Читаем без скачивания Укрощение герцога - Элоиза Джеймс

Имоджин подумала о том, как влюблена ее сестра Аннабел в своего мужа. К тому же была еще Тесс, глаза которой начинали сиять при виде супруга.

– Понимаю, что ты имеешь в виду, – сказала Имоджин со вздохом. – Мои сестры счастливы в браке.

– Это дает повод задуматься, – сказала Гризелда, изящно закутав шею кружевным шарфом. – Мой брак, как ты понимаешь, был совсем другого рода.

– Как и мой, – согласилась Имоджин, стараясь избавиться от неприятного ощущения, что совершила предательство.

Но в глазах Гризелды не было удивления.

– Мейтленд был очень красивым мужчиной, – спокойно констатировала она. – Но, вращаясь в обществе много лет, я поняла, что красота в мужчине – скорее недостаток. Часто она сочетается со злобой, мелочностью и высокомерием.

Имоджин открыла рот, чтобы сказать что-нибудь в защиту Дрейвена… Но промолчала. Он был надменным, злым и мелочным и скулил по поводу того, что его мать склонна сама распоряжаться своими деньгами. Но хуже всего было его безрассудство, то, что на пари он готов был вскочить на спину любой лошади и мчаться как оголтелый. Он не мог примириться с мыслью о том, что не сумеет выиграть.

– Конечно, с годами Мейтленд мог измениться и стать мягче, – предположила Гризелда.

В углах рта Имоджин промелькнула легкая улыбка.

– Или остаться прежним.

– Я считаю полезным взирать на прошлое с оптимизмом. Ты ведь мало что могла сделать, чтобы ваш брак оказался счастливым или Мейтленд остался в живых.

Имоджин сглотнула. Она была согласна с Гризелдой.

Сначала она не могла перенести боли от сознания своей вины. Позже продолжала укорять себя. А теперь пришла к выводу, что была бы не в силах удержать Дрейвена от его безумной скачки навстречу смерти. Он был как неприрученный жеребенок, а она не столь сильная личность, чтобы обуздать его.

– Я еше не готова снова вступить в брак, – сказала она неожиданно. – Большую часть жизни я мечтала выйти замуж за Дрейвена. Теперь же мне хотелось бы побыть просто Имоджин.

– Похвальное желание, – одобрила Гризелда. – Что касается меня, то я не стану снова Гризелдой, по крайней мере пока мы не выйдем из кареты и мой желудок не успокоится.

– Возможно, я тебя шокирую, – сказала Имоджин, прикусывая губу.

– Да нет, – ответила Гризелда. – Просто мне трудно проявлять чувства, когда меня тошнит. К тому же я отлично знаю, что ты намерена делать. – Имоджин изумленно подняла брови. – В прошлом году ты хотела завести небольшую интрижку по совершенно нелепой причине. Ты сердилась на мужа за то, что он умер.

– Я сердилась на себя за то, что потеряла его, – тихо ответила Имоджин.

– Теперь ты решила, что тебе следует завести роман, но уже по иным соображениям.

– Ты говоришь об этом так спокойно! Не хочешь ли ты убедить меня в греховности внебрачной связи?

– Нет. Ведь ты понимаешь, как отнесется общество, если узнает о твоих грешках. Но иногда небольшое приключение, никому не приносящее вреда, очень способствует хорошему настроению.

Имоджин широко раскрыла глаза.

– Гризелда, ты способна потворствовать грехам? Ты?

Гризелда помрачнела.

– Как я сказала, с меня еще не снимали мерку, чтобы изготовить гроб. А то, что я не собралась до сих пор вступить в брак, вовсе не означает, что я иногда не позволяю себе скромных удовольствий.

Имоджин смотрела на старшую подругу как зачарованная, потому что в свете эта женщина слыла образцом целомудрия и добродетели и одной из самых достойных вдов в Лондоне.

– А Мейн знает?

– С какой это стати я стану делиться такими вещами с братом? Поверь мне, дитя мое, очень скоро убеждаешься, что откровенничать с мужчиной не стоит. Это до добра не доведет. А уж если этот мужчина – член твоей семьи, то хуже и не придумаешь.

Имоджин задумалась.

– Я бы предпочла, – продолжала Гризелда, – чтобы твой выбор не пал на моего брата, если ты захочешь приключений… Ему пора бы жениться.

– Ты так думаешь?

Имоджин было крайне трудно представить графа Мейна, скакавшего рядом с каретой, привязанным законными узами к переднику какой-нибудь женщины.

– Более того, лучше, чтобы эти маленькие приключения были скрыты от глаз общества. Каждый, кто с интересом станет наблюдать за тобой и Мейном, вспомнит о том, какое удовольствие получил, видя твой прошлогодний флирт.

– Но ведь ничего и не было, – поспешно возразила Имоджин.

– Я знаю. Но если вас снова будут видеть вместе в будущем сезоне, то это станет притчей во языцех: всем же известно, что мой братец неспособен поддерживать отношения с женщиной более нескольких недель.

– Мейн не идет в счет, – сказала Имоджин, подумав, что он не проявлял к ней никакого интереса. Он был слишком непостоянен, легковесен и сложен, а в целом весьма неудобен. – Я думала завести дружбу с кем-нибудь, неизвестным свету.

– Блестящая мысль, – одобрила Гризелда. – Естественно, это должен быть джентльмен, но ведущий уединенную жизнь. Возможно, у Рейфа есть какой-нибудь друг в деревне, способный на короткое время заинтересовать тебя. И лучше найти кого-нибудь, совершенно не подходящего для роли супруга.

Имоджин покачала головой:

– Я удивлена, Гризелда, просто ошарашена.

– Прости, моя дорогая, но ты уже в течение нескольких лет остаешься во власти своих чувств. Это ненадежный советчик, когда речь идет о мужчинах. Я считаю полезным наблюдать за мужчинами, когда представляется такая возможность. В них есть немалое обаяние. Но ему стоит поддаваться, только если ты сумеешь играть главенствующую роль в отношениях. – Она поудобнее закуталась в плед. – Мужчины наносят урон твоему чувству собственного достоинства и нарушают покой души. Заруби себе это на носу и выбирай мужчину, не имея в виду брак.

– Я все еще не оправилась от удивления, – повторила Имоджин.

Гризелда подняла брови.

– Изумление неизбежно предшествует размышлениям, дорогая. Если у тебя есть желание с кем-нибудь близко сойтись, то ограничься одной ночью, ну… самое большее, двумя. Мы, женщины, заводя слишком близкие отношения с мужчиной, рискуем влюбиться. – Имоджин открыла было рот, но Гризелда предостерегающе подняла руку. – Я прекрасно понимаю, что ты уже пережила пароксизм любви и пострадала от нее. И это излечило тебя от желания повторить такой опыт. Но все же берегись! Будь очень осторожна!

Имоджин кивнула. Гризелда говорила о любви с таким ужасом, будто речь шла о заражении корью. И это на многое открывало глаза.

– Одна ночь, ну в крайнем случае – две, если джентльмен окажется особенно приятен. Естественно, ты должна опасаться забеременеть. На этот счет я могу дать тебе кое-какие советы.