Читаем без скачивания Новый Мир ( № 5 2008) - Новый Мир Новый Мир

В следующем эпизоде он уже в обществе трех-четырех товарищей добывает нефть. Скважину копают вручную, вместо бура — примитивное долото. Нефть, проступившую наконец из земли, черпают ведрами с помощью убогой качалки. В какой-то момент все это сооружение рушится и досками придавливает одного из компаньонов Дэниела — отца годовалого малыша в беленьком платьице, который обретается тут же, на разработке, в плетеной корзинке. Так в жизнь Дэниела Плейнвью входит приемный сын Эйч Даблъю, который тоже становится инструментом успеха на нелегком пути нефтяника. Долгие годы Дэниел вместе с Эйч Даблъю разъезжают по городам и весям, предлагая услуги по бурению скважин недоверчивым и прижимистым владельцам нефтеносных участков. Годовалый малыш превращается в смышленого десятилетнего мальчика с симпатичной мордашкой. “У нас — семейный бизнес”, — неизменно демонстрирует сына Дэниел. Это работает. Захолустным обывателям легче довериться заботливому одинокому отцу, чем какому-нибудь бродяге — бессемейному и бездомному.

Так, по крохам, по зернышку, этот “семейный бизнес” и продолжается до тех пор, пока Господь не посылает Дэниелу знак — награду за терпение и труды. В один прекрасный день к нему является паренек по имени Пол и всего за 500 долларов продает сокровище — информацию о богатейшем неразведанном месторождении нефти в окрестностях захолустного городка Маленький Бостон.

Дэниел скупает земли у нищих фермеров, измотанных борьбой с бесплодной

и каменистой почвой, строит вышки, дает отпор корпорации “Стандард ойл”, норовящей отобрать сокровище; пользуясь монополией на железнодорожные перевозки, протягивает нефтепровод до океана, торжествует над всеми и кончает…

тем, что, одинокий, спившийся, одичавший, совершает убийство в своем нелепом, огромном доме, обставленном с бессмысленной роскошью.

Это, так сказать, — рамочный сюжет. В принципе, он не нов. История восхождения и успеха, которая заканчивается жизненным крахом, была рассказана некогда в гениальном фильме Орсона Уэллса “Гражданин Кейн”. И так же, как “Гражданин Кейн”, “Нефть” состоит, по сути, из нескольких отдельных новелл.

Первую можно обозначить как собственно “Нефть”. Сюжет ее — упорная борьба с людьми и природой за то, чтобы вырвать, добыть, вытащить на поверхность спрятанное сокровище. Постепенное превращение одинокого рейнджера в тирана-преобразователя, человека, создающего новую жизненную реальность (дороги, школы, ирригация и т. д.) и распоряжающегося судьбами тысяч людей. (В эпизодах, где Плейнвью в конторе, посасывая трубку, руководит, пишет, чертит, — он удивительно походит на молодого Сталина: орлиный профиль, трубка, усы, наглухо застегнутый воротничок серой рубашки; это лишь одна краска чрезвычайно богатой и многогранной роли, но она не случайна.)

Вторая новелла — “Сын”. Фонтан нефти, забивший из первой пробуренной скважины, навсегда лишает слуха на беду оказавшегося поблизости Эйч Даблъю. Растерянный, оглушенный ребенок, попавший в беду, становится помехой, так же как раньше — здоровый, умненький и симпатичный — содействовал бизнесу. Дэниел по-своему привязан к Эйч Даблъю, но ему не хватает ни терпения, ни желания пробить образовавшуюся между ним и сыном стену глухоты (он, к примеру, так и не выучивается языку жестов и в конце фильма с уже взрослым сыном общается по-прежнему через переводчика; в отличие от девочки Мэри, которая трогательно повторяет за учителем азбуку глухонемых и становится впоследствии женой Эйч Даблъю). Поставленный перед выбором: дело или несчастный, требующий заботы, неспособный к контакту ребенок — Дэниел без колебаний выбирает дело и отправляет ребенка в закрытую школу.

Третья новелла — “Брат”. Ровно в тот момент, когда герой теряет связь с

оглохшим Эйч Даблъю, в фильме появляется сводный брат Дэниела — Генри. Мы видим в кадре толпу приехавших нефтяников в одинаковых котелках (явная отсылка к известной картине Магритта) и среди них затылок Генри в мягкой коричневой шляпе. Потом точно так же, с затылка в похожей шляпе, режиссер снимает Дэниела, идущего к дому, на крылечке которого его дожидается брат. В череде чужих, безликих людей появляется близкий, той же плоти и крови. Но камера настойчиво фиксирует поверхностное сходство двух этих мужчин и их сущностное различие. Одинаковые шляпы, усы, костюмы или нагота в сцене купания — и абсолютно несхожие профили. У Дэниела — волевой, упрямый, у Генри — курносый, мягкий.

И в глазах у одного неукротимая энергия, у другого — сломленность, слабость, готовность к поражению и неудаче.

