Читаем без скачивания Ричард Длинные Руки – маркграф - Гай Орловский

– На вашем месте я бы и свою лошадь отдал. Все равно она у вас уже… немолодая, ха-ха. Весьма преклонных лет, как я понимаю. Шестую Войну Магов вряд ли помнит, но Седьмую – точно.

– У меня не старая, – возразил Витерлих негодующе. – К тому же не лошадь, а конь!.. Сэр Полосатый, я уступаю вам своего личного боевого коня. Да послужит он добру!

– Да, – ответил я, – надеюсь, он мне послужит. Где этот замок?

Сразу несколько человек вытянули руки с выпрямленными указательными пальцами. Далеко-далеко за окном на горе со срезанной верхушкой страшно и пугающе блистает нечто, словно горящий в незримом жару слиток металла.

Солнце бьет из-за наших спин, это для других на том месте замок, для меня же просто сверкающий блеск.

– Ага, – сказал я, – направление взял. Всего хорошего!

Герцог объяснил с неохотой:

– Сэр Полосатый, на джаггере нельзя потому, что вас сразу заметят. И никто так просто Кристалл Света не отдаст.

– Понимаю, – сказал я.

Готмар перебил, чем-то очень разозленный:

– Ваша светлость, скажите этому… гм… рыцарю насчет шелка…

Герцог виновато хлопнул себя по лбу.

– Ах да, моя вина! Вы так быстро собрались на подвиг, что я просто растерялся… Как-то все не по правилам. Чувствуется, что вы издалека. Насчет ткани из шелка паутины знаете все?

Я повернулся в кресле так, чтобы Жозефина рассмотрела мой гордый профиль и поняла, что я стараюсь только для нее, как и вообще все, что делаем, подумал, ответил в патетическом недоумении:

– Впервые слышу.

Герцог ударил себя кулаками в бока. На лице проступило сильнейшее раскаяние.

– Подумать только, чуть на смерть не послал! Простите, сэр Полосатый. В Ундерлендах все знают, а чужаков мы давно не видели, потому в голову не приходит объяснять такое. Кристаллы Света мгновенно воспламенятся, если их коснется что-то помимо особого шелка, сотканного специально отловленными или выведенными, как утверждают маги, пауками. Вообще у этих платков особенность противиться любой магии…

– Не только магии, – добавил один из рыцарей. – Вон мой оруженосец сгорел, а платок даже не нагрелся.

По знаку герцога принесли ларец из темного дерева. Под взглядами притихших рыцарей он поднял крышку.

– Вот… вот вам из этой ткани, оберните ладонь прежде, чем коснуться Кристалла!..

Я принял платок, тонкий и невесомый, чувствуется презираемая профанами паутина, но я знаю, грамотный, паутина в сто раз крепче стальной проволоки.

– А в чем там Кристаллы?

Он пожал плечами.

– Знать бы. Я бывал у сэра Корнуэлла, там освещение изумительное, а знающие говорят, что у него спрятан по меньшей мере еще один Кристалл. В шкатулке или в сундуке, не знаю, но, уверен, внутри устлано, как и здесь, двумя-тремя слоями этого шелка. Для надежности. Думаю, хранит в личных покоях. Людей у него немного, зато залов… Можно, избегая лишних взглядов, пробраться в спальню.

Я кивнул.

– Хорошо, учту.

Сэр Витерлих вышел помочь мне выбрать коня, в конюшне сказал с одобрительным смешком:

– Я заметил, как вы смотрели на леди Жозефину!.. Думаю, и она заметила. Изумительно, какими красавицами делает Господь женщин, когда хочет, чтобы мужчины были благородными. Ради таких, понятно, можно идти на любые подвиги.

– Она единственная дочь? – спросил я.

– Да, – подтвердил он. – Правда, у него еще два сына, чуть старше. Часто ссорились с отцом, а при первой возможности улизнули с вооруженным отрядом от строгого отца на просторы королевства…

Он и стража на стене в молчании смотрели, как я вскочил на коня, пришпорил и унесся через распахиваемые для меня ворота. Что-то я сделал не так, как ожидало рыцарство за столом, да и сам чую. Надо было набить цену, поторговаться, но самому не терпится исследовать этот загадочный край, и лучше вот так, под прикрытием мандата от герцога, чем по своей воле, как шпион какой.

Когда роща скрыла от меня замок, я повернул коня в чащу. Он всхрапывал и пытался повернуть на тропку, не понимая, какому дураку его отдали, я едва не рвал ему удилами пасть, пока не заставил забраться в глухое место, где не увидят, даже если пройдут рядом.

– Не понимаешь, – сказал я с укором, – своего щастя! Дальше я на своих двоих, а ты отдыхай! Все сделаю и вернусь снова на тебе. Всем скажу, что ты – настоящий рыцарский конь!..

Он презрительно фыркнул, а я выбрался на ближайшую поляну, перетек в крылатого зверя, подпрыгнул и взмахнул крыльями. Почти задевая стволы деревьев, выметнулся из их колодца и пошел ввинчиваться в темнеющее небо.

На землю пал печальный свет ночи, тонкий и призрачный, словно светящаяся вуаль. Закат медленно догорал, лиловые облака темнели, становились сизыми, а потом и вовсе почернели. Луна медленно плывет в ночи, звезд слишком много, но народ везде практичный, смотрит под ноги.

Я завис высоко, растопырив крылья, рассматривал крохотный, словно кукольный замок лорда Корнуэлла. Поменьше, чем у герцога, однако в самом деле освещен ярко и празднично, словно над всем холмом полыхает дневное солнце. Хотя там не холм, это я смотрю сверху, а так замок расположен на вершине отвесной, хотя и невысокой, горы…

Дорога вьется серпантином и обрывается у ворот, загадочных и молчаливых. И вряд ли мне откроют просто так, если явлюсь и скажу, что пришел спереть лишний Кристалл Света, ибо Господь велел делиться.

Донжон высится, как бык среди овец. Мрачная мускулистая громада из массивных каменных блоков, на почтительном расстоянии столпились беленькие радостные домики вспомогательных служб, начиная от дымной кузницы и вкусно пахнущей пекарни, и кончая пропотевшим бараком для воинов.

Все хозяйство огорожено массивным шестигранником стен. Мне показалось, что выстроены первыми: изнутри прилепились все хозяйственные постройки и просто дома прислуги, челяди и живущих при замке ремесленников.

Крыша донжона остроконечная, на шпиле ветерок лениво шевелит полотнище прапора. Окна узкие и перекрыты толстыми железными гратами. Пролезет разве что белка, но из меня еще та белка, начал высматривать место, где можно приземлиться незамеченным.

Центр освещен так ярко, что лорда Корнуэлла должны в задницу целовать за такое благодеяние, никакое ворье не сможет подкрасться в темноте, разве что окна придется закрывать ставнями, чтобы заснуть без помех…

Спустившись ниже, я тщательно всматривался в строения, здания, башни, облетел трижды, стараясь не приближаться чересчур близко.

В сторонке пролетела огромная птица, похожая на орла-стервятника, растопырила крылья, медленно планируя и опустилась на перила балкона на левой стороне донжона. Толстые лапы со скрипом обхватили чешуйчатыми пальцами камень, оставляя на нем царапины. Крылья сложились на спине, как надкрылья гигантского жука, голова беспокойно поворачивалась из стороны в сторону. Один раз уставилась на меня, мороз побежал по моей шкуре, пока не сообразил, что стервятник как раз смотрит не на меня: у птиц глаза по бокам, и чтобы взглянуть на что-то, она как бы отворачивает голову.