Читаем без скачивания Мифы и легенды Древнего Востока - Александр Немировский

Уплывая, рыба сказала:

— Знай, что я Брахма, владыка всех живущих. Обернувшись рыбой, я спас тебя и семена вещей, движущихся и неподвижных.

Будучи человеком благочестивым, Ману замешал на воде топленое масло, кислое молоко, сметану и творог и принес эту смесь в жертву богам. Спустя год из жертвы вышла девушка, которую он и взял в жены. От нее и пошел род человеческий, который называют родом Ману.

Миф о будущих бедствиях

В мифе, вложенном в уста мудреца Маркандея, раскрывается концепция смены космических циклов, установленных Брахмой. Космос ухудшается таким же образом, как это описано Гесиодом в «Теогонии», хотя космические циклы не названы золотым, серебряным, медным, железным веками. Золотому веку соответствует Критаюга{306}, серебряному — Третаюга, медному — Двапараюга, железному — Калиюга, завершающаяся космической катастрофой и одновременно крахом всех общественных установлений, подобно описанному в египетском «Речении Ипувера»: «Брахманы занимаются тем, что положено шудрам, а шудры наживают богатства или следуют дхарме кшатрия».

Единственный спасшийся от гибели мудрец оказывается близ мирового древа, на котором пребывает Вишну в облике прекрасного младенца. Втянутый в его чрево, мудрец, к величайшему своему удивлению, видит, что в чреве бога-младенца имеется точная копия того мира, свидетелем гибели которого в водах потопа он был. На этой оптимистической ноте завершается пессимистическое повествование о будущем.

Как-то один из героев «Махабхараты», которого называли царем справедливости, обратился к славному Маркандею:

— Ты, о великий подвижник, видевший конец не одной тысячи юг, выслушай мою просьбу и расскажи нам о том времени, когда не останется ничего — ни Солнца, ни огня, ни воздуха, ни Луны, ни небес, ни земли, когда этот мир будет являть собою сплошной Океан, когда исчезнет с лица земли все движущееся и неподвижное, когда погибнут сонмы богов и небогов и ты в одиночестве будешь поклоняться высочайшему Брахме, покоющемуся в вечном своем обиталище лотосе.

— Слушай, — молвил Маркандея. — Жизнь вселенной, как и жизнь смертного, делится на юги. Лучшая из юг Критаюга длится четыре тысячи лет. Столько же столетий занимает ее становление и столько же угасание. Третаюга продолжается три тысячи лет. Столько же сотен лет приходится на ее становление и столько на угасание. Продолжительность Двапараюги — две тысячи лет. Ее становление и закат длятся по двести лет. Калиюга длится тысячу лет. На ее становление и закат приходится по сто лет. По окончании Калиюги вновь начинается Критаюга.

Общая продолжительность человеческой жизни уменьшится, иссякнут духовная мощь и ум людей. Дхарма перестанет быть законом. Люди начнут ею торговать, словно мясом. Никто не будет в состоянии властвовать над своими чувствами. Жадность овладеет неучами. Алчность, злоба и глупость соединят людей в клубок, словно змей. Смешаются между собой в брачных узах брахманы, кшатрии и вайшьи и, подобно шудрам, не будут знать истины и покаяния. Лишившись ясности разума, ненасытные правители всеми способами будут присваивать чужое. Левая рука будет красть у правой. Станет правилом отбирать состояние у бедняков, даже у многосемейных и вдов. Люди, слывущие учеными, утратят истину. У стариков будет разум ребенка, у детей — стариковский ум.

Люди будут мотыгами вскапывать берега реки, сеять там зерно, но урожаи будут ничтожными. Люди станут впрягать в ярмо коров, а для перевозок использовать годовалых телят. Безо всякой нужды будут губить они деревья и целые рощи, и тогда придет конец всему живому и сущему на свете. Земля покроется солончаками. Появятся ворующие зерно и те, кто похищает одежды, крадет еду, уносит посуду. Не будет земля пустующая отличаться от земли обитаемой. Люди станут питаться мясом диких животных, птиц, рыб и собак, всякими насекомыми, лесными плодами, кореньями, сделают себе одежды из длинных листьев, рогожи и шкур, будут выкапывать злаки с помощью деревянных копалок. Исчезнут коровы. Чтобы иметь молоко, будут разводить коз. Селения покроются сторожевыми башнями, на перекрестках улиц, где приносились жертвы богам, появятся шакалы.

Те, кто обитал за пределами городов и селений, будут жить в их центре. Умножится число просящих милостыню. Нищие будут благодетельствовать друг другу.

Девушек не будут ни сватать, ни выдавать замуж: они сами будут искать себе мужей. Когда мужья заснут, жены их будут уходить к другим мужчинам, а мужья, когда жены спят, к другим женщинам. Девы семи-восьми лет будут беременными, мальчики в десять-двенадцать лет станут отцами.

