Читаем без скачивания В глубину - Роман Злотников

— Тогда я хочу услышать о его решении от каждого. Лично.

Сидевшие напротив него бродники переглянулись и… коротко и быстро по очереди произнесли: «Да», «Согласен», «Так и есть», а последний, левая рука которого до сих пор была закована в массивный переносной регенератор, просто молча кивнул. Он, похоже, вообще был молчуном — за все время разговора не произнес ни одного слова. Впрочем, остальные тоже не блистали красноречием. За всех четверых говорил один Гравенк.

— Хорошо, я подумаю над вашим предложением…

Бродники переглянулись, но ничего не сказали. А Гравенк, несколько мгновений помолчав, открыл рот, как видно, собираясь что-то сказать, но затем только молча кивнул.

— Ответ я скажу завтра. В обед.

Когда бывшие члены команды «Ливнис» покинули бар «Белолобого красавчика», Андрей еще некоторое время посидел, обдумывая только что состоявшийся разговор и прихлебывая кеоль, а затем поднялся из-за стола и двинулся в сторону тренировочных покоев Пангрима.

Совет по поводу его «булыги» прошел со, скажем так, неоднозначным результатом. Во-первых, никаких кредов Андрею никто платить не собирался. И не заплатил. А вот сам он едва не засыпался. Вернее, не так. Он — засыпался. Причем по полной. Ибо, как выяснилось, внедренные формы хасса, подобные его «булыге», давно уже существовали и активно использовались. Вот только для их создания требовалось овладеть хасса минимум на четвертом уровне. А кроме того, к внедрению были способны не обычные формы, а предельно оптимизированные. Так что засветился землянин как… как новогодний фейерверк. Но, к его удивлению, после того, как ему все это объяснили, никто не стал обвинять Андрея в том, что он-де пытался нагло врать в глаза старшим товарищам или развести уважаемых людей на бабло. Над ним просто добродушно посмеялись и даже поблагодарили за то, что он дал хороший повод собраться старым друзьям и попить вместе пивка. Так что все прошло вроде как без особенных потерь. Но сосало у Андрея под ложечкой, сосало… Нет, судя по тем слухам, которые ходили в Валкере, никаких деталей о том, как и чем он завалил «черного вдовца», никто в поселении не знал. То есть члены Совета о произошедшем на Совете особенно не распространялись. Руб и Легкий, которым он не раз выносил мозги по поводу соблюдения секретности, судя по всему, тоже смогли удержать язык за зубами, да и Гравенк с остатками команды «Ливнис» оказались людьми не болтливыми. Но если кто начнет копать — обязательно раскопает. Всё. Или хотя бы достаточно для того, чтобы понять, что дело с этим «черным вдовцом» мутное и что в нем не все так однозначно. А если за их командой начнут следить специально, то все его «инкогнито» довольно быстро рассыплется в прах…

Но если оценивать ситуацию с другой стороны — посиделки с авторитетными бродниками прошли вполне себе с пользой. Он познакомился с влиятельными людьми, попал им на заметку, показал себя, и теперь Андрей мог считать, что у него действительно появились личные связи на достаточно высоком уровне. Ну, может, не во всем Коме, но в их регионе однозначно. А это означало, что к тому времени, когда он добьется значимого влияния и авторитета, который позволит ему претендовать на одно из мест в чрезвычайно узкой и тесной когорте отцов-основателей нового поселения, поиск соратников для этого дела может оказаться несколько менее сложным делом, чем он предполагал изначально. Например, потому, что остальные члены этой когорты вполне могут оказаться из числа тех, с кем он баловался пивом в тренировочных покоях Пангрима… Кстати, то, что талулец потребовал его непременного регулярного ежедневного присутствия в своих тренировочных покоях все то время, пока собирались бродники, приглашенные на Совет, неожиданно сработало не только на пиар Пангрима, но и неплохо помогло и самому землянину. Ибо такие подчеркнуто регулярные тренировки бродника Кузьмича, которые зафиксировали те из членов будущего Совета, которые прибыли в Валкер раньше других, некоторым образом объяснили Совету причины столь быстрого его прогресса. Спикер Совета Троткер, «чистокожий» кларианец-«четверка», лидер команды «Огем», базирующейся на Калому, поселении седьмого уровня, даже специально уточнил у вызванного на заседание Совета в качестве свидетельствующего Пангрима, как много тренируется бродник Кюйзмитш (и как только тут его ник не коверкали…). На что ушлый талулец очень обтекаемо ответил, что сейчас часто, почти каждый день. И хотя вот конкретно в его покои он ходит пока не так уж и давно, но даже первые проведенные тренировки сразу показали, что у вышеобозначенного бродника большой опыт использования форм и оборудования тренировочных покоев. То есть за свою жизнь он, совершенно точно, тренировался долго и помногу. Ну а когда Троткер обратился уже к самому Андрею, тот подтвердил, что так оно и есть, но от деталей воздержался. Впрочем, деталей никто и не спрашивал. Это — Ком, и тут у всех столько своих секретов и того, что на Земле именовалось «скелетами в шкафу», что въедливое копание в каком бы то ни было прошлом считается не только неприличным, но и подозрительным…

