Читаем без скачивания Грамота - Эдуард Успенский

— Ребята, спасем город. Вернем ему цвета.

Каждому ребенку дается карандаш определенного цвета. И все вместе раскрашивают город.

Что касается фабрики, ее красят самым заметным цветом. Может быть, в полоску, как жандармскую будку. Может быть, в оранжевый цвет. Так чтобы она выделялась, как неестественное пятно. Цвет выбирают сами ребята.

Глава пятая

СТРАСТИ РАЗГОРАЮТСЯ

Однажды утром Ирина Вениаминовна сказала:

— Мы уже почти месяц живем в детском саду, а еще ни разу не веселили ребят как следует. Давайте устроим им праздник.

— Давайте! — закричала Бабешка-Ягешка. — Я могу на метле полетать под музыку или на венике.

— А я могу под музыку горячие угли глотать, — сказал Кощейчик. — Или соляную кислоту.

— Я могу что-нибудь Щучьим Велением сделать, — обрадовал всех Емеля. — У меня целых два веления осталось. И еще у меня музыка есть, гармошка моя.

— Что ты можешь сделать Щучьим Велением? — спросила Ирина Вениаминовна.

— Все, что угодно. Я могу всех ребят под музыку лысыми сделать. Или сделать так, что все стулья сломаются и все зрители на пол грохнутся. Еще могу сделать так, что все ребята негритятами станут.

— А если ребята не хотят делаться лысыми под музыку или становиться негритятами? — спросила Ирина Вениаминовна.

— Не хотят и не надо. Мы их можем китайчиками сделать.

— А если они не хотят быть китайчиками?

— Тогда япончиками.

— И япончиками они не хотят. Ты о мамах подумал? Мамы сдавали в детский сад обычных беленьких ребятишек, а им возвращают черненьких или желтеньких да еще лысеньких. Привела мама в садик беленького Женю, а ей отдают черненького Джона и совсем без волос. Какой скандал поднимется!

— Тогда я могу так сделать, что на каждого ребенка сверху торт упадет. Сколько детей, столько тортов. Как торты сверху грохнутся! Вот радости будет! Каждый по три килограмма.

— Это уже лучше, — согласилась учительница. — А эти торты детишек не прибьют?

— Конечно, не прибьют, это же не кирпичи. Ничего с ребятами не случится. Они только перепугаются и сладкими станут.

— Смотри не перепутай, — сказала Бабешка-Ягешка. — А то угостишь ребят кирпичами или сделаешь, например, торт «Песочный» из настоящего песка. Представляешь, сколько мусора будет!

— Если вы тортов боитесь, — сказал Емеля, — я могу сделать дождь из конфет или из блинов.

— Это, пожалуй, лучше, — сказала учительница. — Мы это все еще обдумаем. А, пока давайте напишем объявление.

И вместе с Ириной Вениаминовной они написали:

«ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

ДОРОГИЕ ДЕТИ!

ДЛЯ ВАС СОСТОИТСЯ КОНЦЕРТ!

Бабешка-Ягешка, Кощейчик и Емеля будут вас развлекать. В программе:

1. Полет на метле. Высший пилотаж. Бабешка-Ягешка.

2. Поедание углей. Ответственный К.Бессмертный.

3. Раздача вкусных подарков с потолка. Ответственный Емеля.

4. Русские народные песни. В исполнении И.Мотоцикловой.

ЖДЕМ ВАС, РЕБЯТА!

ПРИХОДИТЕ!»

Воспитательницы и дети читали объявление и говорили:

— Ой, как интересно! Мы обязательно придем. Будут русские народные песни в исполнении мотоцикла.

А когда слух о концерте дошел до педагогов Хрюкиной и Кнопкиной, они решили в замаскированном виде обязательно побывать на этом концерте.

— Мы обязательно побываем там. Мы обязательно раскроем их вредную антипедагогическую сущность.

А сами больше всего думали о подарках с потолка.

Тем временем Ирина Вениаминовна решила провести со своими учениками историческую экскурсию по Москве.

— Дорогие мои сказочные герои! Вы вышли из глубин русского фольклора. А знаете ли вы русскую историю? Знаете ли вы о русских царях и знаменитых людях?

— Я столько историй знаю о царях и знаменитых людях, — сказал Емеля. — И про Ивана-царевича, и про царя Салтана, и про Анику-воина.

— А мой дядя сам был царем! — закричал Кощейчик. — Даже Пушкин про него писал. Помните: «Там царь Кощей над златом чахнет».

— Помним, помним, — сказала Ирина Вениаминовна. — Ну и что случилось с твоим дядей — зачах он или выздоровел?

— Зачах, зачах, — горестно сказал Кощейчик. — Хоть и Бессмертный был. Лет двести он чах, чах, а потом помер.