Затем, о великий царь, начнется многолетняя засуха. Наступит конец жизни. Земные существа, изголодавшиеся и немощные, погибнут одно за другим. Семь пылающих солнц выпьют всю воду морей и рек. Все обратится в пепел, о бык среди Бхаратов. На мир, иссушенный солнцами, вихрем обрушится конечное пламя. Проникая в саму преисподнюю, оно вселит величайший ужас в богов и демонов, а затем пожрет всю вселенную вместе со всем, что ее населяет.

Небо заполнится тучами. Одни из них покажутся величественными городами, другие — стадами слонов, третьи — морскими чудовищами. Сгущаясь, прорезаемые гирляндами молний, с оглушающим грохотом они заволокут свод небес и низвергнут на землю лавину вод, ужасную и безжалостную, затопят всю землю с ее горами, лесами и копями, загасят священный огонь.

Двенадцать лет будет продолжаться бедствие. Затем тучи внезапно рассеются. Владыка всех живущих, обитающий в лотосе, глотнет страшный вихрь и погрузится в сон. Я видел все это сам, блуждая по миру, лишенному небес, нигде не находя себе приюта. Но вот я узрел среди безбрежного Океана огромный, мощный баньян. На широких ветвях этого древа раскинулось ложе, устланное дивными покрывалами. На нем покоилось дитя с лицом прекрасным, как полная Луна, и огромными, как лепестки распустившегося лотоса, глазами. Дитя обратилось ко мне. Речь его ласкала мой слух. «Я знаю, о Маркандея, что ты устал и хочешь отдохнуть. Оставайся здесь. Войди в мое тело, высочайший из отшельников, и пребывай там».

Внезапно дитя открыло уста, и я против своей воли оказался втянутым в его уста и, пройдя через горло и пищевод, очутился в чреве, где увидел всю землю, покрытую городами и пересеченную реками, которые впадают в Океан. Над землей и Океаном я увидел небосвод с сияющими на нем одновременно Солнцем и Луной.

Перемещаясь в чреве, я увидел великое множество гор, среди них, о, тигр среди мужей, Мандару и золотую Меру. На горах и под ними я узрел всех тварей, какие водятся на земле, — львов, тигров, вепрей, змей. На небе я узрел весь сонм богов во главе с Индрой, а также гандхарвов, апсар, якшей и святых мудрецов. Одним словом, все, что видел на свете живого и неживого, весь этот мир предстал мне, пока я скитался по чреву прекрасного ребенка с глазами, как лепестки лотоса.

Я странствовал внутри его тела более ста лет, не видя из него выхода. Когда же я обратился за покровительством к высочайшему богу, то быстрее ветра вырвался из уст бога, давшего мне приют. И снова я оказался близ того же мощного баньяна, и вновь я увидел сверкающего, лучезарного младенца, одетого во все желтое.

Бегство и возвращение огня

Когда Агни появился на свет, без отца и матери, сам от себя, блистательные боги склонили перед ним головы в мольбе:

— Ты, заполняющий пространство, ведающий все тайны и все пути, укрепляющий небо и землю, возноси за нас жертвы своим священным пламенем.

Мольба эта не на шутку напугала Агни, сообразившего, что вместе с пламенем, возносимым за богов, он иссякнет и утратит жизнь. Убежал Агни от богов и скрылся в вечных водах, великодушно давших ему приют.

На земле с уходом Агни воцарился мрак. Этим не преминули воспользоваться демоны, провозгласившие себя владыками ночи.

По всему миру искали беглеца жаждущие света боги во главе с Варуной, но, наверное, никогда бы его не отыскали, если бы не рыба, страдавшая даже под водой от невероятной жары. Высунулась она и, впервые заговорив, показала богам местонахождение Агни. Проклял с тех пор Агни предательницу и все ее бесчисленное потомство. С тех пор рыбы утратили речь и молча корчатся на сковородах или кипят в котлах, сжигаемые многоликий Агни.

Узнав, где прячется Агни, Варуна обратился к нему от имени всех богов и от себя лично:

— Вернись! Без тебя мы не можем возносить жертв.

— Я вернусь, — обещал Агни, — если вы дадите мне бессмертие.

— Ты никогда не умрешь! — обещали ему боги от имени Брахмы.

И вернулся Агни в оставленный им мир, и с той поры безотлучно пылает, сияет, освещает, наблюдает за всем на свете, правит законом, переносясь с места на место, поражает тьму, хранит мир. Он дружествен к людям, особенно к тем, в чьих сердцах от его божественных искр разгорается пламя вдохновения. Ибо Агни — недруг мрака и покровитель знания. Да святится древний и вечно юный многоликий Агни!