Читаем без скачивания Ложа рыси - Кэтрин Куртц

Он боролся с рулем, но правая задняя часть машины развернулась и отскочила от центрального разделителя с тошнотворным «бам!» Это могло бы снова развернуть его прямо, если бы левое переднее колесо не продолжало врезаться в дорогу. Он почувствовал, как машина переворачивается, и весь собрался, молясь, чтобы едущие следом смогли не врезаться в него.

Ужасно медленно машина завалилась на правый бок — водительскую сторону — и покатилась дальше: на крышу, на пассажирскую сторону с тошнотворным визгом скручивающегося металла, — Адам вцепился в рулевое колесо и повис на ремне безопасности. Ветровое стекло пошло трещинами и частично погнулось, но он видел, что металлические ограждения сбоку автострады приближаются с ужасной скоростью; удар тяжело встряхнул его на ремнях безопасности, вывихнув правое плечо и приложив головой обо что-то твердое. Взрывная боль распространилась от точки удара, и мир мгновенно почернел.

Глава 26

Адам отчаянно цеплялся за ускользающее сознание, выплывая из жуткой тишины, которая, кажется, часто следует за травмой. Он мертвой хваткой вцепился в рулевое колесо и висел на ремне безопасности, полусидя на центральной консоли лежащего на левом боку «ровера».

Каким-то образом, сквозь первый туман боли, идущей от головы, правого плеча — да почти от каждой части тела, пробилась мысль, что он должен выбраться. Запах бензина заставлял торопиться, а сквозь разбитое ветровое стекло был виден то ли дым, то ли пар, вырывающийся из-под капота. Порыв холодного воздуха из-за левого плеча привлек его очумелый взгляд к зияющей дыре там, где в крыше был люк, явно сорванный, когда машина катилась.

Усилием воли оторвав левую руку от руля, он нажал кнопку аварийной сигнализации и нащупал переключатель зажигания, потом передвинул левое колено, чтобы обхватить центральную консоль, и только тогда неуклюже нашарил на боку сиденья замок ремня.

Все закружилось перед глазами… и вот он уже стоит, упираясь коленями в бок консоли и по-прежнему держась за руль. Он застонал, но сумел вытащить ноги из-под рулевой колонки и кое-как встать на пассажирской двери. Стараясь не обращать внимания на протест ушибленных мускулов, он просунул одну, а потом и вторую дрожащую ногу через отверстие люка и согнулся, чтобы просунуть плечи. И тут увидел, что первая машина из встречного потока только останавливается, чтобы оказать помощь… а значит, он не слишком долго пробыл без сознания.

Он с трудом выпрямился, шатаясь, обошел машину и тупо уставился на повреждения. Когда он трясущейся рукой отбросил волосы от глаз, на руке осталась кровь.

— Эй, вы в порядке? — раздался за спиной женский голос. Он обернулся. К нему на опасно высоких каблуках мчалась брюнетка лет сорока в ярко-красном костюме и с рождественскими колокольчиками на лацкане; на бледном лице выделялись ярко накрашенные губы.

— Боже, вам повезло, что не убились! — сказала она, разглядывая машину. — У вас кровь идет. Отвезти вас к доктору?

Он тупо посмотрел на окровавленную руку. Сидящий в нем врач предупреждал, что у него, вероятно, контузия, переходящая в шок, и ему определенно нужен медицинский уход.

— Может быть, мне лучше подождать «скорую», — услышал он свой голос. — Не хочу причинять вам беспокойство.

— Не болтайте ерунды. «Неотложка» будет сюда добираться не меньше часа. Поехали. Я работаю как раз рядом с Королевской лечебницей. Лучшего оборудования вам нигде не найти.

Какой-то неясный голосок в подсознании требовал от него отказаться, но там действительно было лучшее оборудование для неотложной помощи в округе. Туда, если был выбор, отвозили раненых офицеров полиции, и Адам знал кое-кого из тамошних консультантов. Какими бы ни были его раны, за ним будет лучший уход.

Бормоча слова благодарности, он позволил ей отвести себя к желтому «мерседесу», стоящему с включенным мотором позади остатков его машины, и, сдерживая стон, опустился на пассажирское место. Женщина отодвинула сиденье назад, чтобы он мог вытянуть ноги, потом пристегнула его ремнем безопасности и закрыла дверь.

Пока она шла к водительскому месту, Адам отогнул противосолнечный козырек и внимательно посмотрел в зеркало. Зрачки, кажется, были одного размера, но кровь шла из по крайней мере двух рваных ран, требующих наложения швов: одна на лбу и еще одна под волосами. Он приложил к ранам шелковый платочек; движение вызвало резкую боль в вывихнутом правом плече. Когда его благодетельница села в машину, Адам проверял пульс — довольно ровный, — но каждый мускул тела начинал болеть, поскольку адреналиновая волна, вызванная несчастным случаем, начала рассеиваться.

— Вы совершенно разбили машину, — сказала она, включая передачу и вливаясь в поток машин. — Знаете, что произошло?

— Лопнула шина, — сказал он, откидывая голову на подголовник и закрывая глаза. — Послушайте, я вам очень благодарен.

— Просто считайте меня Рождественской Самаритянкой. — Женщина улыбнулась, не разжимая губ, но он этого не увидел. — Почему бы вам просто не лечь и расслабиться. А я постараюсь доставить вас в больницу как можно быстрее.

Адам попытался расслабиться, хотя знал, что если у него сотрясение мозга, то спать нельзя. Несколько минут он вводил себя в легкий транс, стараясь стабилизировать сердечный ритм и дыхание, потом позволил себе поддаться ритму гула двигателя и движения машины, пытаясь восстановить происшедшее в памяти. Каждая секунда казалась ясной, но было что-то не совсем правильное, что-то, на что он не мог точно указать. Он все еще пытался разобраться в этом, когда машина мягко остановилась и двигатель смолк.

Они подъехали к входу в приемное отделение больницы; его спасительница вылезала из машины, чтобы звать на помощь. Осторожно, потому что двигаться было уже труднее, Адам отстегнул ремень безопасности и открыл дверь машины. Он сумел поставить обе ноги на тротуар, когда подошел санитар, подталкивая кресло на колесах.

— Оставайтесь на месте, сэр, пока я подтащу кресло поближе, о'кей? Все будет отлично. — Голос мужчины звучал музыкально, с мягким ямайским акцентом, и руки его были ласковыми, но сильными. — Правильно, сэр. А теперь просто пересаживайтесь… вот так, приятель!

После этого все пошло быстро, особенно когда Адам сказал, что он врач. Его благодетельница исчезла где-то в процессе заполнения необходимых бланков, а он даже не узнал ее имени, и не успел Адам оглянуться, как уже лежал на спине в приемном покое; он был раздет до трусов и дрожал под тонким одеялом; левую руку сжимала манжета тонометра.

Доктор, пришедшая осмотреть его, оказалась привлекательной деловой брюнеткой, чей акцент предполагал американское или канадское происхождение. Именная табличка на зеленом хирургическом облачении гласила «Доктор Кс. Локхарт». Его кровяное давление и неврологические симптомы, казалось, удовлетворили ее, но физический осмотр показал, что у него скорее всего сломано несколько ребер и, возможно, ключица.