Читаем без скачивания Сталин. Личная жизнь (сборник) - Алексей Рыбин

В эти же годы началось интенсивное освоение Арктики.

Вспомним легендарный дрейф – лагерь Папанина в 1937 году, за которым с волнением и восхищением следил весь мир.

Вспомним героев-челюскинцев, седовцев. Много хорошего было сделано за эти шестнадцать лет. Много было создано жизненно необходимого для народа, для процветания и укрепления страны.

Много было совершено подвигов, прославивших нашу страну. И мы сумели вырастить чудесное поколение молодежи, мужественной, честной, стойкой, преданной своей Родине, молодежи, которая совершала неслыханные чудеса героизма во время войны, нашествия фашистов на нашу страну. Имена героев Отечественной войны будут вечно живы, подвиги их не забудутся никогда.

Не надо забывать, что и научная база для совершения космических полетов была также заложена в эти годы.

Вероломное нападение Германии, только что заключившей с нами мирный договор, до известной степени застало нас врасплох, но, несмотря на это, с первых же дней войны мы смогли оказывать врагу серьезное сопротивление. В первых же боях гитлеровцы понесли огромные потери.

Весь народ поднялся на защиту Родины. По призыву Сталина в тылу врага были организованы многочисленные партизанские отряды, наносившие неожиданные удары по врагу и создавшие невыносимо тревожную обстановку в тылу у немцев. Но армию надо было не только вооружить, но и одеть и накормить.

В эту страшную снежную зиму 1941/42 года, с жестокими морозами, наша армия была тепло одета, тепло обута и сытно накормлена.

Медицинское обслуживание армии было также на высоком уровне. Медицинская помощь как на передовых рубежах, так и в тылу, быстрая и своевременная госпитализация спасли жизнь многим бойцам. Работа тыла по снабжению армии всем необходимым, что также чрезвычайно важно, была безукоризненна.

Надо учесть, что много складов боеприпасов находилось на территории Белоруссии и в первые же дни войны они попали в руки врагу. Такое размещение военных складов на территории, близкой к границе, спланированное по распоряжению военного командования, нельзя не заподозрить в преднамеренности. Вот тут уместно вспомнить о заговоре военных, о котором говорилось выше.

Несмотря на все это, если мы и отступали, то оказывали при этом упорное сопротивление, нанося противнику огромный урон. А ценой каких потерь ему удалось подойти к Москве? Возможно ли все это, если бы мы не были подготовлены к войне? А как объяснить, что мы сумели отстоять сердце страны – Москву, которая оказалась почти недоступной для вражеской авиации? Заградительный огонь на подступах к Москве был создан по инициативе т. Сталина. Мне могут возразить, что мы тоже имели союзников в лице Англии и Америки, которые помогали нам вооружением. Да, конечно, мы имели от них помощь, но все же перелом в войне наступил тогда, когда наши военные заводы, эвакуированные в самом начале войны на восток, стали давать нам в огромном количестве танки, пушки, самолеты. А первую помощь от наших союзников мы начали получать только в октябре 1941 года.

ЛОЖНАЯ ТРЕВОГА

Мне вспоминается один эпизод, случившийся в первые дни войны, который, безусловно, характерен для Сталина и опровергает утверждение о его грубости и бессердечности в отношении окружающих и подчиненных. Не помню, какого числа, но, во всяком случае, в первую же неделю войны, на третий или четвертый день, была объявлена воздушная тревога. Население было уже подготовлено, и все без паники укрылись в убежище. Но факт сам по себе был неприятный. В первые же дни войны врагу удалось прорваться к сердцу страны – Москве. Утром населению было объявлено, что была учебная тревога с целью подготовки жителей столицы к укрытию в убежищах.

Что же произошло на самом деле? Оказалось, что наш заградогонь, охранявший подступы к столице, принял свои самолеты за вражеские и открыл по ним огонь. Была объявлена воздушная тревога. Потом все это быстро выяснилось и был дан отбой.

Узнав об этом, Сталин тут же вызвал помощника командующего войсками Московского военного округа по ПВО Громадина М. С. Легко представить себе самочувствие Громадина. Ошибка была серьезной, и надо было давать объяснения самому Сталину. Что, кроме заслуженного наказания, мог ожидать он от этой встречи? Но все его опасения жестокого разгона оказались напрасными. Сталин принял его приветливо и тепло, расспросил его обо всем, поинтересовался, где он учился, что закончил, и в заключение сказал: «Вы уж постарайтесь больше не ошибаться и помните, что сейчас идет война и ошибки могут привести к тяжелым последствиям».

Вышел Громадин от Сталина и облегченно вздохнул, откровенно признавшись, что такого внимательного и теплого отношения к себе после совершенной ошибки он никак не ожидал.

