Читаем без скачивания Комэск-13. Кадет - Дмитрий Рус

Заржав, она махнула в сторону пузатого транспорта с мощными атмосферными дюзами и рудиментарными крылышками.

— На посадку, члены ходячие! «Колизеум», конечно, не самая престижная учебка ВКС, ну да и вы не аристо в третьем поколении. Учитесь как должно флотскому составу, и будьте так любезны – героически сдохните в первом же бою! Быть может тогда всю эту гребанную лавочку прикроют, а меня отправят в регуляры… Чао, деревянные!

Глава 4.

Внутри трюма мы оказались предоставлены сами себе. Лишь на секунду к нам заглянула разбитная деваха в лёгком комбезе летного состава и с выбритыми полосками на голове, сверкающими золотыми шунтами нейроимплантов.

Пугая хищной улыбкой она продемонстрировала нам принцип работы ремней безопасности, на широких и жестких откидных креслах, рассчитанных на бойца в тяжелом ББС. Ее руки мелькали неуловимо быстро и словно жили своей жизнью, успевая ловко щелкать застежками и скользить горячими ладошками по нашим телам.

Казалось бы – всего две минуты ароматного урагана, а облапанной оказалась добрая половина мужского состава «чертовой дюжины». Парни лишь ошеломленно переглядывались, смущенно пряча друг от друга глаза. Наблюдающие со стороны девчата группы, едва сдерживали истерическое хихиканье и украдкой вытирали слезы.

Напоследок предупредив что «полет будет жестким», пилотесса порекомендовала нам «не шалить» и многозначительно ткнула пальцем в настороженную спарку противоабордажной турели под потолком.

Вообще, заемная ассоциативная память постепенно размораживала нейронные связи и все щедрее снабжала информацией. К примеру – контур шатла я довольно уверенно опознал как «многоцелевой десантный бот, класса «Хомяк»». Многочисленные слоты на броне и короткие рудиментарные крылья, или на летном жаргоне – «щёки», предназначенные не для атмосферных полетов, а для навешивания стандартных оружейных модулей, меняющих конфигурацию кораблика от «тяжелого штурмовика» до неподвижной башни «стационарного узла обороны».

Набирая мощь, сдержанно заревели маневровые движки. Дрожь вибрации передалась с внешнего прочного корпуса на армированную скорлупу пассажирской капсулы. Народ засуетился, спешно занимая места вдоль стен и клацая замками ремней. Бот приподнялся на силовых захватах ангара и едва заметно качнулся, выводимый в проем ворот невидимыми жгутами магнитных полей. Тревожно рявкнула сирена, предупреждая о чем-то стрёмном и прощаясь с лузерами не успевшими пристегнуться, а затем шатл резко рванулся в небо!

Семь десятков глоток хекнуло в унисон – ускорение в невесть сколько «же» словно ударом тяжелого копыта вышибло из легких воздух. Повторно вздохнуть не удавалось – все тот же конь-тяжеловоз мурчащим котенком устроился на груди, выдавливая из глаза орбит и проверяя прочность нашего реберного каркаса.

Дружно запищали браслеты на руках хроно-попаданцев, в запястье кольнула крохотная иголка персонального инъектора. На фоне закритичных перегрузок, в аварийном режиме активировался спящий имплант. На периферии зрения замигали контрольные таблицы и длинные столбики прогоночных тестов. Умное устройство определило степень и источник угрозы и разродилось сложным визуальным алгоритмом объемной связки: «предсказание события – рекомендуемые варианты действия – вероятный вектор исхода».

Пилотам повезло. То ли закончилась фаза набора высоты, то ли одернула служба полетного контроля, однако перегрузка резко спала, и шатл плавно заскользил по маршруту, больше не пытаясь поразить нас фигурами высшего пилотажа. Повезло же девчатам в том смысле, что суть выдаваемых имплантом решений по нейтрализации угрозы своему носителю – была далека от гуманных.

Относительно безобидные варианты: «генерация и отправка рапорта о нарушении полетного режима при транспортировке незащищенных нон-комбатантов» или «наложение (устного/письменного/с занесением в учётку) (взыскания/наказания) в рамках вилки разницы званий» перемежались более агрессивными: «вскрыть переборку в помеченном маркером месте и разъединить оптоволоконную гребенку энергоконтроллера». Либо: «лишить сознания соседа слева и прикрывшись его телом от огня ИМП-К-1х2 вскрыть шлюз доступа в пилотский отсек. Скрипт перебора кодов прилагается. Несущая частота опознавания – обнаружена»…

После исчезновения угрозы имплант еще несколько секунд мониторил окружающую обстановку, затем раздраженно мигнул текущими статусами модулей и отключился. Я едва успел ухватить краем сознания кусок системного лога:

… Фильтры крови. Статус: ОК. Ресурс: 99%. Нагрузка: 27%.

