Читаем без скачивания Лунный скандал - Арментроут Дженнифер

Она ни за что не позволит Никки соприкасаться со всем этим. Ни за что.

Чувство вины охватывало ее, пока она пристально смотрела в свой светло-коричневый кофе. Она любила сладкий, с большим количеством сахара и сливок. На самом деле, это был скорее сахар с примесью кофе. Но вот сейчас кофе отдавал горечью. Рози была дома у Никки в тот же день несколькими часами ранее, и, по словам Никки, Паркер появился через час или около того. Если бы Рози не ушла…

Мучиться всеми этими «если бы», «мог бы», «должен был бы» было хуже, чем жить в одном доме с призраками.

Она сделала глоток кофе и уже собиралась поставить кружку, когда услышала резкий стук в дверь. Она глубоко вздохнула.

Зовите это шестым чувством или как угодно иначе, но Рози вполне представляла, кто стоит за дверью.

Габриэль де Винсент.

Никки сказала ей, что он был в больнице, но она смогла ускользнуть от него. С той же секунды Рози поняла, что Гейб начнет вынюхивать, где Никки и где живет Рози. Встав, она обошла кофейный столик и прошла короткое расстояние до двери. Отодвинув засов, она приоткрыла дверь.

И оказалась права.

Там стоял Гейб во всем своем крутом, длинноволосом де Винсентовском великолепии. Ее взгляд скользнул ему за плечо, и сердце прыгнуло в горло, а желудок упал. Гейб пришел не один.

С ним был Девлин.

Глава 4

О боже, она ждала Гейба, но не его, не его брата. На мгновение она была настолько поражена, что могла лишь пялиться на них. Она открыла было рот, но Девлин снял свои серебристые авиаторы, заправил их за воротник рубашки, а затем этот потрясающий взгляд цвета морской волны встретился с ее взглядом.

Он задаст ей столько вопросов, и как прикажете ему отвечать? Он совершенно точно спросит, почему она не сказала ему вчера, кто она, когда теперь стало очевидно, что она некоторым образом связана с его семьей. Поверит ли он, что она честно не думала, что увидит его когда-нибудь снова? Потому что она и вправду так считала.

Девлин смотрел на нее из-за спины Гейба. Смотрел сквозь нее. Его потрясающе привлекательное лицо было лишено эмоций и даже тени узнавания. Хотя он должен был помнить ее. Они встретились всего лишь вчера, меньше суток назад, и она считала, что между ними что-то промелькнуло.

– Так и думала, что вы доберетесь сюда, – сказала она Гейбу, а затем снова взглянула на Девлина, ожидая, что он скажет что-нибудь. Он смотрел на нее бесстрастно. – Не ожидала увидеть тут этого.

Дев шагнул в сторону.

– Прошу прощения?

И тут до нее дошло, что он на самом деле не узнал ее. Вау. Это был довольно грубый намек на то, что она не производит абсолютно никакого впечатления на мужчин.

Пораженная больше, чем стоило бы, она сосредоточилась на Гейбе.

– Вы тут из-за Никки?

– Да, – ответил он. – Вы собираетесь меня впустить?

Она стояла в проходе. Одна ее часть хотела впустить его, но другая знала, что у них с Никки еще совсем недавно было не все гладко. Почти все в ее черных списках заслуживали второго шанса, но она была практически уверена, что у Гейба этот шанс будет третьим.

– Посмотрим, – ответила она. – Только если вы наконец будете вести себя как порядочный мужчина.

– Кто эта женщина? – требовательно спросил Дев.

Рози резко вдохнула, мельком взглянув на него. Он и правда не вспомнил ее! Может быть, потому что она не выспалась. Может быть, потому что ее лучшая подруга чуть не умерла и была избита до полусмерти. Может быть, еще и потому что мужчина, видевший ее меньше суток назад, не узнал ее. Рози не была злопамятной. По большей части ей нравилось думать о себе как о симпатичной крутышке. И, конечно же, она могла превратиться в одержимую тигрицу, когда дело доходило до защиты тех, кто ей дорог, но она знала, что жизнь слишком коротка, чтобы оставаться мудаком и воспринимать все слишком серьезно.

Но именно в этот момент в полную силу проявила себя сидящая внутри нее разъяренная тигрица.

– Имя «Не», фамилия «Твоедело», – огрызнулась она, не сводя взгляда с лица Гейба. Его губы скривились, как будто он пытался проглотить улыбку.

– Я постараюсь.

