Читаем без скачивания Марс пробуждается - Сергей Буренин

Рик попробовал представить себе дороги и развилки судьбы. Картина очень напоминала Венеру: в какое время года ни подлетай к этой планете, она всегда окутана плотным слоем грозовых облаков, которые с большого расстояния напоминают беспорядочное переплетение горных хребтов.

И тут Рику в голову пришла неожиданная мысль: «А что если рвануть напрямик, через хребты? На два порядка труднее, но зато против всех законов».

Постепенно дороги и развилки судьбы начали приобретать кровавый цвет. В голове Рика всплыла давно забытая картина из детства. Он тогда летал еще с матерью. Мать устроилась на какой-то звездолет, перевозивший научную экспедицию. Рика уже тогда трудно было чем-то удивить на звездолете, слишком много он повидал. Но тут он попал в отсек, который, очевидно, был переоборудован под лабораторию. Вот там-то он и увидел мозг какого-то животного: хребты извилин, опутанные сетью кровеносных сосудов. Вот на эти-то сосуды и извилины были теперь похожи дороги судьбы.

Рик попробовал проследить взглядом хотя бы за одной из них, но дороги-сосуды вдруг ожили и начали двигаться, переплетаясь во все новые и новые узоры. От этого занятия он начал клевать носом. Да, в начале вечера он еще хотел спать, но из-за всех передряг сонливость как рукой сняло. И вот теперь она навалилась снова. Видимо, настал период расслабления после пережитых треволнений.

Он вспомнил, как еще в юности, выполнив какую-нибудь грязную работу на звездолете, приходил к матери и вот так же начинал клевать носом, дока та готовила ему еду. Насытившись, он, полусонный, брел к своему гамаку, бормоча на ходу: «Ты, ма, разбуди меня в, семь». Рик и сам не заметил, как уснул.

Проснулся он неизвестно, сколько времени спустя. Старуха навалилась на стол животом, ее нос навис над серебряным блюдом. Звук ее хриплого, тяжелого астматического дыхания наполнял комнату. Карлик неподалеку стоял на четвереньках, неподвижным взглядом уставившись на бабку. На его лице был написан неподдельный ужас, а сам он напоминал замерзшего в янтаре доисторического кузнечика. У его ног по полу беспорядочно сновала ящерица.

Старуха оторвала свой взгляд от блюда и посмотрела на Рика. Из ее рта вырвалось холодящее душу шипение, снова обнажились желтые клыки. Теперь карлик, похоже, затрясся от ужаса. Рик собирался встать, но его все время отвлекали сумасшедшие броски ящерицы. А тут еще в него уперлись две раскаленные докрасна иглы» торчащие из бельм старухи. Эти иглы пронзали его до самых печенок. И тут Рик неожиданно почувствовал страх, обычный животный страх.

— Прекрати, старая ведьма, — прохрипел Рик и сам не поверил, что это звучал его голос. — Наплела с три короба про будущее, а сама под шумок гипнотизируешь! Да я тебя, суку!

Рика бросало то в жар, то в холод, его всего трясло, как в лихорадке. Наконец он сумел подняться и вытащить из кобуры бластер.

— Решила загипнотизировать и сдать меня Компании по сходной цене! — взвыл Рик. — А не подавишься?

И тут его взгляд встретился со взглядом марсианки. Рику хватило одного мгновения, чтобы понять, что борьба оказалась неравной. Огоньки зрачков старухи через его глаза добрались до самого мозга и парализовали волю. Руки стали тяжелыми как свинец, ноги прилипли к полу. Рик изо всех сил старался воспользоваться последним, что у него осталось, — бластером.

— Ты не можешь выстрелить, землянин, — то ли прошептала, то ли прохрипела старуха.

Возможно, что она даже не издала ни единого звука, а просто послала Рику телепатический сигнал. И все же Рик понял, что нажать на спусковой крючок он не в силах. Ко всему прочему, его мозг полностью оплела своей паутиной эта красная ящерка. «Ты не можешь выстрелить, землянин. Ты не можешь выстрелить», — как молотом било у него в голове.

Внезапно у старухи в руке появился нож. Обычный кухонный тесак, которым разделывают мясо. Держа нож перед собой, старуха пошла в сторону Рика, Он отчаянно пытался вырваться из тисков оцепенения, но тщетно. Старуха приставила к его горлу нож и прошептала:

— Я видела твое будущее. Твоя тень покроет Марс. — В ее горле родилось какое-то бульканье, которое, очевидно, означало смех. — Конечно, если ты выживешь.

Голубая вспышка бластера осветила комнату, старуха содрогнулась всем телом и упала навзничь, следом за ней на пол со звоном упал нож. Рик почувствовал, как по его груди от пореза на горле течет струйка крови. Он перевел взгляд на распластавшуюся у его ног старуху, та смотрела на него потухшими, закрытыми белесой матовой пленкой глазами. От огоньков-зрачков не осталось и следа.

Рик, как будто пробудившись ото сна, снова оглядел каморку. Те же два топчана, тот же резной столик. Карлик, тихо подвывая, забился в дальний угол, а под ногами у Рика, раскинув неестественно руки, лежала старая ведьма. Он оторвал подол рубахи, хорошей модной рубахи из шерсти венерианского паука, и перевязал себе горло. Хотел взять нож, но почему-то побоялся к нему прикоснуться.

Он прислушался: снаружи не доносилось никаких подозрительных звуков. Похоже, его преследователи удалились. Рик, прижав коленом дверь, с трудом отодвинул засов и выбрался наружу, в щель между домом и городской стеной. Вокруг все было тихо.

Из щели он вышел в переулок, тянувшийся параллельно тому, по которому сюда прибежал Рик, и так же упиравшийся в городскую стену. Переулок казался совершенно пустым» Рик сунул бластер в кобуру и устало пошел по середине улочки. Теперь, когда все пережитое было за спиной, Рика охватил озноб, а в ногах появилась неприятная слабость. Он остановился и оперся плечом об угол дома. Его начало подташнивать. Очень хотелось закурить, но он понимал, что от этого тошнота только усилится. В голове рефреном стучали слова старухи: «Если выживешь ».

Сколько времени он простоял у стены дома, Рик сказать не мог. Но вот потянуло прохладным ветерком, который, очевидно, предвещал скорый рассвет. Эта прохлада придала сил, и Рик осторожно поплелся в сторону широкой улицы.

Он уже выходил на брусчатую мостовую, когда кто-то навалился на него сзади. Рик попытался выхватить бластер, но чьи-то цепкие лапы схватили его за запястье. Рик не видел нападавших, но из своего предыдущего опыта сделал вывод, что их не менее четырех. Он еще пытался сопротивляться, когда сильный удар по затылку лишил его чувств. «Вот тебе и развилка» — это было последнее, что промелькнуло в его мозгу.

По темной, пустынной ночной улице четыре черные мохнатые тени волоком потащили куда-то свою добычу.

Из-за тучи выглянул Фобос и зеленоватым блюдом засверкал в лужах нечистот под окнами домов. В это время из расщелины между домом и городской стеной вынырнула маленькая скрюченная тень и поспешно засеменила в сторону Королевского замка.