… Нанофабрика. Статус: ОК. Ресурс: 96%. Нагрузка: 99%. Запасы рабочего тела: 62%.

… Нейросеть. Статус: Приживание завершено на 14%. Ресурс: 100%. Нагрузка: 0%.

… Дубль нервной системы. Статус: Проращивание завершено на 9%. Ресурс: 100%. Нагрузка: 0%.

… Блок ПЗУ. Статус: ступенчатая разархивация данных. Ресурс: 99%. Нагрузка: 46%.

… Блок ОЗУ. Статус: Желтый. Не проходит селф-тест ЕК81XX3, требуется вмешательство техника. Ресурс: 99%. Нагрузка: 3%...

Пока я переваривал увиденное и осознавал степень киборгизации собственного организма, народ вокруг потихоньку приходил в себя. Послышался сдавленный мат и крепкие мужские проклятья в адрес летунов. Немногочисленные девушки-попаданки – а набралось их едва ли с десяток, старавшийся держаться вместе, в выражениях так же не стеснялись.

— Руки бы наманикюренные этим сукам поотрывать… – прошептала сидящая справа Лера.

Мешковатый комбинезон удачно маскировал изгибы спортивного тела, и лишний раз спасал нас от яростных вспышек женской агрессии. Стоило лишь девушке засечь оценивающий взгляд, как её голубые глаза переполнялись холодной плазмой и желанием испепелить похотливого мужлана.

Меня поневоле накрывало отдачей и я уже откровенно подзадолбался испытывать на себе нелогичный бабский гормональный шторм. Руки начинали подрагивать, а разум подзуживал влепить хук с левой, дабы погасить этот фонтан. Теперь уже Лера ловила мои эмоции, и в зависимости от положения Сириуса в созвездии Девы могла возмущенно раздуть ноздри либо виновато потупиться и захлопать ресницами подозрительно заблестевших глазок.

Вот такой вот чувственный пинг-понг. Прав был Док – жить нам предстоит весело…

На посадку заходили резко, но отнюдь не противозенитным маневром. Желудок взбрыкнул, рот наполнился кислой желчью. Пищевод был стерилен – всю неделю мы питались исключительно внутривенно.

Касание опор о поверхность практически не ощутимо. Кресла десанта крепятся к внутреннему бронированному кокону, дабы сберечь нежный груз в случае близких подрывов и аварийных посадок. Девчата нас явно пожалели. В режиме десантирования шатл падает с ускорением свободного падения, а то и вовсе – вколачивая себя в атмосферу маршевыми движками, и тормозит лишь на последних сотнях метрах крутой траектории.

Пандус распахнулся стремительно, сирена зло рявкнула, мигнула красным маячком и подстегнула нас инфразвуковым всплеском. На выгрузку, мясо!

«Тринадцатая» ломанулась наружу. Мне пришлось укрыть спиной Леру, дабы особо нервные товарищи не затоптали ненароком моего мастер-оружейника. Торопыги разлетались как кегли. Я и раньше был парнем не мелким, а сейчас и вовсе тянул далеко за сотню кило. Армированные кости, искусственные суставы, многочисленные модули и ведро сверхтяжелых наноботов – все это дело добавило организму пару пудов высокотехнологичных сплавов.

С болезненным «ой, мама!», от меня отрикошетил очередной слепец – тот самый невысокий паренек, что вышагивал передо мной в строю и чуть было не свернул себе шею рассматривая технические диковинки. С трудом удержавшись от желания дать пинка под пухлый зад, я ухватил упитанного пацана за шкирку и хорошенько встряхнул его в воздухе.

— Глаза разуй! Куда ломишься?!

Парень нервно оглянулся на полосующий толпу звуковой излучатель.

— Так страшно же… Как дало в голову – забыл как маму звать…

Я указал подбородком на затор у шлюза. Снаружи доносился довольный женский смех – очередной бабский батальон скрашивал серые служебные будни плоскими шутками над новичками.

— Не лезь, затопчут. Да и гордость имей. Становись впереди, по мне эта хрень что-то стесняется лупить. Как самого-то зовут – не забыл?

Пацан наморщил конопатый нос.

— Не! Макар я! В технари записали… Сказали покрутить истребителям хвосты пару лет, пройти курс персональной гормонотерапии, затем год «дойки», а потом, может, и самому летать разрешат! А «дойка», это что? У меня в голове каша какая-то… Четко знаю, что на жаргоне летной палубы так называют принудительный слив остатков БК и отходов реактора из накопителей. Однако чую какой-то подвох… Мне что, год в «горячей» зоне сидеть? За что?!