Читаем без скачивания Каннибализм в греческих мифах. Опыт по истории развития нравственности - Леопольд Воеводский

157

Hahn, Sagw. Stud. стр. 96: Ihr Wesen [то есть, гомеровских гимнов] ist mehr episch als liturgisch und der spielende, ja ironische [I] (Hymnus in Hermem) Geist einiger derselben macht es uns fraglich, ob diese überhaupt zu liturgischen Zwecken gedichtet wurden. Как будто они дошли до нас в первоначальной форме!

158

Изд. Бayм., ст. 577 слл. Cм. Grote , I, cт p, 52: But Hermes (concludes the hymnographer, with frankness unusual in speaking of a god) does very little good и т. д.

159

Там же , ст. 523 слл.

160

Chwolson , Ssabier und der Ssabismus, II, (1856) стр. 384 сл.

161

Там же, II, стр. 389 (Dimeschqi I, 10, 4).

162

Илиада , V, 890, в переводе Гнедича. См. Chwolson, Ssabier, II, стр. 678, прим. 54. Укажу при этом случае на место в Euseb. Praep. ev. IV, 20, в конце и 21 в начале, где говорится о греческом жертвоприношении «злому демону».

163

Iliad. I, 122.

164

Rigveda , I, 9, 6, в немецком переводе Бенфея: Schön stachle du uns, Indra, auf; mach uns nach Reichthum eifervoll, schatzreichert! Почти все дальнейшие ссылки на Ригведу сделаны мною по переводу Бенфея, помещённому в журнале Orient und Occident.

165

Iliad. V, 761.

166

Rigv. I, 64, 9.

167

Odyss. IX, 273 слл. и в друг. местах.

168

Например, Rigv., I, 51, 5: «Хитростью ты разогнал хитрых».

169

Там же , I, 103, 5.

170

О. Миллер, « Сравнительно-критические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса. Илья Муромец и богатырство киевское.» (С.-Петербург, 1869), стр. 82.

171

Там же, стр. 290.

172

Hymn. hom. ed. Baumeister, II, 29. Место, в котором описывалась участь Левкиппа, дошло до нас только в отрывочных фразах. В последней строке речь идет, по-видимому, о сражении пешего Аполлона со стоящим на колеснице Левкиппом (ср., впрочем, Baumeister к этому месту, стр. 149). Насчёт смерти Левкиппа сравни Paus. VIII, 20, 4.

173

Там же, XXXIV, 17; ср. Limb. Brouwer, Civilisation etc., II, 558: Dans un hymne grave et sérieux, un poete, qui demande une faveur de Bacchus, n’hésite pas de donner à ce dieu un nom, qu’un homme prendroit sans doute pour une grosso injure.

174

Iliad . IV, 25. Этот эпитет тем важнее, что не оказывается достаточно мотивированным. О чрезвычайно характеристичном возражении Зевса, где тот изображает свою жену каннибалкой, мы будем говорить в другом месте.

175

Там же , VI, 55 слл., в переводе Гнедича.

176

Rigv. I, 4, 2 = Sômav. II, 438: «ибо опьянение богача щедро быками (собств. дарить быков)». Ср. Rigv. I, 8, 7; 30, 3; 404, 9.

177

Goethe’s Sämmtliche Werke in vierzig Bänden, XII, стр. 209 (изд. Котта, 1840). Cp. H. Düntser , Goethe’s Faust, 2‑е изд. (1857), стр. 672 и след.

178

Илиада , IX, 312 слл. в переводе Гнедича.

179

Такой вывод и делает Нэгельсбах , Hom. Theol ., стр. 229 (2‑е изд. 1861 г.).

180

Сам Ахилл признаётся, что, отличаясь преимущественно силой тела, он не обладает особенной силой соображения. Iliad . XVIII, 105.