Пангрим был на месте. И в шоколаде. Потому что все те планы, которые они с Андреем строили, когда договаривались насчет чучела «черного вдовца», сработали на сто процентов. Информация о том, что столь сильную тварь завалил всего-навсего «двойка», произвела фурор во всем регионе. Немногие опытные и не потерявшие голову от восторженного шума вокруг этого происшествия люди утверждали, что не все так просто и что недаром состоявшийся Совет не стал выплачивать выскочке денег за его «секрет». Значит, и нет никакого секрета. Парню просто повезло как-то воспользоваться тем, что давно уже известно. Но их голоса тонули в хоре восторженных воплей. Ну да, повезло, и что? Значит, парня любит удача, и значит, им стоит восхищаться и подражать! Например, посещая те же самые тренировочные покои, каковые посещает и он… Что ж, на это все было и рассчитано. Вот на эту обычную реакцию человеческой массы, вне зависимости от того, кем считают себя отдельные ее представители — простыми людьми или самой что ни на есть элитой. Если образец для подражания ездит на таких-то машинах, ходит в тряпках таких-то фирм, проводит время в таких-то местах и посещает такие-то тусовки — человеческая масса изо всех сил пытается заниматься тем же. И отличие в толщине кошелька здесь только в одном — в твоих возможностях приблизиться к кумиру. Одни могут позволить себе аналогичные шарфик, кофточку или iPhone, а другие — такую же, как у кумира, машину или президентский номер в отеле, в котором он когда-то жил. А на деле — и первые, и вторые всего лишь варианты одной и той же Эллочки-людоедки [1].

Как бы там ни было, все сработало, и в тренировочные покои Пангрима потянулись желающие если не повторить путь знаменитого «Кюйзмитша», то хотя бы прикоснуться к его славе. Талулец нанял еще троих земляков, сбросил на них тех, кто не столько желал продвинуться в овладении хасса, сколько иметь возможность потом где-нибудь непременно небрежно бросить: «Я отрабатывал эту форму в том же самом тренировочном покое, в котором тренировался и Куйзмитч. Да-да, тот самый…», а сам сосредоточил все силы на тех клиентах, которых надо было действительно учить. Он собирался использовать этот период «моды» на свой тренировочный центр по полной и, кроме стрижки кредов с ломанувшейся «на славу» массы, еще и наработать себе максимально возможный авторитет как действительно серьезного центра подготовки. И это в глазах Андрея заслуживало уважения: мужик не упускает шанс, но при этом там, где это действительно важно и нужно, старается не халявить. Тем более что он действительно умел учить. Ну, судя по тому, как быстро прогрессировали Руб и Легкий…

— О, привет, Кузьмич, рад тебя видеть! — Пангрим вышел из-за стойки ресепшена и двинулся навстречу Андрею, широко раскрыв руки для объятий. — Пришел на тренировку?

— Нет, Пангрим. Сегодня не получится. Мои ребята скоро освободятся?

— Легкий вот-вот должен выйти, а Кинжальник где-то через лук. — Пангрим усмехнулся. — Руб так принялся за дело, что я было подумал, будто он действительно собирается быть бродником.

Андрей удивленно вскинул бровь.

— Что значит «действительно собирается»?

— Ну-у-у… — Пангрим расплылся в несколько добродушной улыбке, в которой, однако, мелькнуло нечто вроде сожаления и едва заметной толики угодливости, а глаза слегка вильнули. — Понимаешь, в Коме есть поверье, что если бродник перестал ходить в рейды и осел где-то в поселении, то он как бы перестал быть бродником. Независимо от того, что он там о себе думает. Сам знаешь, в вашей работе едва ли не самое главное — чутье, а оно без постоянного использования притупляется. Ну и другим умениям отсутствие долгой практики также не идет на пользу. Поэтому я, например, очень удивился, увидев в Валкере Руба Кинжальника в составе команды бродников. Он и поперву не особенно блистал в рейдах, потому-то и осел на первом горизонте.