Как бы то ни было, эта новелла — самая лиричная в фильме. В кадре появляются в избытке вода, свежая зелень… За кадром из месива тревожных аккордов вдруг прорывается мелодия виолончели (предыдущая новелла сопровождалась ритмичным стуком трещотки — словно пульс в ушах оглохшего человека, который видит лишь безмолвно шевелящиеся губы, не разбирая слов). Рядом с Генри Дэниел словно оттаивает. Он впервые хоть что-то говорит о себе: о том, что не любит и презирает людей, не терпит конкуренции и чужого успеха, что устал бороться один против всех… Тем страшнее оказывается развязка.

Идиллическая поездка к морю по маршруту будущего нефтепровода заканчивается сценой купания, во время которой Дэниел вспоминает дом в родном городке, роскошный дом, о котором он мечтал в детстве… По ответам Генри он начинает догадываться, что брат понятия не имеет, о чем речь. Дэниел ничего не говорит. Сидит на берегу, обхватив колени. Но в профиль на крупном плане мы видим неконтролируемое, угрожающее движение нижней губы, как у самца бабуина,

охваченного животной яростью. Короткая сцена в борделе, где пьяненький Генри, который просит денег для проститутки, хохочущей где-то за кадром, вызывает у Дэниела явное омерзение. Затем разборка в ночном лесу: “Кто ты? У меня есть брат?” Генри рассказывает, что сводный брат Дэниела умер в тюрьме от туберкулеза, а он, Генри, просто присвоил его историю. Вновь профиль Дэниела, склонившегося над “братом”, отблеск костра в белке его глаза, выкаченного в безумном гневе, пистолет в руке. Выстрел. Затем Дэниел сноровисто роет могилу и брезгливо сталкивает тело Генри в яму с водой. Единственный близкий человек оказался лжецом, фальшивкой. Дэниел вновь совершенно один. Ни возвращение Эйч Даблъю, ни скандал в ресторане, где Дэниел кормит сына и глумится над клерком из “Стандард ойл”, который когда-то торговал у него земли в Маленьком Бостоне и советовал уйти на покой, заняться ребенком: “Вот он, мой сын! Я забочусь о нем. А ты остался в дураках!” — ничто уже не может разрушить глухой стены тотального одиночества, полной изоляции, в которую загнала Дэниела судьба.

Четвертая новелла — “Конец”. Ссора с уже взрослым Эйч Даблъю, который уходит, чтобы начать свое дело. Итог героической жизни, в которой достигнуты все достижимые цели и не утолена лишь мучительная жажда, от которой загибается живая душа.

Почему?

В фильме “Гражданин Кейн” это была загадка, которую вполне безуспешно пытался разгадать герой-журналист, от чьего лица ведется повествование. Он читал дневники Кейна, встречался с людьми, которые его знали, с женщинами, которых он пытался любить… Но тайна последних слов: “Бутон розы”, сказанных Кейном за секунду до смерти, оказывалась погребенной в могиле вместе с великим магнатом, умершим в одиночестве в пустом огромном доме, заваленном произведениями искусства.

Пол Томас Андерсон дает вполне однозначный, хотя и нетривиальный ответ. Он настаивает, что жизненная катастрофа Дэниела Плейнвью имеет религиозные корни (тема, напрочь отсутствующая в фильме Уэллса), и недвусмысленно ассоциирует события фильма с библейской историей первого братоубийства.

Центральная, самая напряженная коллизия в “Нефти”, непримиримый конфликт, проходящий через все четыре новеллы, — вражда Дэниела с юным ханжой Элаем (Пол Дано), основателем и проповедником церкви “Третьего откровения”. Элай — брат-близнец паренька, рассказавшего некогда Плейнвью о месторождении нефти. До вторжения нефтяной лихорадки в нищую, размеренную жизнь Маленького Бостона “пророк” самоутверждался, пугая геенной огненной забитых фермеров и изгоняя бесов из артритных старушек. Новая жизнь открывала перед ним новые перспективы. Но сладить с Дэниелом проповеднику так и не удалось.

Дэниел Плейнвью видит Элая насквозь и с удовольствием ставит на место, когда проповедник, смиренно сложив руки на животе, является с предложением благословить скважину. Он вроде как соглашается, но скважину благословляет сам, взяв за руку сестренку Элая — Мэри. В ту же ночь на вышке происходит несчастье — погибает рабочий, и Плейнвью приходит к проповеднику с просьбой проводить умершего в последний путь. Элай тут же начинает зудеть, что, благослови он скважину, беды бы не случилось, — и Дэниел проникается к нему и его церкви еще большим презрением. Когда беда случается с Эйч Даблъю, это презрение сменяется ненавистью к лжецелителю, который даже не попробовал помочь мальчику, но не преминул явиться и стребовать обещанные церкви деньги. Дэниел в ярости набрасывается на проповедника и избивает его, вымазав в луже нефти (своеобразное крещение в церкви его — Дэниела — завета). Элай в ответ избивает в бессильной злобе собственного отца за то, что это он впустил негодяя-нефтепромышленника в их патриархальный, устоявшийся мир.