человека, радующегося ее выступлению. Мы поспешно покинули прием.
Не менее ярким, но столь же неуместным стало беспардонное поведение одной из известнейших парижских манекенщиц во время путешествия в Берлин. После дефиле нас во главе с Жерменой Леконт пригласил генерал Кароле, военный губернатор французского сектора. Едва мы сели за стол, как звезда потребовала икру. Ей захотелось икры любой ценой. «Любой ценой» было точным описанием ситуации.
Хозяин, очаровательный и благородный мужчина, вздернул бровь, справился с неудобной ситуацией, заказав икру всем, но гости ощущали неловкость, кроме виновницы скандала.
Одним из самых своеобразных «номеров» в наших бродячих кабинах была так называемая Дитя-баронесса. Она действительно была баронессой и упивалась своим происхождением. Доходили слухи, что ее называли Пепе или Бебе. Поскольку Бебе означает дитя, она автоматически получила прозвище Дитя-баронесса, что ей отнюдь не нравилось.
Я ни разу не встречалась с ней до путешествия в Бразилию, она лишь единожды попала в нашу группу. Слава Богу, с тех пор я никогда ее не видела. Никто не знал, откуда она появилась, но эта баронесса всегда стремилась быть в центре внимания. Дама постоянно хворала и в деталях рассказывала о состоянии своего здоровья любому, кто хотел или не хотел ее слушать. Говорила она всегда громким голосом, а потому каждый знал о ее болезнях.
Однажды в разгар показа в Рио она шла перед сотнями зрителей и вдруг заметила среди присутствующих знакомое лицо. Она с подиума наклонилась над столиком, чтобы пожать друзьям руки. Я еще никогда не сталкивалась с подобной безалаберностью. Я затаила дыхание и едва справилась с голосом, чтобы указать на недостойное поведение. Она крайне удивилась моему замечанию. Несомненно, у нее были не все дома.
К счастью, такие феномены очень редки в моде и долго не задерживаются, так как в нашей работе удовольствием и не пахнет. Некоторые поездки оборачивались настоящим кошмаром, когда сразу после освобождения транспорт страны еще не вернулся к гражданскому ритму. Вернее, становились бы настоящим кошмаром, не обращай мы все злоключения в шутку.
Так случилось с нашим десантом в Лиссабон, организованным Синдикатом Высокой моды по договоренности с Министерством информации и под стягами французской пропаганды. Несколько манекенщиц, директоров домов моды и артистов, в том числе певец Жамблан, автор песни «Из-за этого она – моя подружка». Его странный мягкий голос и легкая философия вскоре оказались для нас драгоценным допингом.
Нам выделили войсковой транспортный самолет с двумя рядами железных скамеек, которые тянулись вдоль всего салона и были разделены центральным проходом, вроде вагона для перевозки скота, но намного хуже! На нем нас должны были доставить в Лиссабон. Кстати, а где предполагается промежуточная посадка?
– В Оране, – с вежливой улыбкой ответил пилот.
– В Оране, – завопил хор темно– и светловолосых красавиц.
– Да, нам надо доставить в Оран несколько срочных посланий… Кстати, там и переночуем.
В воздухе повисло молчание, потом со всех сторон посыпались шутки: «Вы не против небольшого крюка через Тимбукту?.. А мне хотелось бы расцеловать бабушку в Сингапуре». Гостиницей в тот вечер оказалась вшивая казарма военной авиабазы в Оране: грязные умывальные, ржавые краны, простыни, конечно, выстиранные, но неисправимо грязные. Мы, плача от смеха, застилали нары, а путешествующие с нами мужчины, оказавшись в одном помещении, вдруг вспомнили свои двадцать лет и с мальчишеским жаром устроили войну в подушки. Их комната заполнилась легкими перьями и вскоре походила на заснеженные склоны Атласских гор[279]. Потом нас отправили в столовую, где галантный капитан, испытывая явное смущение, угостил нас отварной фасолью, плавающей в жирной воде, из цинкового котелка.
Не стоит добавлять, что мы спали одетыми – в чулках, манто и обернув головы шарфами, чтобы избежать любого соприкосновения с бельем. У меня, к счастью, оказалась пелерина с капюшоном, в которую я закуталась с головы до ног. То была единственная ночь в моей жизни, когда я проснулась в том же положении, что и заснула.
Раз мы говорим все, добавлю, что в бараках отсутствовали элементарные удобства, в том числе и туалеты. Поэтому вечером мы выходили по трое, чтобы не было так страшно и не заблудиться на аэродроме, где гулял сильный ветер и за кустами сверкали глаза сенегальских стрелков, которых крайне возбудил прилет нашей группы. Для утреннего туалета нам принесли чаны с водой, откуда мы черпали воду ведрами и поливали друг друга. Кажется, что после этой странной ночи и обливания одеколоном – как делал Людовик XIV, если верить Сен-Симону[280],– мы вряд ли могли по прибытии в Лиссабон выглядеть сливками французской моды. И все же фотографы осыпали нас вспышками. Потом нас отвели в таможенное помещение, где продержали… три часа! Сыграв несколько партий в белот[281] среди погруженных в сон тел, мы узнали истину: не хватало одной бумажки, чтобы освободить платья коллекции, а португальцы, напрочь лишенные юмора, всерьез рассматривали возможность отправить нас в крепость, пока пресловутый документ не доставят из Парижа. К счастью, господин Горен, виртуозный организатор нашего турне, сумел утрясти недоразумение, не поднимая лишней тревоги, но потратил на переговоры несколько часов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});