Читаем без скачивания «Мое утраченное счастье…» Воспоминания, дневники - Владимир Костицын

179

Американская компания Curtiss Aeroplane Company, созданная в 1910 г. авиаконструктором Г. Х. Кертисом, являлась крупнейшим в США производителем авиационной техники и авиадвигателей.

180

Временный комитет группы «Единство» включал рабочего, члена Государственной думы А. Ф. Бурьянова, «доктора, б. рабочего секретаря в Берне и Базеле» Н. В. Васильева, редактора журнала «Современный мир» Н. И. Иорданского, «солдата, начальника районной милиции» В. А. Костицына и «литератора, члена железнодорожного союза» В. Р. Чернышева (Единство. 1917. № 1. 29 марта).

181

Г. В. Плеханов приехал в Петроград 31 марта, В. И. Ленин – 3 апреля 1917 г.

182

С «кооптированными товарищами» во Временный организационный комитет, переименованный затем в ЦК Всероссийской социал-демократической группы «Единство», входили Г. В. Плеханов (председатель), Л. Г. Дейч, Н. В. Васильев, В. Н. Катин-Ярцев, Н. И. Иорданский, Р. М. Плеханова, Э. М. Зиновьева-Дейч, Г. А. Алексинский, В. Р. Чернышев, В. М. Тетяев, А. Ф. Бурьянов, В. А. Костицын, М. Д. Чернышева (секретарь) (см.: Единство. 1917. № 35. 10 мая). Позже в ЦК были дополнительно включены А. П. Браиловский, П. Н. Дневницкий, К. И. Фельдман и А. И. Любимов (см.: Там же. № 55. 3 июня).

183

Сам А. И. Деникин вспоминал: «В 4 часа 29-го [августа 1917 г. ] Марков пригласил меня в приемную, куда пришел помощник комиссара Костицын с 10–15 вооруженными комитетчиками и прочел мне “приказ комиссара Юго-западного фронта Иорданского”, в силу которого я, Марков и генерал-квартирмейстер Орлов подвергались предварительному заключению под арестом за попытку вооруженного восстания против Временного правительства». На автомобилях, в сопровождении броневиков, генералов отправили на гауптвахту, где развели по камерам. «Костицын, – отмечал Деникин, – весьма любезно предложил мне прислать необходимые вещи; я резко отказался от всяких его услуг…» Через пару дней, продолжал Деникин, «на гауптвахте появилась приступившая к опросу следственная комиссия, под наблюдением главного полевого прокурора фронта генерала Батога, под председательством помощника комиссара Костицына…». Но поскольку Иорданский настаивал на скорейшей передаче дела в военно-революционный суд, Костицын, указывал Деникин, «зайдя в мою камеру, от имени Маркова предложил мне обратиться совместно с ним к В. Маклакову с предложением принять на себя нашу защиту». Кроме того, «изредка Костицын знакомил нас с важнейшими событиями, но в комиссарском освещении эти события действовали на нас еще более угнетающе». 27 сентября, в день перевода арестованных из Бердичева в Быхов, «тысячная возбужденная толпа», жаждавшая немедленного самосуда, окружила гауптвахту. С ее крыльца, пытаясь успокоить солдат, «уговаривали толпу помощники комиссара Костицын и Григорьев», начальник юнкерского караула штабс-капитан В. Э. Бетлинг. «Наконец, – вспоминал Деникин, – бледные взволнованные Бетлинг и Костицын пришли ко мне: “Как прикажете? Толпа дала слово не трогать никого; только потребовала, чтобы до вокзала вас вели пешком. Но ручаться ни за что нельзя”. Я ответил: “Пойдем”. Снял шапку, перекрестился: Господи, благослови! Толпа неистовствовала. Мы – семь человек, окруженные кучкой юнкеров, во главе с Бетлингом, шедшим рядом со мной с обнаженной шашкой в руке – вошли в тесный коридор среди живого человеческого моря, сдавившего нас со всех сторон. Впереди Костицын и делегаты (12–15), выбранные от гарнизона для конвоирования нас». Осыпая арестованных ругательствами, забрасывая грязью и камнями, толпа не позволила вести их прямо к вокзалу: «…повели кружным путем, в общем, верст пять, по главным улицам города». Но и на вокзале, по словам Деникина, испытания не кончились: «Ждем час, другой. Поезд не пускают – потребовали арестантский вагон. Его на станции не оказалось. Угрожают расправиться с комиссарами. Костицына слегка помяли. Подали товарный вагон, весь загаженный конским пометом, – какие пустяки! Переходим в него без помоста…». Позже Керенский, иронизировал Деникин, пустил «слезу умиления», что, мол, по иронии судьбы «сообщник Корнилова был спасен от ярости обезумевших солдат членами исполнительного комитета Юго-западного фронта и комиссарами Временного правительства» (Деникин А. И. Путь русского офицера. М., 2007. С. 222, 228–229, 233–234).

184

В сводке за период с 24 августа по 6 сентября 1917 г., докладывая об усилении «пораженческой агитации» в войсках, «врид комиссарюз» В. А. Костицын предупреждал, что «надвигается волна большевизма как естественная реакция после корниловской авантюры», усилившей «недоверие к командному составу», из-за чего «помимо убийства [комиссара Юго-Западного фронта Федора Федоровича] Линде, [генерал-майора Константина Григорьевича] Гиршфельда, [генерал-майора Казимира Альбиновича] Стефановича, имеет место насилие над офицерами» (Революционное движение в Русской армии. 27 февраля – 24 октября 1917 года. М., 1968. С. 403, 592). Позже Костицын рассказывал, что ему пришлось «принимать участие в известном деле об убийстве взбунтовавшимися солдатами своего начальника дивизии ген. Гиршфельда, а также комиссара, шефа Костицына», и «только с применением хитрости ему удалось вывезти трупы убитых, которые солдаты не хотели отдавать» (Стратонов В. В. По волнам жизни // ГАРФ. Ф. Р – 5881. Оп. 2. Д. 669. Л. 225).

185

«Речь» (Петербург, 1906–1917) – ежедневная политическая, экономическая и литературная газета, орган Конституционно-демократической партии (фактические руководители – П. Н. Милюков и И. В. Гессен).

186

В автобиографии В. А. Костицын ни словом не упоминает о своем участии в подавлении большевистского выступления в Виннице, где 15-й запасной полк, поддержанный солдатами пулеметной команды, авиапарка и броневого дивизиона, поддавшись на агитацию, отказался выступить на фронт, захватил оружейные склады 7-й армии и объявил о своем подчинении местному совдепу. Для подавления солдатского «бунта» Костицын выехал из Бердичева, где размещался штаб Юго-Западного фронта, в Винницу со сводным отрядом в составе трех казачьих сотен, батальона юнкеров (одной из рот командовал известный ему штабс-капитан В. Э. Бетлинг), пулеметного отделения, девяти броневиков и двух орудий под общим командованием полковника А. М. Абрамова и в сопровождении комиссара 7-й армии И. Д. Сургучева (беллетриста и драматурга). Явившись утром 25 октября 1917 г. на объединенное заседание ревкома и исполкома совдепа, Костицын потребовал незамедлительной отправки 15-го полка на передовую, выдачи оружия из складов и ареста вносящей «смуту в войска» большевички Е. Г. Бош (вчерашние соратники по борьбе с царизмом, теперь они стояли по разные стороны баррикад!). Но выступление комиссара на пленарном заседании совдепа, куда собралось около 130 человек, преимущественно распропагандированных большевиками солдат, было встречено откровенно враждебно, а попытка арестовать их вожака, поручика Игоря Зубрилина, для чего Костицын с небольшой охраной направился в расположение полка, едва не стоила ему жизни, и от расправы пришлось спасаться чуть ли не бегством.

Хотя уже на следующий день Бош выехала в расположение 2-го гвардейского корпуса, расквартированного в окрестностях Жмеринки, за военной помощью против «карателей», а из Петрограда в Винницу пришло известие о свержении Временного правительства, к вечеру 28 октября юнкера окружили Народный дом и предъявили совдепу ультиматум за подписью Костицына с предложением сложить оружие; на размышления давалось 15 минут. В результате пулеметного обстрела (вмешавшийся в схватку броневик красных был подбит и сгорел) здание взяли штурмом, арестовав в нем полсотни человек. Но всем большевикам удалось скрыться, и после ряда неудачных стычек с правительственными войсками, разобрав мост через Буг, повстанцы закрепились в центре Винницы, где установили пулеметы в окнах верхних этажей и на чердаках зданий, перекрыли улицы окопами и баррикадами.

Как вспоминал один из пленных, доставленных под конвоем на железнодорожный вокзал, Костицын, приехав туда на броневике, потребовал от них выдачи «подстрекателей», грозя-де расстрелять каждого десятого, а потом – и каждого пятого, из-за чего «некоторые в шеренге плакали, двое упали в исступлении и стали называть “мятежников”, главным образом – тех, кого не было в шеренге». В приказе, подписанном тем же утром, 29 октября, Костицын сообщал о подавлении «бунта», поднятого «горсткой безответственных лиц», заливших «братской кровью улицы Петрограда, Москвы, Киева, Винницы и других городов». Указывая, что «порядок восстановлен кровью и жертвами настоящих сынов Отечества», Костицын в качестве «военного комиссара Временного правительства» обещал «беспощадно душить всякую новую попытку бунта» против «революционной демократии» и, требуя немедленной сдачи захваченного оружия «представителям законной власти», объявлял Зубрилина «предателем Родины и Революции». Под влиянием начавшегося в полдень артиллерийского и пулеметного обстрела позиций «бунтовщиков» с левого берега Буга окруженные повстанцы согласились на мирные переговоры, от которых Костицын наотрез отказался, повторив свои ультимативные требования. Вечером, получив через парламентариев заявление растерявшегося Зубрилина о принятом им решении «прекратить военные действия 15-го полка» (большинство его солдат разбежалось, другие митинговали, а исполком совдепа, по сути, распался), Костицын, угрожая возобновлением обстрела, потребовал от «бунтовщиков» немедленно сложить оружие, разобрать баррикады на улицах и мостах, очистить здания телефонной станции и телеграфа. На следующее утро, 30 октября, вереницы солдат потянулись к Народному дому и, побросав там свои винтовки и пулеметы, разбрелись по окрестностям. Любые митинги и собрания, кроме похоронной процессии (а в ходе боев погибли четверо красных, двое юнкеров и одна местная жительница, задетая шальной пулей), были запрещены, и городская дума обратилась к Костицыну с выражением благодарности за «твердость и отсутствие колебаний, столь редкое у представителей власти в наше время». Но уже 2 ноября, узнав, что гвардейский корпус в Жмеринке, поддавшись на агитацию Бош, перешел на сторону большевиков и намерен двинуться на Винницу, Костицын со своим отрядом поспешил в Бердичев (Логiнов О. В., Семенко Л.I. Вiнниця у 1917 роцi: Революцiя у провiнцiйному мiстi. Вид. 2-ге, виправ. Вiнниця, 2011. С. 165–171, 173, 176–177, 179–187, 191, 193).