ТОРЖЕСТВЕННОЕ ЗАСЕДАНИЕ б НОЯБРЯ 1941 ГОДА

За несколько дней до ноябрьских праздников в 1941 году т. Сталин вызвал меня и сказал, что надо подготовить помещение станции метро «Маяковская» для проведения Торжественного заседания.

Времени было очень мало, я сейчас же позвонил заместителю председателя Моссовета Яснову и договорился поехать вместе с ним на площадь Маяковского. Приехав и осмотрев станцию метро, мы составили план. Надо было построить сцену, достать кресла, устроить комнату отдыха для президиума и организовать концерт. Все это мы быстро организовали, и в назначенное время зал был готов. Спускаясь по эскалатору на Торжественное заседание, т. Сталин посмотрел на меня (я был одет в бекешу и папаху) и сказал: «Вот у тебя на папахе звезда, а у меня ее нет. Все-таки, знаешь, неудобно – главнокомандующий, а одет не по форме, и на фуражке даже нет звезды, ты уж достань мне, пожалуйста, звезду».

Когда т. Сталин уезжал домой после заседания, на его фуражке блестела звезда. В этой фуражке и в простой шинели без каких-либо знаков отличия он выступал на историческом параде 7 ноября 1941 года. Мне удалось его удачно сфотографировать, и эта фотография была распространена в большом количестве. Бойцы прикрепляли ее на танки и со словами: «За Родину! За Сталина!» – шли в ожесточенные атаки. Но это я забежал вперед.

Торжественное заседание открыл председатель Моссовета Пронин В. П. На заседании присутствовали секретари райкомов, исполкомов, военные представители и представители общественности. С докладом выступил т. Сталин. Говорил он долго, думаю, не меньше часа, но точно не помню.

Тов. Сталин не был прирожденным оратором, говорил он тихо, но излагал свои мысли необыкновенно просто и доходчиво.

Тов. Сталин говорил о ходе войны за истекшие месяцы, о причинах временных неудач и о неизбежном разгроме гитлеровских полчищ. Закончил он свой доклад словами: «Наше дело правое – победа будет за нами!» Он никогда не сомневался в нашей победе над врагом.

После доклада был перерыв, а затем начался концерт с участием ведущих артистов тех театров, которые работали в Москве во время войны. Из Куйбышева для участия в концерте были также вызваны Козловский и Михайлов, которые выступили с большим успехом и в заключение по моему предложению исполнили веселый дуэт «Яр хмель», который внес в концерт искру веселья. После окончания концерта т. Сталин поехал в Кремль, где у себя в кабинете провел заседание с членами Политбюро. На этом заседании также присутствовал начальник Главного управления тыла Красной Армии генерал Хрулев А. В. После заседания был ужин, затем все разъехались.

Тов. Сталин прилег отдохнуть. Спал он вообще очень мало, а во время войны иногда и совсем не ложился, приляжет днем часа на два и то просит Поскребышева разбудить его при малейшей необходимости.

ПАРАД 7 НОЯБРЯ 1941 ГОДА

7 ноября на Красной площади, как обычно, был назначен парад. Были приняты все меры для обеспечения безопасности и порядка, но все же риск был велик.

Утром 7 ноября т. Сталин встал очень рано. Было еще темно, на улице бушевала метель, нанося огромные сугробы снега. Я проводил его на Красную площадь ровно в 8 часов, т. Сталин и руководители партии и правительства поднялись на Мавзолей. Под бой часов из Спасских ворот на горячем коне появился принимающий парад Маршал Советского Союза т. Буденный.

Парад начался. Объезжая войска и поздравляя их с праздником, т. Буденный слышал в ответ такое горячее и дружное «ура!», что я увидел, как прояснилось лицо у т. Сталина, каким оно стало радостным и довольным.

Стараясь стоять всегда на виду у Сталина, чтобы он мог в любую минуту позвать меня, я сам не спускал с него глаз.

И действительно, я ему понадобился. Надо сказать, что перед парадом была договоренность передавать парад по радио только по площадям Москвы. Подозвав меня, т. Сталин спросил, нельзя ли сделать так, чтобы передать Красную площадь в эфир, то есть чтобы парад на Красной площади слышал весь мир.

Я спустился вниз, в Мавзолей, где у меня дежурил начальник отдела связи т. Потапов, там же находился министр связи, и передал им желание т. Сталина. Получив в ответ: «Все будет обеспечено», – я вернулся, чтобы доложить об этом т. Сталину. Он уже начал свое историческое выступление. Я обратился к Молотову, который стоял рядом, и сказал громко, чтобы слышал т. Сталин: