Читаем без скачивания Последняя зима - Алексей Федоров

Все время поддерживаем радиосвязь с оставшимся в районе Лесограда 5-м батальоном. Первые сообщения Николенко были не очень-то утешительными: "Противник вошел лес зпт продвигается на север зпт беспокою его засадами...", "Противник щупает лес тчк отвлекаю разных направлениях тчк послал роту на диверсии...", "Противник обнаружил старый лагерь зпт все поломал зпт пожег..."

Старым лагерем Николенко называл тот, в котором последнее время находилось гражданское население. В начале лета мы построили его для себя, для штаба, но потом нашли в семи километрах севернее более удобное место, где и основали Лесоград.

Получив последнюю радиограмму Николенко, мы стали думать-гадать, пойдет ли противник дальше, отыщет ли наш новый лагерь.

- Обязательно дальше попрутся, если уж до середины леса дошли, утверждал командир нашей войсковой разведки Антон Сидорченко. - Все прочистят, просмотрят, будьте уверены!

- Не уверен, далеко не уверен! - возражал ему Дмитрий Рванов. - Зачем им дальше идти, подставлять головы под пули ребят из пятого батальона, когда один лагерь они нашли и разрушили! Откуда бандеровцам знать, что есть где-то второй?..

- Для верности дальше все прощупают, - стоял на своем Сидорченко. Пятый батальон для них не помеха.

- Да они не представляют, сколько там осталось батальонов! Николенко со всех сторон тормошит... У населения уточнить? Но ведь мы знаем, как бульбашам в селах отвечают: пройдет один партизан, скажут, что прошла тысяча, пройдет тысяча, скажут, что прошел один. Нет, вот увидите, будем дома справлять и Октябрьские праздники, и мой день рождения!

Дмитрий Иванович был самым молодым из руководящих работников соединения. Он родился 8 ноября 1917 года, и мы часто называли его ровесником Октября.

Следующая радиограмма Николенко показала, что ровесник Октября как будто и прав: "Противник оттягивается Серхов зпт группируется там". Серхов - это уже не в семи, а в двадцати километрах от Лесограда. Не пора ли нам собираться в обратный путь? Пожалуй, еще не пора... Неизвестно, что будут делать фашисты и бандеровпы в Серхове, надолго ли там задержатся. Обстановка станет яснее в ближайшие день-два, а пока решено провести несколько хозяйственных операций.

Партизаны сами заботятся о хлебе насущном. К хлебу требуется еще и приварок. Значит, добывай и приварок! А кормить в соединении надо ежедневно больше трех тысяч человек, да, кроме того, на нашем довольствии человек триста из гражданского лагеря. Заботы о продовольствии никогда не оставляли нас.

Частично мы питались за счет трофеев. Вот перед нашим уходом на марш командир 1-го батальона сообщил, что в бою с бандеровцами он забрал у них не только пулеметы, пленных, но и продовольственный обоз. Благодаря этому 1-й батальон будет некоторое время обеспечен продуктами, а возможно, кое-что поступит и в общий котел соединения.

Однако надо иметь в виду, что непрерывных боев с оккупантами и бандеровцами мы не вели. Наша главная задача - диверсионная работа на железных дорогах. Правда, с остановленных минами поездов мы тоже иной раз брали продовольствие, но рассчитывать на одни лишь случайные трофеи не приходилось. Надо было проводить и так называемые хозяйственные операции.

Они бывали двух родов. В одном случае, узнав, где у противника есть большой продуктовый склад, мы нападали на этот склад, чтобы пополнить свои запасы. Но далеко не всегда партизаны добывали продукты силой оружия. Часто мы просто обращались за помощью к местным крестьянам, снаряжая в села мирные заготовительные экспедиции. Решено было провести их и здесь, за Стырью.

В этом районе продукты у крестьян имелись. Платить налогопоставки оккупантам народ отказывался, а забрать все и у всех силой немцы и бандеровцы не могли - спрятано, зарыто, попробуй отыщи! Мы же ничего забирать насильно не собирались. Взять у крестьянина без спроса кусок хлеба у нас считалось тягчайшим преступлением. За пять месяцев, что мы пробыли на Волыни, только два наших партизана запятнали себя мародерством. Оба были расстреляны перед строем. К слову, один из них в прошлом полицейский.

Хозяйственные операции, вернее, экспедиции мы провели в четырех селах. Все они проходили одинаково. Придут наши люди в село, созовут сходку, расскажут крестьянам о положении на фронтах, о партизанской борьбе, о том, что мы нуждаемся в народной поддержке, и просят дать им продуктов кто сколько может и хочет. Мужички скребут затылки, переглядываются, а потом кто-нибудь встанет и бочком-бочком к огороду или к лесу, чтобы вскоре вернуться уже с мешком за плечами... А тут как раз и важен первый пример!

Хороший, опытный агитатор политрук Сергей Вохмяков, ездивший на заготовки в село Привитувку, доставил оттуда 20 голов рогатого скота, 26 овец, 20 пудов муки, 40 пудов зерна, 6 пудов овса, 7 пудов гороха, 11 штук гусей. Примерно по стольку же было привезено из других сел. Мой заместитель по хозяйству Митрофан Степанович Малявко радовался, потирал руки, спешил все взять на учет... Последнее обстоятельство не очень-то по душе участникам продовольственных экспедиций. Вот сдашь Малявко столько добра, а с него что получишь? Норму!

Пока мы пополняли свои запасы, от Николенко не было вестей. Несколько раз искали его в эфире, но он не отвечал. Мы начали нервничать, беспокоиться... Утром 4 ноября из батальона пришла наконец радиограмма. Да еще какая! Вот ее текст:

"Лагерь свободен зпт фашисты погрузились в два эшелона зпт двинулись на восток тчк оба эшелона мною подорваны тчк часть бульбашей отошла направлении Балицкого тчк лагерь полной сохранности зпт можете возвращаться тчк Николенко".

Самое примечательное, что оба эшелона с вражеской техникой и живой силой наткнулись на наши мины, не дошли до фронта. Закономерный финал очередной попытки оккупантов избавиться от партизан! Мы много смеялись по этому поводу и дали Николенко следующую радиограмму: "Молодец тчк продолжай том же духе".

Начались недолгие сборы в обратный путь. Домой! Домой!.. Я и тогда и потом спрашивал себя: почему партизаны так радовались возвращению в Лесоград? Лагерь, конечно, хороший, удобный, но разве только в этом дело? Ну пусть бы лагерные бараки, хаты-землянки и прочий "жилой фонд" оказались разрушенными! Так ведь все можно восстановить или построить заново. И не только на старом месте, можно и в другом.

Нет, ликовали партизаны не потому, что не придется делать лишнюю работу! Каждый понимал, что враги потерпели еще одно поражение, радовался, что фашисты, так и не достигнув своей цели, были вынуждены отступить от незримых стен Лесограда. И поражение враг понес не только моральное. За эти две недели мы потеряли несколько человек, а каратели - несколько сот.