Читаем без скачивания Музыкальный приворот. По ту сторону отражения - Анна Джейн

Я, настороженно глядя по сторонам, вошла в нее. Несмотря на обилие света, которого так не хватало в коридоре, казалось, здесь даже температура воздуха ниже, и всюду царит гнетущая атмосфера. Лица одногруппников были мрачны и унылы, и только лишь в одном месте все цвело и пахло – за преподавательским столом, где развалился «замечательный» учитель и просто хороший мужчина Василий Петрович. Когда я подошла к столу с зачетной книжкой, он как раз слушал девушку, прозванную Нинкой Мисс Ботаничка, подругу той самой Ольги, которая приворожила Толика. Она сидела и с печальным лицом рассказывала что-то о международном праве журналистов.

Злоба с нездоровым скепсисом слушал студентку, всем своим видом показывая, что своим монотонным рассказом она ему сильно надоела. Да и журналистов он терпеть не мог, и даже на какой-то лекции заявил, что «этим марателям бумаги вообще в правах отказать надо!»

– Здравствуйте, – тихо произнесла я.

– Новая жертва! – вместо приветствия сказал Василий Петрович. – Берите билетик, давайте зачетку. Не забудьте мне телефончик отдать, и сумочку поставьте на вон ту парту. Хорошо, билет номер шесть, идите и готовьтесь, Радова. И не смотрите на меня так испуганно – я не кусаюсь. Но гавкать могу, – и преподаватель засмеялся своей очередной глупой шутке. – Вторая парта, девушка, дальше не уходим.

Я опустилась на вторую парту на четвертом ряду – самом ближнем к стене и со вздохом изучила билет. Сердце екнуло – один из вопросов – «Специфика правосубъектности международных организаций» был мне совершенно незнаком, зато во втором – «Территория в международном праве. Виды правового режима территорий» я немного разбиралась – помнила теорию. И что теперь делать? Писать ответ только на тот вопрос, что я помню? Если я скажу Злобе, что смогу рассказать только один из ответов, то сомневаюсь, что он обаятельно улыбнется и скажет: «Ничего страшного!»

Наверное, сначала я напишу то, что знаю, а потом попробую на свой страх и риск отправить смс Нинке – вдруг препод уйдет или ему позвонят?

Увы и ах, ни уходить, ни звонить рыжий мужчина не собирался. Напротив, слушая очередного студента, он курсировал по аудитории и пристально наблюдал за всеми.

– Списывают только трусы, Кораблев, – ехидно говорил он, – даже и не думайте о том, чтобы достать сотовый телефон. Я знаю, что у вас есть второй. Госпожа Анисимова, если вы еще раз повернетесь в сторону парты господина Ежова, я выгоню вас обоих. Ого, как строчит госпожа Тайцева. У вас рука не железная? У меня бы давно отвалилась. Госпожа Радова, а что же вы так медленно пишите? Неужели не выучили?

Старый перечник. Естественно, я не выучила, иначе не сидела бы с таким растерянным лицом, став на ближайший час клоном уныния в твоем личном царстве, подобно остальным однокурсникам.

На второй вопрос я кое-что написала, но на первый так и не смогла ответить. Лишь задумчиво грызла ручку и удостоилась из-за этого вопроса от Василия Петровича: «Голодны?»

Через какое-то время я уже думала уйти вслед за Наташей Анисимовой, которая отказалась отвечать, вызвав бурю восторга у Злобы, но, наверное, мне помешала судьба. В тот момент, когда я хотела уже подняться, распахнулась дверь, и в аудиторию, в которую тут же умудрился заглянуть десяток любопытствующих студентов, вошел мой научный руководитель.

– Василий Петрович, – улыбнулся он обворожительно, – можно вас потревожить?

– Ты уже потревожил, – недружелюбно глянул на него Злоба. Молодых преподов он не любил. – Экзамен, вообще-то. Что случилось?

– Можно ли мне забрать заявление у моей студентки? – не переставая улыбаться, спросил тот.

– А в другой раз ты не мог ничего забрать у твоей студентки? – не стесняясь, называл молодого работника образования на «ты» его опытный коллега. – Тебе нужно это сделать именно во время моего экзамена?

– Прошу прощения, я срочно должен уехать и не могу ждать, – опустил глаза в пол мой руководитель.

– Ждать он не может. Забирай, – милостиво разрешил Злоба, – и быстрее, вдруг студиозусы под шумок спишут. Мое старое сердце этого не выдержит.

– Екатерина, я у вас хочу забрать то самое заявление, – подмигнул мне препод к моему безмерному удивлению, направился к моему столу.

Какое еще заявление? Хорошо, что я не сказала этого вслух, иначе Злоба, с любопытством крадущийся следом за коллегой, выгнал бы его взашей.

