Читаем без скачивания Исповедь демонолога - Мария Николаевна Сакрытина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Здоровое тело у аристократок вошло в моду год назад (вместе с турнюром – уж не знаю, как одно связано с другим). И дамы дружно потянулись заниматься спортом, причем особенной популярностью пользовались танцы. Кто-то вспомнил про древние, еще до Потопа, народные пляски, в том числе про танец живота. А позже стал популярным шест. Столичные танцовщицы, которых раньше приглашали разве что в кабаре, внезапно сделались безумно популярными. Одна такая давала Лавинии уроки, а нас с Раем использовала в качестве благодарных зрителей. Самым трудным было сдержать смех во время этих уроков. Нам удавалось, и Лавиния искренне считала, что у нее отлично получается.
– Я думал, этот несчастный стол вот-вот треснет, – продолжал Рай. – Уверен, к герцогине мы в ближайшее время точно не поедем.
– И слава богу.
Да уж, леди Алден любила вечеринки «погорячее». Проще говоря, оргии. Возвращаешься выжатый как лимон, так еще и за пьяной госпожой приходится ухаживать. Удовольствие то еще.
Однако на этот раз обошлось: еще был вечер, а Лавиния уже спала в своей спальне, и до утра мы с Раем ей вряд ли понадобимся, а если повезет, то и до следующего вечера. Ликер с абсентом… Похмелье будет мучительным.
Поэтому с расспросами о принцессе ко мне пристал Рай.
– Колись, – начал он за ужином. – Какая она? Ха, ты бы слышал, как ей сегодня косточки перемывали. Наши дамы поголовно уверены, что она ведьма. Потому что только ведьма может так выглядеть. Ну, или реакционерка.
Я удивился. Реакционерами называли противников монархии, время от времени они учиняли в столице и провинции беспорядки. Их ловили, пойманных показательно вешали, но реакционеры не сдавались.
– Почему? Она же из королевской семьи.
Рай хохотнул:
– Ты что! Она же надела цветное платье. Ну точно реакционерка. А то и кто похуже. Преступление страшнее для наших красавиц и придумать сложно. Но рассказывай давай, какая она? Если серьезно, зачем она тебя вызывала? Да еще и со стражей? Любит пафос?
Я рассказал, как нашел подвеску, не успел отдать на балу, а принцесса горела желанием ее вернуть. Все странные моменты, казавшиеся мне теперь сном – вроде появившейся из воздуха шкатулки, – я опустил.
– Слушай, за такое и казнить могут, – помрачнел Рай. – Ты с ума сошел? Зачем вообще взял? Ты же знаешь правила…
Я вздохнул, не зная, что ответить.
– Так вышло.
Рай покачал головой:
– Эл, друг мой… Учти, я без тебя тут свихнусь. Поаккуратнее, ладно?
Я промолчал. То же самое я мог сказать и про него. У всех нас свои слабости. Правда, раньше чужие украшения меня не привлекали. Я до сих пор не мог ответить, что на меня тогда нашло.
– Ну хорошо, – продолжал Рай. – И? Тебя отправили в темницу? Давай предположу: она сама явилась на допрос и справедливо решила, что такой красоте нельзя пропадать зря? А потом ты оказался настолько хорош, что она тебя в королевской карете домой вернула? Королевской, Эл! Лавиния съест все свои перстни за возможность на ней прокатиться!
Я представил и рассмеялся. А ведь и правда съест.
– Ну? – поторопил Рай. – Давай, с подробностями.
– Если честно, я мало что помню. – Я уже и сам сомневался, что прошлой ночью ничего не было. Воображение услужливо подсовывало мне картинки одна другой интереснее. Чем-то ведь Шериада меня опоила. Что, если потом… Я просто не запомнил? Это было бы правдивее гостевой спальни. И «дорогого гостя».
– А-а-а… – протянул Рай, изучив мое лицо. – Что, она как принц? Увлекается алхимией?
Я пожал плечами:
– Не знаю, Рай. Что-то она мне и правда дала. Я… действительно ничего не помню. Но… Оно пахло мятой.
– Мятой? – Рай задумался. – Да так, что ты потом как огурчик? Хм…
Мы замолчали. Я налил себе еще кофе и с сожалением отказался от добавки утиной грудки. Толстеть мне нельзя… Мы прикатили из полупустой кухни (главное, знать, когда повар отпускает кухарок и сам отправляется отдыхать) сервировочный стол с остатками господской еды. Это было, наверное, против правил, но покормить нас господа вечно забывали. В этот раз нам повезло: нашелся даже десерт – ягодное желе, огромная редкость посреди зимы. Правда, мало, и я чувствовал, что за него мы с Раем еще сцепимся.
– Ладно, – Рай тоже потянулся за кофейником. – А спутники у нее уже есть? Не видел?
Я покачал головой.
– Тебя только на разведку посылать, – вздохнул Рай. – Скажи, как это у тебя получается? Что ты с этими принцессами делаешь? Сначала одна, теперь вторая. Нет, серьезно, что ты делаешь?
– Если бы я знал! – воскликнул я и мысленно продолжил: «Не делал бы…» Было бы легче служить одной только Лавинии.
– Ты бы мне сказал, – с улыбкой закончил Рай. – Потому что я тоже не против оказаться во дворце и…
Его перебил стук. Во входную дверь, ведущую во двор для прислуги, кто-то настойчиво колотил.
Мы замерли.
– А что, новая экономка еще не спит? – недовольно поинтересовался Рай.
Я попытался встать, но мне мешал стоящий в проходе между нашими кроватями столик – его пришлось бы выкатывать к двери, чтобы мне было куда поставить ноги.
Рай вздохнул:
– Сиди, я открою.
Экономка у нас сменилась недавно. Уж не знаю, за что Лавиния разжаловала предыдущую, но та хотя бы закрывала глаза на наши вечерние походы на кухню. Новая была моложе и то ли слишком ревностно относилась к своей работе, то ли таким образом хотела получить от нас с Раем бесплатное внимание. Раза два она нас уже отчитала и пообещала пожаловаться госпоже. Если она решила, что мы испугаемся и теперь будем покорно ложиться спать голодными, то она очень, очень ошиблась.
– Да пожалуйста, – фыркнул в тот раз Рай. А потом добавил, когда она ушла: – Будут еще всякие подхалимы указывать, что мне делать.
Как по мне, надо было с ней помягче. Но Рай не привык сдерживаться.
– Ага, а потом станешь ее подстилкой. Я знаю таких – на шею сядут и ноги свесят. Даже не думай!
Сейчас он шел открывать, и было ясно: вот-вот разгорится новый скандал. Я приготовился их успокаивать. Такие уж мы с Раем: он порывист, а я сдержан. По крайней мере, так говорит Лавиния,