181

Odyss . XIX, 394. Гигин, говоря об Автолике (fab. 201): Hermes muneri dedit (Autolyco) ut furacissimus esset nec deprehenderetur in furto, «… что его нельзя было уличить в краже». Последние слова стоят взамен греческого слова δρχος, «клятва», которое в нашем месте Гомера соответствует, по-видимому, немецкому: sich verschwören в фразе: er verschwur sich hoch und theuer, литовскому – uzsikejkti, польскому – zaklinac sie = клясться в невинности.

182

Iliad . VI, 153, говорится об аргосском городе Эфире. Феогнид (в VI ст. до Р. Х.) приводит Сизифа, как мудрейшего человека, который даже сумел возвратиться после смерти опять на этот свет: Theogn . 701.

183

Tzetz. Lyc. 344 (= Hesiod. fr. 68, ed. Lehrs). Позднейшие понятия греков об Автолике как не имеющие для нашей цели никакого значения, мы можем оставить в стороне. Указания можно найти в изданиях отрывков Эврипида, который написал целую сатирическую драму под заглавием «Автолик», – ed. Matth., стр. 99; Bothe, стр. 90; Nauck, стр. 350.

184

Schol . Soph. Aj. 190. Это место для нас замечательно не в одном лишь вышеуказанном отношении. В нём мы находим следы первобытных семейных отношений, которые нам напоминают важное место у Геродота, где говорится о некоторых народах Фракии, Herodot . V, 6. Можно полагать, что все здесь сказанное (за исключением татуирования?), приложимо и к отдалённой эпохе греков или их предков. См. Bachofen , Mutterrecht, под cл. Hetärismus der Urzustände (в Sachregister). Насчёт различных форм брака у теперешних дикарей см. Lubbock , Origin of Civilisation (2‑е изд. 1870 г.), гл. III: Marriage and Relationship, стр. 58 слл.

185

Ameis . в прим. к Odyss. XIX, 396 (Anhang): «leibhafter Wolf».

186

Iliad . XVI, 155–167; см. ниже.

187

Lycophr . Cass., 329. Ср. Reichard к этому м., где ошибочно утверждается, будто греки так же называются и в Эврипидовой «Ифигении Таврической».

188

Aesch . Sept. adv. Theb. 145. Сравн. Hesych .

189

Paus . IV, 11, 3.

190

Насчёт Ликантропии смотри Welcker , Kleine Schriften, III (1850), стр. 157–185: Lykanthropie, ein Aberglaube und eine Krankheit. Очень поверхностно судит об этом предмете Кокс: George W. Сох, The Mythology of the Aryan Nations, I (1870), стр. 429, говорится о «confusion between Leukos, bright, as a general epithet, and the same [?!] word Lukos, as a special name for the wolf, from which sprung first the myth of the transformation of Lykàôn, and then probably the wide-spread superstition of Lykanthropy». Связь со сказаниями об оборотне (Warwolf), на которую указывали некоторые учёные, он вполне отрицает и относит эти последние в иную категорию, см. там же стр. 459. Следует, однако, заметить, что уже и в древности подобные сказания существовали не у одних только греков. Нечто подобное существовало, должно быть, и у древних невров. По крайней мере мы знаем из Геродота, что греки и скифы приписывали каждому из этих народов свойство превращаться в волка и затем опять в человека. Herodot . IV, 105.

191

Paus . X, 6, 2. To обстоятельство, что весь миф является здесь догадкой для этимологического объяснения имени Λυχώρεια, не мешает видеть в нём остатки, может быть, очень древнего предания.

192

Там же , II,19, 3. Тут каждая черта дышит первобытностью.

193

Suid.

194

Harpocr.

195

Замечательно, как Преллер , считая волка олицетворением силы, враждебной Аполлону, признает его, однако, символом Аполлоновского культа и связанных с ним учреждений. Griech. Mythol. I (3‑е изд. 1872 г.), стр. 202: Und zwar scheint das scheue (?) und gefrässige Thier des Waldes und des Winters (sic)… eine der lichten Gewalt des Apollo widerstrebende Macht des Winters, der gefrässigen Pest und anderer Plagen bedeutet zu haben, welche Apollo in siegreicher Majestät verlreibt und abwährt (?!). В Илиаде, напротив, сам Аполлон виновник чумы). Indessen hatte es, wie die meisten Ortslegenden beireisen, vorherrschend die Bedeutung eines scheuen, flüchtigen angenommen, welcher bei Apollo als dem Schutzgotte der Flüchtigen und Bittenden (φύξτος) Gnade findet [странно!]: eine Vorstellung, die sich von selbst aus den leitenden Ideen der Apollinischen Mordsühne erklärt, nach welchen für den flüchtigen Verbrecher, nachdem er sich der Vorgeschriebenen Busse und Sühne unterzogen, Schutz und Wiederherstellung möglich wurde; daher in Athen der Wolf des Apoll oder der aus ihm entstandene Heros Wolf sogar zum Sinnbilde des Schutzes der Gerichtshöfe überhaupt geworden war. Единственным подтверждением мнения, что волк считался враждебным Аполлону, является у Преллера указание на одно место у Софокла (El., 6), где Аполлон называется убивающим волков. В таком случае следовало ему, однако, указать и на Hesych. Cp. Müller, Dor. I, стр. 306: Minder alt ist sicher die Sikyonische Sage von dem die Wölfe abhaltenden Apollo, und das Epitheton Λυχοχτόυος (Lupercus [?]) bei Sophokles und Andern. Сказание о том, как Аполлон освободил жителей Сикиона от частых нападений волков см. Paus . II, 9, 7.

196

Preller , I, 202, прим. 3.

197

Ael . N. А. X, 26. Cp. Ael . N. А. XII, 40. Paus . X, 14, 7 (4), где рассказывается даже, что этот волк растерзал вора. Особенно важно известие Plut. Pericl . 21, что лакедемоняне и афиняне, желая присвоить себе право первенства у дельфийского оракула, помещали соответствующие тому надписи именно на этом золотом изображении волка в Дельфах.

198

Paus . VI, 6, 7–11, где Павсаний между прочим рассказывает, что сам видел копию старинной картины с изображением Ликаса.

199

K. O. Müller , Dor. I, стр. 311.

200

Этому вопросу посвящено соч. Jurgiewicz , De Jovis Lycaei natura cognominisque hujus ratione (1867). Cp. Heinr . Dietr. Müller, Mythologie griechischer Stämme, II, l‑ste Abtheilung (1861), стр. 81 слл. К этому вопросу мы ещё возвратимся ниже (в IV главе), где будем говорить о Ликаоне и Зевсе Ликийском.

201

К. О. Müller , Dor. I, стр. 307: Was nun den Wolf betrifft, so ist nicht glaublich, dass er seine Stelle als Symbol des Apollon blos einer zufälligen Namens-gleichheit zu verdanken hat, und etwa als ein Beispiel der sogenannten Paronomasie in der griechischen Symbolik zu betrachten ist, sondern es muss der lebhaft auffassende und combinirende Sinn des alten Volkes wirklich irgend eine Beziehung und Analogie zwischen Wolf und Licht gefunden haben. Насчёт этимологии слов: λύχος (санскритск. vrkas, «волк», ср. «влеку») и λύχη (ср. «луч») см. G. С urtius, Grundzüge der griechischen Etymologie, 3‑е изд. (1869), стр. 152 сл.

202

Насчёт Аполлона в этом отношении не существует сомнения. О солярном же значении Зевса Ликейского мы ещё будем говорить ниже; см. Hahn, Sagw. Stud., стр. 505 слл.

203

Paus. II, 19, 3. См. выше. В одном ведическом гимне ( Rigv . I, 92), где утренняя заря уподобляется стаду светлых коров, говорится между прочим: «освещающая весь свет заря отворила темноту (выступила из темноты), подобно коровам (выступающим) из коровника» . В греческом сказании коровник заменён городом, окружённым стенами.