Читаем без скачивания Контора - Владимир Лынёв

сирени в керамической вазе с тонкой росписью, сад камней в уголке, омела над входом в комнату и репродукции картин импрессионистов, развешанные на стенах. Алекс не особо разбирался в живописи, но Моне и Ван Гога тяжело было спутать с кем-то другим. Они казались взрывом цвета и впечатлений посреди серой пустыни уединения, отрешенности и концентрированного внимания. Таким же, как и хозяйка комнаты.

Девочка сидела на полу в позе лотоса и пыталась медитировать, старательно пропевая мантру Ом и хитро следя за окружающей обстановкой через полуприкрытые веки. Она была одета в ярко-желтый джинсовый комбинезон и растянутую фиолетовую футболку с принтом из популярного анимационного сериала. Игрушечные кроличьи уши, диадемой водруженные на голову, дополняли образ легкомысленной непосредственности, свойственной всем юным особам в этом возрасте. Рядом с ней лежал потрепанный розовый кролик с оторванным ухом и одним глазом-пуговицей.

У входа их ждала Орье, что-то проверяя в инфопаде. Они обменялись короткими приветствиями.

– Сновидица готова? – спросил Пейтон.

– Насколько это вообще возможно, – ответила Орье.

– Тогда быстро представьте ей Алекса, и отправляемся в лабораторию «Гипноса».

Орье вошла первой, а за ней последовал Вульф. Пейтон остался снаружи, выпуская густые клубы ароматного табачного дыма и просматривая накопившиеся в инфопаде сообщения.

– А-ха! – стоило им затворить за собой дверь, всю медитативную отрешенность девочки как ветром сдуло. – Целуйтесь!

– Черт возьми! – прошипела Орье. – Я совсем забыла про эту ее шутейку.

– Целуйтесь!

– О чем она говорит? – спросил Вульф.

– Однажды этой негоднице вздумалось заняться обустройством моей личной жизни. Сама еще сопли не подобрала, а меня называет старой девой. Вот и повесила эту дурацкую омелу над входом и заставляет меня целоваться с каждым вновь прибывшим в ее апартаменты гостем.

– Святые угодники! – девочка возвела очи горе. – Хватит болтать. К делу!

– Она не отстанет, – пробормотала Орье. – Времени мало, так давайте уже сделаем, как она просит. Не стоит портить ей настроение перед сеансом КОС.

– Только никаких обвинений в домогательствах, – вскинул руки Вульф. – Знаю я ваши порядки. Сами напросились.

Они неловко ткнулись губами в губы, вызвав у девочки приступ неподдельного веселья.

– Фу! – шутливо скривилась она. – В моем каменном саду и то больше страсти.

– Мы старались, – развела руками Орье.

– Да ладно… – девочка непреднамеренно растягивала слова, делала неожиданные паузы между произнесенными фразами и периодически жонглировала ударениями. – Бледненько вышло. Очень-очень по-детски. Так милуются малыши. Вы как черепашки. Выманиваются из домика вкусной виноградиной. Все врачи похожи на моего Жутю, – она потрепала игрушечного кролика за ухо. – Аж жуть берет!

– У каждой профессии свои недостатки, – ответил Вульф.

– Банни, – вмешалась Орье. – Позволь представить тебе Алекса Вульфа – нового члена отряда психонавтов. Сегодня он посетит наш общий сон в качестве приглашенного гостя. Алекс, познакомься с мисс Банни Чок, нашей выдающейся сновидицей.

– Приятно познакомиться, Банни!

Девочка поднялась с пола и сделала неуклюжий реверанс, застенчиво улыбаясь.

– Почему мисс Орье называет тебя сновидицей? – спросил Вульф у Банни.

– Все очень-очень просто, Алекс Вульф! Я вижу сны. Доктора делают из него лекарство для других людей, и им становится лучше. Правда здорово?

– Еще как!

– Алекс Вульф, Эгг говорит, что внутри тебя притаился монстр, – сменила тему Банни.

– Кто такой Эгг?

