Читаем без скачивания Белое снадобье - Зиновий Юрьев

– Благодарю вас, мистер Харджис, – сказал я. Что бы все это могло значить?

– Видите ли… – промямлил он, помолчав; пожевал губами; и вдруг лицо его потеряло всю свою скалисто-угловатую неприступность и сделалось сырым и жалким. – Видите ли… Я, разумеется, мог бы сообщить вам письменно… Но я счел своим долгом…

Он вдруг замолчал и посмотрел прямо на меня. В глазах мерцал испуг.

– Я… одним словом, я думаю, что вам следует подыскать себе более интересную работу.

Он прерывисто и глубоко вздохнул.

– Понимаю, – сказал я. – Но позвольте задать вам чисто детский вопрос: почему вы меня выставляете?

Харджис снова спрятал глаза.

– Видите ли, финансовое положение нашей фирмы… – начал он, и я перестал слушать. Это был жалкий лепет. Финансовое состояние фирмы «Прайм дейта» не внушало никому ни малейшего основания для беспокойства. Сам же Харджис хвастался неделю тому назад, что прибыли за квартал достигли рекордного уровня.

– Курите, Марквуд, – сказал Харджис и снова подтолкнул ко мне ящичек с сигарами.

– Хотя я уже не курю два года, я все же возьму сигару, если это вам так хочется. По крайней мере, вы будете знать, что не просто выкинули человека в джунгли, а снабдили его сигарой. А это совершенно другое дело.

– Но почему же в джунгли? – несчастным голосом спросил Харджис. – Человек с вашей квалификацией, с вашими талантами…

– Спасибо, – сказал я. – Спасибо за слова и сигару. Но вы же прекрасно знаете, что во время такого спада, как сейчас, найти работу по моей специальности – это все равно что получить наследство, когда нет родственников.

Я встал и вышел. Нужно было, конечно, взять из стола всякую ерунду, которая всегда накапливается у человека за годы, но мне не хотелось видеть Мари-Жан. Она тут же начала бы хлюпать носом, а мне и так было тошно.

Я ничего не мог понять. Я готов был поклясться, что в фирме мною были довольны. Харджис не знал, куда девать глаза. И в них был страх – это точно. Но почему? Почему ему нужно было бояться? Ну их всех к черту.

Месяц-другой я, конечно, протяну. Потом мне из Риверглейда придется выматываться. Этот ОП из довольно дорогих. Солидные служащие, ученые, люди с состоянием. Вообще все охраняемые поселки дороги. Колючая проволока с электрическим током по периметру, контрольно-пропускные пункты, электроника, следящая за каждым человеком. Все это началось с того времени, когда люди имущие потянулись из городов в пригороды, унося с собой деньги, стабильность и престиж и оставляя город беднякам. Пригороды богатели и превращались в крепости, а города беднели и превращались в асфальтовые джунгли. Скоро и слово «город» стало забываться. Джунгли.

Кстати, как попал в Риверглейд этот тип, что нанес мне визит? Кто знает… Может быть, он и живет здесь. А может быть, у него полицейский пропуск. Меня охватило глубокое безразличие. Не хотелось думать ни о чем. Джунгли так джунгли, черт с ними. Может быть, даже это и к лучшему.

Вернувшись домой, я залег спать. Лечь спать – великолепный способ избавиться от неприятностей. Натягиваешь на себя одеяло, закрываешь глаза, и через несколько минут ты в другом мире. Там тоже иногда тебя подстерегают неприятности, но от них, по крайней мере, можно избавиться проснувшись. От одних неприятностей избавляешься засыпая. От других – просыпаясь. Надо бы запатентовать этот универсальный и общедоступный способ всеобщего счастья.

Я проспал бы, наверное, сутки, если бы меня не разбудил телефонный звонок.

– Мистер Марквуд? – спросил чей-то сочный, наглый, упитанный голос.

– Да, – буркнул я.

– Я был бы вам весьма признателен, если бы вы смогли поговорить со мной.

– А кто вы?

– Меня зовут Роберт Мэрфи, и я думаю, что наше предложение может показаться вам интересным…

– Предложение?

– Да. В отношении работы…

Час от часу не легче. Утром меня увольняют, а спустя пять часов некий Роберт Мэрфи предлагает мне другую работу. Я уже не удивлялся, не пугался, не радовался. Мой скромный запас эмоций был весь израсходован, и нужно было ждать, пока я снова обрету способность что-либо чувствовать.

Мэрфи приехал минут через двадцать. Сунув в карман пистолет, я вышел к калитке и увидел высокого черноволосого человека лет тридцати – тридцати пяти. Он улыбнулся мне и спросил:

– У вас в калитке есть детектор оружия?

– Нет, – сказал я. – Ни в калитке, ни в двери. Но у нас в Риверглейде в общем-то спокойно.

Мэрфи традиционным жестом распахнул пиджак и поднял руки вверх, показывая, что не вооружен, и я, держа в правой руке пистолет, впустил его во двор. Не знаю почему, но я посмотрел на его брюки – не прилипла ли к ним паутина. Нет, брюки были безукоризненно выглажены. Он, должно быть, перехватил мой взгляд и спросил:

– Я иду не там, где следует?

– Нет, нет, мистер Мэрфи, – успокоил я его. – Все в порядке. Просто у меня привычка определять характер людей по их ботинкам и брюкам. Лица, знаете, бывают обманчивы. Обувь никогда. Не лицо, а ботинки – зеркало души.

Мэрфи медленно и благодушно улыбнулся. Улыбка была снисходительной и равнодушной. Так, наверное, улыбаются детям.

Мы вошли в дом, я усадил его в кресло и, положив пистолет рядом с собой, сказал:

– Слушаю вас, мистер Мэрфи.

– Я рад, что познакомился с вами, мистер Марквуд. Похоже, что у вас есть чувство юмора – большая редкость в наше время.

– Гм… Спасибо… Удивительное совпадение. Я недавно тоже думал о том, что чувство юмора становится анахронизмом.

– Вот видите, – благодушно кивнул мне Мэрфи, – по одному пункту мы с вами уже сошлись. Надеюсь, что мы договоримся и по остальным. Вы разрешите? – Не ожидая моего кивка, он величественным жестом достал сигару, ловко обрезал ее кончик маленькими ножницами и долго-предолго раскуривал ее, время от времени вынимая и критически осматривая тлеющий конец. Наконец он еще раз кивнул, должно быть удовлетворенный тем, как горит сигара, и сказал: – Мистер Марквуд, нашей фирме срочно нужен опытный специалист по компьютерам. Не просто специалист, не просто хороший инженер, а эксперт, ученый. Вчера я позвонил моему другу Харджису с просьбой порекомендовать кого-нибудь. «Боже, – говорит он, – вы просто снимаете грех с моей души. Мы как раз вынуждены уволить доктора Марквуда, финансовое положение фирмы…» Короче говоря, мы делаем вам предложение. У Харджиса вы получали двадцать тысяч в год. Мы вам предлагаем пятьдесят. Пятьдесят тысяч НД в год.

– Пятьдесят тысяч? – переспросил я с глупой улыбкой дебила. – Я не ошибся?

Это были чудовищные, неслыханные деньги для человека моей специальности. Я воспринял бы эту цифру как шутку, как розыгрыш, но человек, сидевший напротив меня, не улыбался. Мне даже показалось, что он весь напрягся, ожидая моего ответа. И вообще, он был слишком торжествен и, похоже, слишком высокого мнения о себе, чтобы обладать чувством юмора.