– Постараться недостаточно, приятель. Уже недостаточно, – выпалила Рози в ответ и увидела удивление в таком похожем на взгляд Девлина взгляде. – Ваши попытки очень уж похожи на мои попытки не съесть последний пончик в холодильнике. Не очень-то они успешны.

– Хорошо, – ответил он. – Я все сделаю правильно. Это то, зачем я тут. Вы меня впустите?

Надеясь, что не совершает ошибку, она шагнула назад и распахнула дверь.

– Она в моей спальне.

Гейб вошел и кивнул ей.

– Спасибо.

– Не заставляйте меня пожалеть об этом, – тихо сказала она. – Потому что вам не понравится, если я об этом пожалею.

Гейб улыбнулся, и Рози вынуждена была признать, что у него приятная улыбка.

– Не стану.

– Хорошо.

Он скользнул мимо нее, после чего Девлин перешагнул порог. Она готова была поспорить, у него тоже была приятная улыбка. Человек, который проговорил с ней накануне добрых десять минут, даже не смотрел в ее сторону.

Он смотрел прямо перед собой, туда, куда шел брат.

– Это что, действительно штора из бус?

Она нахмурилась от того, как это было сказано. Это звучало, будто… будто он только что увидел голого старика, трясущего своими причиндалами. Всего день назад он говорил совсем другим тоном. Конечно, это был не бог весть какой долгий разговор, но… В его голосе не было этого холодного отвращения.

Отбросив мысли о его тоне, она огрызнулась:

– У вас какие-то проблемы с этим? Не соответствуют вашему вкусу или классу? – Ее все еще раздражало, что он не мог ее вспомнить.

– Готов поклясться, большая часть тех, кому уже исполнилось двенадцать, находят их безвкусными.

– Веди себя прилично, – сказал Гейб Девлину, раздвигая шторы и скрываясь в спальне.

С трудом сглотнув, она повернулась к Девлину. Если он считал, что шторы из бусин – это по-детски, то хорошо, что он не увидит светящиеся в темноте звезды у нее на потолке. Она открыла рот, но поняла, что совершенно не знает, что сказать.

Он даже не вошел в квартиру, застыв на пороге, словно железная решетка. Он стоял так, будто не мог заставить себя сделать еще хоть шаг, и все еще смотрел на занавески из бисера.

На какое-то мгновение Рози позволила себе очароваться: ну, знаете, когда вас гипнотизирует чья-то красота или чей-то член, и вы закрываете глаза на все недостатки этого человека. Именно это она и сделала. Всего на несколько секунд она позволила себе проигнорировать тот факт, что мужчина совершенно ее не помнит и пялится на бисерные занавески, будто они – преступление против человечества, и просто окунулась в его недвусмысленную притягательность.

Девлин был одет так же, как и за день до этого: в белую хлопковую рубашку с мелкими пуговицами, аккуратно заправленную в лиловато-серые брюки. Его туфли были так начищены, что Рози могла бы, наверное, разглядеть в них свое отражение. У де Винсентов была хорошая наследственность, и она отлично проявилась в Девлине. С его высокими скулами и сильной линией подбородка, он обладал лицом, которое она хотела бы запечатлеть, просто чтобы увековечить в памяти эти углы и плоскости.

Волосы его были идеально уложены, и у Рози возникло дикое желание запустить в них пальцы и взъерошить. К сожалению, даже при всей его привлекательности и при том, что она очевидно запала на него, Девлин, судя по всему, был первоклассным сукиным сыном из того класса богатых и привилегированных сукиных детей, которые относились ко всему миру как к устрицам на своей тарелке.

Она сложила руки на груди.

– У вас и правда проблемы с занавесками из бусин, да?

Отвечая, он даже не взглянул на нее.

– А у кого нет? Это занавески из бусин.

Никогда за тридцать три года жизни на этой планете Рози не встречала никого, кто так оскорблялся бы занавесками из бусин. А она за свою жизнь повидала много странностей. Однажды она видела, как книга сама собой слетела с полки. Она видела, как мертвец поднял руку: посмертный спазм, но страшно было до чертиков. Дважды она видела полнотелого призрака, который до сих пор занимал топовую строчку в списке удивительных вещей, свидетелем которых она стала. Всего лишь прошлым вечером незнакомец прорвался в ее спиритический сеанс: незнакомец, который мог быть отцом этого мужчины. И она видела кучу странностей на заполненных народом узких улиц Французского Квартала ежедневно, ежечасно и постоянно.