– Ее тульпа, – ответила Орье. – Стабильная самовнушаемая осознанная визуализация, способная к самостоятельным мыслям и действиям и обладающая собственным сознанием. Банни, мы с тобой уже много раз беседовали насчет Эгга. Это игра твоего воображения. Настоящий Эгг пропал, как и большинство детей из приюта «Единения».

Банни нахмурилась:

– Эгг говорит, что он очень-очень настоящий. Никакая не чертова тульпа! Сестренка Жюли знает. Просто боится сознаться. Стоит вам причинить мне вред, как не оберетесь вы бед в обед. Это у сестренки Жюли есть тульпа. Лежит в верхнем ящике прикроватной тумбочки… – она ненадолго замолчала, будто обдумывая произнесенное, а потом пожала плечами: – Так говорит Эгг. О чем это он?

Щеки Орье налились краской, а Вульф улыбнулся и сказал:

– Каждому нужен кто-то сильный и уверенный рядом с собой, чтобы было не так одиноко, и жизнь не казалась энтропическим водоворотом. Путеводная звезда.

– Это правда. Когда мы были малышами, мама с папой отказались от нас с Эггом… – голос ее дрогнул от непреднамеренно вырвавшегося всхлипа, – потому что мы были бракованные. Бракованные не значит плохие, ведь правда? Жутя тоже бракованный, но я его по-прежнему люблю. Все, что у меня осталось, это братик. И Жутя. И сестренка, – она на секунду задумалась. – М-да! Не так уж и мало, оказывается.

Вульф возразил:

– Вы не бракованные. Вы просто иные, – слова оставили на языке мерзкий привкус лицемерия.

– Ты так не думаешь, Алекс Вульф. Это очень-очень видно.

– Хорошо, – Алекс выдохнул. – Хочешь знать, что я думаю на самом деле? – Орье, находясь вне поля зрения Банни, отрицательно мотнула головой, пытаясь предостеречь Вульфа, но он проигнорировал ее. – Дело тут вовсе не в вас и даже не в том, какими вы появились на свет. Просто в современном мире дети лишь мусор, оставшийся после романтического ужина. Любовь, семья – это не бурлящий в крови поток гормонов и хоровод страстей. Это автомобильное путешествие: иногда дорога ровна, а пейзажи прекрасны, но порой приходится толкать машину с пустым баком до ближайшей заправки. Многие к этому оказываются не готовы. Вот и все. Никаких шекспировских трагедий. Только двое людей, проваливших экзамен на семейную профпригодность. Таких пар бессчетное множество, а посему мы получили поколение, абортированное после рождения родительской апатией, – городских Маугли, взращенных инфосетью, искалечившей их сознание бесконтрольным потоком данных, эмоционально незрелых и неспособных к логическому мышлению, ломающихся от любого взаимодействия с социумом и одновременно страдающих от духовной изоляции. Но ты, Банни, как маяк, который поможет вывести этих больных дикарей из чащи. Ты такая же жертва слабости и безответственности своих родителей и системы их воспитавшей, как и тысячи людей по всему миру, страдающих сейчас от расстройств рассудка. Однако у тебя есть дар. Ты способна помочь исцелить их. Или, напротив, можешь пестовать свою боль, ковыряться в ране пальцем, пока не начнется заражение, носиться со своей неполноценностью, выставляя ее напоказ, как извращенец-эксгибиционист демонстрирует причиндалы малолеткам в парке. Выбор есть всегда, и он только за тобой.

Банни Чок смотрела на Вульфа широко распахнутыми глазами:

– Ты очень-очень не разбираешься в девушках, Алекс Вульф! Я-то хотела порцию обнимашек. Столько слов нагородил вместо этого! Но спасибо. За честный ответ. Это важно для меня. Я не Жутя. Меня не нужно беречь. Я полноценный человек. Вот так-то!

Улыбнувшись Вульфу, она вышла из камеры, поздоровавшись с Пейтоном, ожидавшим у порога. Тот подал знак Орье, что пора