Читаем без скачивания Ах, Таня, Танечка. Интересная история учительницы истории - Галина Маркова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Татьяна удивлялась:
– Зачем столько всего?
– Я еще и чайник электрический принесу… Нам нужно обдумать тему семинаров ко дню победы.
– И это все будет нужно?
– Конечно! Вот сейчас, я уже устал, все двигая.
Он опустился на диван и резким движением схватил ее и усадил на колени, Татьяна стала вдруг мягкой и податливой.
Но успела сказать:
– Ты закрыл дверь на ключ?
– Все учтено, как перед военной операцией.
И их дальнейшие свиданья проходили здесь в полной тишине и без света. Он нежно обнимал ее, говоря:
– Танюша, мы не должны помять твое платье, дай, я помогу тебе его снять
Он снимал ее платье, а там было новое красивое нижнее белье. Он явно любовался ею, он дергал шнур торшера и, он говорил:
– Пока ты здесь, ведь нам нужно света…
Татьяна вспомнила стихи Евгения, не мужа, а Евгения Баратынского:
«Как много я пережила в немного днейПрожить, прочувствовать успела!
В мятежном пламени страстей,Как страшно я перегорела…»
– Что, твой ученый муж не замечает разве изменений в тебе?
Нет. Совсем, нет! Ему достаточно тех маленьких остатков моих чувственных движений. Ведь он последнее время был довольно холоден в постели, «как айсберг», я впервые познаю это сейчас.
– То и еще будет… Ой, ой, ой!
Так продолжался месяц, другой, третий и четвертый тоже. Женский коллектив ей завидовал, а она не хотела этого замечать. Вокруг нее ничего не было, только их кабинет истории.
Татьяна вся светилась в ожидании большой любви и новой жизни, о которой ей говорили ее сны.
***
Жизнь продолжалась и била ключом. Они жили полной жизнью. Но, видно, такую жизнь трудно было иметь долго. Дочь Владимира выходила замуж. И он весь был поглощен подготовкой к свадьбе. Это помогло ему отвлечься на семейные дела, а Татьяна усердно посвящала себя работе в танцевальном коллективе.
Но тайна всегда просится наружу. Ведь в школе, в основном был женский коллектив. Более того, многие жили в районе школы. Скоро, уже после свадьбы дочери Владимир стал говорить, что просочились до его супруги тайны их милого романа:
– Что будем делать, Танюша? – спросил он в их последнее свидание.
– Как что? Разводиться, и жениться! – весело сказала Татьяна, и обняла его
– Нет, нет, нет, – уверенно говорил Владимир, отстраняя ее руки.
– Как, нет? – сказала она, и топнула ногой, и тут же пожалела об этом.
Но Владимир этого не замечал. Он смотрел в окно, и даже штору отодвинул в сторону, он уверенно сказал:
– Я примерный семьянин. У меня двое детей. Ни какого развода. И чувство ответственности у меня развито, жена стала недомогать. Такова суровая действительность, Танюша, мне тоже нелегко, но, что делать.
– «Что делать? что делать?» – еще писал Николай Чернышевский, и ты туда же! – гневно выкрикнула Татьяна ему вслед.
– Что делать! – сказал он грустно, и вытер набежавшую слезу.
Он ушел, а Татьяна упала на диван, отдавая ему все свое тепло и слезы. Она стала вспоминать свои странные сны.
«Сны обманули меня! Не было никаких партнеров, ни богатства. А самое, главное, не было долгой любви» – думала она печально.
Когда появился Владимир, то стали сбываться ее вещие сны. Но Владимир становился все холоднее и холоднее. Татьяна была в недоумении. Так начались их первые недовольства друг другом. Но тайный голос снова стал говорить с Татьяной, стал утешать, утешать, что она снова стала тревожиться.
Она снова стала вспоминать странные сны. Зачем она только брала в руки сонник?
Но какие-то волны были все время вокруг нее, от этого у нее часто кружилась голова, и Татьяна не всегда правильно воспринимала действительность. Например, ложась спать, она ловила себя на мысли, что не уверена в том: сейчас осень или уже весна. Она могла дважды положить соль в суп, или, опустив капусту и морковь в бульон, забывала положить уже подготовленную для борща картошку, и обнаруживала ее уже вечером посиневшую и засохшую на кухонном столе.
Она забывала покупать хлеб, или покупала его дважды. Много странного появилось в ее образе жизни. Например, на уроке, Татьяна невнимательно слушала ученицу восьмого класса у доски, но говорила ученице:
– Правильно, да это так и было.