– Которое я просил тебя принести еще вчера, Катя, – сказал мой руководитель. Может быть, он пьяный? Нет, от него не пахнет. Или употребление наркотиков пробралось и в научно-преподавательские сферы? Не зря недавно одни шутники повесили на дверь кафедры Уголовного Права объявление о том, что весь ее преподавательский состав торгует «наилучшими сортами марихуаны» и готов за «символическую плату» продать ее учащимся «при предъявлении студенческого билета»… Подписано сие безобразие было якобы заведующим этой злосчастной кафедры. Особый пикантный вкус этой глупой истории добавил тот факт, что как раз мимо дверей кафедры проходил ректор со всеми своими заместителями и приглашенными на какое-то торжество ректорами почти всех остальных высших учебных заведений города. Наш глава университета, симпатичный мужчина, выглядевший намного моложе своих лет, который, как поговаривали, был очень богатым человеком, увидел сей ужас и пришел в негодование. И главный «распространитель наркотиков», то есть завкафедрой, имел с ним неприятный и продолжительный разговор.

Да, может, это была не шутка?

Скользнув глазами по моему бедно исписанному листку и по билету, молодой мужчина чуть улыбнулся и подмигнул мне. Это еще что за фокусы?

– А вот и заявление, спасибо! – сделал вид, что взял что-то со стола научный руководитель и, еще раз поблагодарив Злобу, убежал.

– Мальчишка, – проводил его нелестным комментарием Василий Петрович. – Пишем-пишем, дорогие, скоро и ваш черед будет общаться со мной тет-а-тет. Васильев, продолжайте свои россказни, – обратился он к отвечающему, которого бесцеремонно перебивал вот уже полчаса. – Поведайте мне про правовое положение беженцев, чтобы самому не стать их университетским собратом по несчастью.

– Это как? – не понял нервничающий Васильев.

– Вот так, – любезно начал объяснять ему преподаватель, – если вы мне сейчас не сдадите экзамен и на пересдачах тоже, то вас выгонят из нашего прелестного учебного заведения, именуемого «университет». Тогда вы и будете беженцем. Учебным. Но не бойтесь, дружелюбная армия не даст вам долго сохранять этот вульгарный статус.

Васильев начал что-то говорить, а я глубоко задумалась – зачем ко мне приходил научный руководитель и сделал вид, что забрал несуществующее заявление, о котором я слышу впервые в жизни? Что происходит?

Немного понятнее стало через полчаса, когда добрый Злоба (хороший оксюморон, да?) все еще мучил Васильева, напирая на то, что он ничего не учил. Парень же утверждал, что учил. Его оппонент как аргумент использовал мысли о том, что если бы у студента был бы мозг, то тогда бы он и выучил, но судя по ответам, мозга у него нет, а следовательно, и выучить он ничего не смог, а значит, наврал.

– Всем привет! – раздалось вдруг из открывшейся двери. – Вы собрались ради нас? Будете зрителями?

Мои измученные одногруппники и я подняли головы и увидели, как в аудиторию осмелились войти парни, человек десять, не меньше, в которых мы все без труда опознали членов университетской команды КВН «Великие раскольники».

– Вы чего это приперлись? – зверем уставился на них Злоба. – А ну вон отсюда немедленно, тут идет экзамен!

– Это аудитория 3-45? – спросил один из молодых людей, длинноволосый капитан команды.

– Нет, это космическая станция с точно таким же номером, – раздраженно отвечал ему обозленный препод, – мы приземлились здесь по приказу Высшего Космического Управления и имитируем учебный процесс.

– О, мой собрат с Марса! – распростер руки капитан команды, – вот я и нашел тебя! Давай обнимемся!

И парень, надвигаясь на Злобу, притворно и очень громко изобразил радость от неожиданной встречи. Вот же самоубийца! Хотя я слышала, что этот парень с журфака, а значит, не в юрисдикции препода по международному праву как-нибудь навредить главе местной кавээновской команды. Кстати, «Раскольники» славились не умением удачно шутить, а талантом придумывать странный и порой никому непонятный юмор.

– Отойди от меня, идиотина! – отпрыгнул от весельчака Василий Петрович. – Убирайтесь прочь! Не видите, аудитория занята?

– Но у нас здесь важная репетиция должна быть! – возразили парни. – Нам сказали идти именно сюда!

– Идите не сюда, а отсюда! – взревел мужчина. Я и одногруппники с великим интересом глядели на ребят. Неужели действительно не видят – идет экзамен…

– Но мы пришли именно сюда, – голосом Джека Воробья произнес капитан команды. – И мы отсюда не уйдем просто так. Репетиции – дело такое, важное. У нас выступление, поэтому переместитесь, пожалуйста, со всем вашими марсианами.