— А что с золотом случилось? — спросил хозяйственный Емеля.

— С каким золотом?

— Над которым он чах.

— Его спрятали, закопали. Чтобы никто другой не зачах.

— Вот говорят, что смерть Кощея в игле, — продолжал Кощейчик, — игла в утке, а утка в сундуке. Да ничего подобного. Смерть Кощея в золоте, а золото действительно в сундуке.

— Значит, чтобы Кощея убить, его надо посадить около сундука с золотом и ждать, пока он зачахнет? — спросила Бабешка-Ягешка. Спросила без умысла, так, на всякий случай.

— Да, надо ждать, — согласился Кощейчик.

— И долго надо ждать?

— Лет двести.

— И ты тоже можешь зачахнуть? — заинтересовался Емеля.

— Нет. Надо еще заразить Кощея золотой лихорадкой. А я золото не люблю. Я спорт люблю — футбол там, подъем грузовиков.

— А где его закопали? — снова спросил Емеля.

— Не знаю, где его закопали, — ответил Кощейчик. — Наверное, на кладбище.

— Я не про твоего дядю спрашиваю, а про золото, над которым он чах. Его куда дели?

— Спрятали, конечно. Затырили. Недалеко от нашей деревни Кощейково есть старые развалины. Там и закопали. А что? Почему ты об этом спрашиваешь?

— Потому что мой папа Емельян Иванович изобрел специальный золотоискательный прибор. Много золота найти можно.

— И много золота он уже нашел, твой папа? — спросила Ирина Вениаминовна.

— Нисколько. Откуда в нашей деревне золото? Только у продавщицы тети Нюры есть зуб золотой. Вот он тетю Нюру и нашел. Она в сарае заперлась. Она там спряталась.

Тут все заинтересовались:

— Почему она там спряталась?

— Она одному покупателю забыла сдачу дать и стеснялась.

— Почему же она заперлась?

— Покупатель был очень здоровый. Мог сарай сломать.

— Все, — сказала Бабешка-Ягешка, — берем твой прибор и едем в село Кощейково.

— Зачем? — спросил Кощейчик.

— Будем золото искать.

— Хорошо, — согласилась Ирина Вениаминовна, — только сначала грамоту выучим. Потому что без грамоты вы даже найти не сумеете село Кощейково. Вы же название не прочтете. Итак, слушайте меня. Мы с вами сейчас на экскурсии. Это Кремль — сердце русской земли. Россия и Кремль — эти два слова крепко связаны.

— Почему?

— Потому что, когда мы говорим о России, мы первым делом думаем о Кремле. Кремль огромный и состоит из многих разных частей и зданий. Его строили много раз.

— Почему?

— Потому что на него часто нападали враги. И разрушали его. То татары, то свои же соседи русские из других городов.

— Попробуй его разрушь, — сказал хозяйственный Емеля. — Он ведь каменный.

— Это сейчас он каменный, — сказала Ирина Вениаминовна, — а сначала он был деревянный. Из дров. Он был весь-весь деревянный, и враги могли его сжечь. Первым каменные стены начал строить русский князь Дмитрий Донской.

— А почему он Донской, он казак? — спросил Емеля.

— Нет. Его прозвали так потому, что он выиграл большое сражение у реки Дон на Куликовском поле. Он победил огромное татарское войско.

— Ой, а что это? — закричал Кощейчик, увидев огромную пушку на колесах. — Очень похоже на бочку без дна.

— Сам ты похож на бочку без дна, — ответил Емеля. — Я знаю: это царь-Пушка. А рядом царь-Колокол.

— Они что, самые большие или самые главные? — спросила Бабешка-Ягешка.

— Раньше, я думаю, они были самые большие, а теперь они самые главные, по крайней мере, у нас в стране. Царь-Колокол был отлит при царе Борисе Годунове, четыреста лет тому назад. Но он был такой тяжелый, что его никак не могли поднять на колокольню. Когда наконец подняли и стали в него колотить, москвичам не повезло. Потому что начался пожар, колокольня сгорела, колокол упал и кусок откололся. Он такой тяжелый, что его никто поднять не может. Разве что подъемный кран. А из пушки никто никогда не стрелял.

Кощейчик очень заинтересовался осколком:

— Да! — закричал он. — А я подниму!

Он подошел к куску царь-Колокола и с большим трудом все-таки поднял осколок.

— Ирина Вениаминовна, хотите подержать?

— Положи немедленно на место! — заволновалась Ирина Вениаминовна. — Сейчас скандал поднимется.

И точно, прибежал какой-то военный. Противный дядька с радио на плече и закричал:

— Вы что делаете? Вы под суд за это пойдете!

Кощейчик положил кусок на место, а Емеля сказал:

— Что вы кричите, зелененький дяденька? Все ведь в порядке.