Но ей, вдруг, захотелось подойти к окну, посмотреть за окно, и там кружилось легкая поземка. И Татьяне увиделись волны океана, говорившие ей:
«В тоске душевной пустоты
чего ты хочешь?»
Но, почему-то последние слова она повторила вслух: «Чего ты хочешь?» – к большому удивлению учащихся:
– Она хочет пятерки, конечно, – крикнул весельчак Сидоров.
– Ты хочешь пятерки, Света? – спросила строгая учительница дрогнувшим голосом.
Света слегка пожала плечами. Татьяна плохо слушала, что отвечала света, но сказала ей:
– Твой ответ напомнил мне одну историю, но это очень давняя история. Но сейчас я тебе поставлю пять. Ты это заслужила!
Класс слегка недоумевал, ведь Света только зачем-то держала указку и повторяла несколько раз один и тот же текст, так как видела, что учительнице не до неё.
Было еще несколько похожих моментов, даже дома. Семья жила на первом этаже, и вдруг в Татьяне в конце трудовой недели, внезапно вспыхнуло странное чувство обновления всего, об этом говорилось сейчас везде, и по телевизору, и в журналах.
На нее внезапно нашло некое буйство, она стала выкидывать все старые журналы, вещи просто в окно. Полетели в окно и лыжи с санками и старые валенки, одеяла и все остальное, даже пальто и ее шуба. Все, все, что было вокруг, вдруг стало казаться старым, под влиянием теории, тогда входившей в моду: на всем лежит ненужная и нездоровая информация.
Муж, шедший с работы, во время остановил ее:
– Это, что за проветривание такое?
– Не только проветривание! Не только! Это ликвидация старой информации, почитай журналы. Об этот по телевизору выступал Гуру из Индии!
– Милая! Успокойся, немедленно, родная!
– Зачем?
– Затем, что в Индии тепло. Они могут спать в картонных коробках, пока их коровы не съедят эти коробки, но торговцы привезут новые товары.
– Ты сам сказал новые товары, значит одежду тоже?
– Дети, принесите с улицы наши пальто. Лыжи тоже. Они обновились уже на ветре. Скажите, что мама травила тараканов, если кто спросит.
Дети принесли пальто и шубу, и ушли гулять. Евгений вышел на улицу, взял палку, развесил остальные вещи на перекладину для чистки ковров, выбил пыль из них. Соседи удобряли такое усердие и говорили, что хорошо жить на первом этаже: вначале все выкинули, а теперь пыль выбивают.
Таня его дома похвалила:
– Вот пыль всю вытряс, спасибо, тебе, милый и заботливый! – сказала она с расстановкой, приводя мысли в порядок.
– Вот, если бы твои мысли вытрясти!
Таня потрясла немного головой, пошутила, немного полакала, а муж стал ее успокаивать, и у них была прекрасная ночь любви. На другой день они вместе все привели в порядок. Евгений был рад, что освободилось место на книжных полках. Он выглянул в окно и увидел, как две женщины забирали остатки их книг и прочего хлама в свои тележки, чтобы отнести это в макулатуру.
Выходной день они провели хорошо. Они лепили пельмени, и старались не вспоминать о вчерашнем дне. Евгений после обеда ушел в клуб «Юность. Татьяна вытирала пыль на полках, расставляла и просматривала оставшиеся книги. Это занятие ее успокоило, но она поняла, что ей нужно обратиться к психологу, и срочно.
Но она боялась, что ее поместят в психушку. И тогда прощай карьера, как педагога. Её много настораживало в собственном поведении. Например, недавно она посетила свою больную коллегу, жившую на пятом этаже в доме без лифта. И когда она спускалась, то увидела, что окно на лестнице четвертого этажа было открыто. Она охотно подошла к нему, голова ее стала кружиться, и ей захотелось вдруг упасть вниз, чтобы ее мучения прекратились.
«Как мне все надоело! Но я тогда самоубийцей. А это большой грех», – думала она.
Это ее и остановило. Но мысли о психологе теперь её не оставляли.
ГЛАВА 5
Тобою измлада насыщена была
Ты мне из уст твоих чудесных
Давала пищу бытия..
С. Шевырев.Уже на следующей неделе Татьяна отправилась на запись к психологу. Удалось записаться только на следующий четверг, и то хорошо, что поступил отказ предыдущего человека.
Выходя из регистратуры, она увидела спускающуюся с лестницы Полину, с которой лежала в роддоме, она вела под руку свою маму. Татьяну вдруг пронзило нечто, что заставило ее вздрогнуть: «Вот, кто мне нужен сейчас!»
И она громко крикнула:
