Читаем без скачивания Убийство Роджера Экройда - Кристи Агата

Дворецкий притворил дверь в холл.

– Я думаю, этого достаточно, сэр. Бильярдная, кухня и спальни дам в другом конце здания.

Я кивнул и заколотил кулаками в дверь. Затем нагнулся к замочной скважине и крикнул:

– Экройд! Экройд! Это я, Шеппард! Впустите меня!

По-прежнему тишина. В запертой комнате никаких признаков жизни. Мы с Паркером переглянулись.

– Паркер, – сказал я, – сейчас я взломаю дверь. То есть мы взломаем ее под мою ответственность.

– Если вы считаете нужным, сэр… – сказал Паркер с сомнением в голосе.

– Считаю. Я очень тревожусь за мистера Экройда.

Я оглянулся, выбрал стул потяжелее, и мы с Паркером начали взламывать дверь. Еще одно усилие – она поддалась, и мы шагнули за порог.

Экройд сидел в кресле перед камином в той же позе, в какой я его оставил. Голова его свесилась набок, а над воротничком поблескивала витая металлическая рукоятка.

Мы подошли ближе. Я услышал, как ахнул дворецкий.

– Сзади ткнули, – пробормотал он, – страшное дело!..

Он вытер потный лоб носовым платком и осторожно протянул руку к рукоятке кинжала.

– Не трогайте! – резко сказал я. – Немедленно вызовите полицию. Потом сообщите мистеру Реймонду и майору Бленту.

– Слушаю, сэр. – Паркер торопливо вышел, продолжая утирать пот.

Я сделал то немногое, что требовалось, но постарался не изменять положения тела и совсем не касался кинжала. Трогать его было незачем. Было ясно, что Экройд мертв, и довольно давно.

За дверью раздался голос Реймонда, полный ужаса и недоверия:

– Что? Невозможно! Где доктор?

Он ворвался в кабинет, остановился как вкопанный и побелел. Отстранив его, в комнату вошел Гектор Блент.

– Бог мой, – раздался из-за его спины голос Реймонда, – значит, это правда!

Блент шел не останавливаясь, пока не приблизился к креслу. Он наклонился к телу, но я удержал его, думая, что он, как и Паркер, хочет вытащить кинжал из раны.

– Ничего нельзя трогать, – объяснил я. – До полиции все должно оставаться так, как есть.

Блент понимающе кивнул. Лицо его было, как всегда, непроницаемо, но мне показалось, что под этой маской спокойствия я заметил признаки волнения. Джеффри Реймонд подошел к нам и через плечо Блента поглядел на тело.

– Ужасно, – сказал он тихо. Он, казалось, овладел собой, но я заметил, что руки у него дрожали, когда он протирал стекла пенсне. – Ограбление, я полагаю, – сказал он. – Но как убийца проник сюда? Через окно? Что-нибудь пропало? – Он подошел к письменному столу.

– Вы думаете, это грабеж? – спросил я.

– Что же еще? О самоубийстве ведь не может быть и речи.

– Никто не мог бы заколоть себя таким образом, – сказал я с уверенностью. – Это убийство, сомнения нет. Но мотив?

– У Роджера не было врагов, – сказал Блент негромко. – Значит – грабитель. Но что он искал? Все как будто на месте. – Он окинул взглядом комнату.

– На письменном столе все в порядке, – сказал Реймонд, перебирая бумаги. – И в ящиках тоже. Очень загадочно.

– На полу какие-то письма, – заметил Блент.

Я посмотрел. Три письма валялись там, где их уронил Экройд, но синий конверт миссис Феррар исчез. Я открыл было рот, но тут раздался звонок, из холла донеслись голоса, и через минуту Паркер ввел нашего инспектора мистера Дейвиса и полицейского.

– Добрый вечер, джентльмены, – сказал инспектор. – Какое несчастье! Такой добрый человек, как мистер Экройд! Дворецкий сказал, что он убит. Это не могло быть несчастной случайностью или самоубийством, доктор?

– Нет, исключено, – сказал я.

– Плохо. – Он склонился над телом. – Никто не касался его? – спросил он резко.

– Я только удостоверился, что никаких признаков жизни нет. Это было нетрудно. Положения тела я не менял.

– Так. И судя по всему, убийца скрылся – то есть пока. Теперь расскажите мне все. Кто нашел тело?

Я рассказал все как можно подробнее, стараясь ничего не упустить.

– Вам звонили, говорите вы? Дворецкий?

– Я не звонил, – твердо произнес Паркер. – Я весь вечер не подходил к телефону. Это подтвердят и другие.

– Странно. А голос был похож на голос Паркера, доктор?

– Ну как бы вам сказать? Я не обратил внимания. Видите ли, у меня не возникло сомнений.

– Естественно. Ну, так. Вы приехали сюда, взломали дверь и нашли бедного мистера Экройда. Давно ли он умер, доктор?

– Не менее получаса тому назад. Может быть, больше.

– Дверь была заперта изнутри, вы говорите. А окно?

– Я сам закрыл и запер его по просьбе мистера Экройда.

Инспектор подошел к окну и откинул занавесь.

– Теперь, во всяком случае, оно открыто! – воскликнул он.

Действительно, нижняя рама была поднята. Инспектор посветил на подоконник фонариком.

– Он вылез из окна, – сказал инспектор. – И влез тоже. Смотрите.

На подоконнике явственно виднелись следы. Следы ребристых резиновых подметок. Один след был обращен носком внутрь комнаты, другой, частично перекрывавший первый, – наружу.

– Ясно как день, – сказал инспектор. – Что-нибудь ценное пропало?

– Нет, насколько нам удалось установить, – покачал головой Реймонд. – В этой комнате мистер Экройд ничего ценного не хранил.

– Хм, – сказал инспектор. – Он заметил, что окно открыто. Влез. Увидел мистера Экройда в кресле, а он, быть может, спал. Нанес удар сзади, потерял голову и улизнул. Но оставил следы. Найти его будет нетрудно. Никто не замечал какого-нибудь бродягу в окрестностях за последнее время?

– Ах! – воскликнул я вдруг.

– В чем дело, доктор?

– Сегодня вечером, выходя из ворот, я встретил незнакомого человека. Он спросил меня, как пройти в «Папоротники».

– Когда это было, доктор?

– Ровно в девять. Я слышал бой часов, выходя из ворот.

– Не могли бы вы описать его?

Я сообщил все, что знал.

– Кто-нибудь сходный с этим описанием звонил у парадного? – спросил инспектор дворецкого.

– Нет, сэр. За весь вечер никто не подходил к дому.

– А с черного хода?

– Не думаю, сэр, но я спрошу.

– Спрашивать буду я, благодарю вас, – остановил его инспектор. – Сперва мне бы хотелось точнее установить время. Кто и когда последний раз видел мистера Экройда живым?

– Я, по всей вероятности, – сказал я. – Ушел я отсюда без… дайте подумать… примерно без десяти девять. Он просил меня сказать, чтобы его не беспокоили, и я предупредил Паркера.

– Да, сэр, – почтительно подтвердил дворецкий.

– Мистер Экройд был, несомненно, жив в половине десятого, – сказал Реймонд. – Я слышал, как он разговаривал здесь.

– С кем?

– Этого я не знаю. Тогда я думал, что там у него доктор Шеппард. Я хотел было поговорить с мистером Экройдом о документах, заняться которыми он мне поручил, но, услышав голоса, вспомнил, что он просил не мешать его разговору с доктором, и ушел. А теперь оказывается, что к этому времени доктора там уже не было?

– Четверть десятого я был уже дома, – подтвердил я. – И оставался там до этого телефонного звонка.

– Кто же был с ним в половине десятого? – спросил инспектор. – Не вы, мистер… э… мистер?..

– Майор Блент, – подсказал я.

– Майор Гектор Блент? – переспросил инспектор, и в голосе его прозвучало уважение.

Блент молча кивнул.

– По-моему, мы вас уже видели здесь, сэр. Я не сразу узнал вас, но вы гостили у мистера Экройда год назад в мае?

– В июне, – поправил Блент.

– Ах да, в июне. Но, возвращаясь к моему вопросу, не вы ли были с мистером Экройдом в половине десятого?

Блент покачал головой:

– После обеда я его не видел.

– А вы, сэр, ничего не расслышали из разговора? – обратился инспектор к Реймонду.

– Расслышал несколько фраз, которые – я ведь считал, что мистер Экройд разговаривает с доктором Шеппардом, – показались мне несколько странными. Мистер Экройд вроде бы сказал: «Обращения к моему кошельку были столь часты за последнее время, что эту просьбу я удовлетворить не смогу…» Тут я ушел и больше ничего не слышал, но очень удивился, потому что доктор Шеппард…