Читаем без скачивания Зеркало Кассандры - Бернар Вербер

Потрясенная девушка отступает назад, но женщина берет ее за руку:

— Не бойся.

Росток становится стволом синего дерева, он продолжает разрастаться и подниматься к небу, с оглушительным треском расправляются его ветви, появляется листва.

Синее Дерево становится огромным.

Оно столь велико и раскидисто, что его крона закрывает небо.

Жрица показывает Кассандре на дверь, открывшуюся в толстом синем стволе:

— Хочешь пойти со мной дальше?

Девушка соглашается и видит в темноте ствола два хода. Один ведет наверх, другой — вниз.

— Это Древо Времени. Корни — это прошлое, ствол — настоящее, ветви — будущее, — объясняет античная Кассандра. — Пойдем! Я покажу тебе кое-что интересное.

Она ведет девушку по лабиринтам древесных коридоров, которые, переплетаясь, уходят вверх, и выводит ее наружу, на уровень самых нижних ветвей. Здесь темно-синие ветки продолжаются голубыми отростками с белыми листьями, они почти касаются лица девушки.

— Нужно предупредить младенцев, — говорит ей античная Кассандра.

Она показывает на листок, на котором видна уже знакомая девушке сцена.

Происходящее приводит ее в ужас.

20

Кассандра рывком садится на постели и кричит.

Тут же прибегают Эсмеральда, Фетнат, Орландо и Ким. Они видят, что она сидит на кровати, глаза ее полуоткрыты. Слова срываются с ее губ, кажется, что она рассказывает сон, который видит в данный момент.

— Мужчина… он надел белую одежду. Он забирается внутрь завода, карабкаясь по стене при помощи веревки. Он достает карту, чтобы понять, где находится. Огибает склады. Останавливается перед серым строением. На нем написаны четыре буквы: «ЭФАП». Он входит в комнату, где лежат горы желтой пудры. Он кашляет. В воздухе висят облака пыли. Крыша комнаты — это огромная труба.

— Господи, да у нее эротический сон, — усмехается Ким, чтобы разрядить обстановку.

Девушка продолжает описывать то, что видит.

— Человек садится и без конца повторяет молитву. Он опьянен своей молитвой. Он много раз ударяет себя рукой в сердце, словно желая, чтобы слова молитвы вошли в его плоть. Потом он останавливается и смотрит на часы. Циферблат показывает десять часов двадцать восемь минут. Он продолжает бить себя в грудь все сильнее и сильнее. Опять останавливается. Его часы показывают девять часов тридцать минут. Он расстегивает рубашку, под ней надет жилет, к которому прикреплены красные трубки. С них свисает веревка. Он тянет за нее, закрыв глаза.

Кассандра умолкает с полуоткрытым ртом.

— Что ж, ничего страшного не происходит, — заявляет Эсмеральда. — У нее просто кошмарный сон, она немного сомнамбула.

— Что-то он удивительно точный, ее кошмарный сон, — замечает Орландо взволнованно.

— Я чувствую… я слышу… я вижу… я вижу… взрыв. Он, как в замедленной съемке, разрывает человека на части и порождает огненный шар. Загорается желтая пыль. После первого взрыва звучит второй, гораздо более сильный…

Все молчат. Не моргая, девушка продолжает:

— Машины вокруг подняло в воздух. Люди валятся на землю. Все окна в соседних домах разбиты, тысячи острых, как бритва, осколков летят в разные стороны, режут и калечат. Десятки тел, пронзенных кусками стекол, лежат в лужах крови…

Кассандра зажимает уши и морщится, словно слышит взрыв. Она застывает в этой позе. Проходит несколько минут, никто не решается нарушить тишину.

— Так, — говорит Эсмеральда. — Кошмарный сон закончился. Ложись спать, все будет хорошо.

Кассандра вновь открывает глаза и смотрит по очереди на каждого из четырех обитателей Искупления. Она хватает Эсмеральду за руку и медленно произносит:

— Вы можете их спасти…

Потом повторяет, едва сдерживая рыдания:

— Вы должны их спасти.

Все четверо смотрят на нее с недоверием.

— Завод «ЭФАП» действительно существует, это нефтехимический центр в юго-восточном пригороде, — заявляет Орландо.

— Ну и наплевать, ложимся спать, и ты тоже. Давай спи малышка! — отвечает женщина с рыжими волосами.

— Будут жертвы. Еще ничего не произошло. Вы можете спасти этих людей! — настойчиво говорит Кассандра.

Молодой азиат качает головой.

— Не люблю я людей. И потом, это не люди, а буржуи. Ненавижу буржуев.

— А я не люблю спасать, — заявляет Фетнат.

— А я не люблю, когда мне говорят, что я должна делать! — ворчит Эсмеральда. — И совершенно недопустимо, когда приказы мне отдает какая-то соплячка!

— В любом случае, мы никогда не покидаем свалку, — продолжает Орландо. — Давай засыпай, девчушка, это просто кошмарный сон.

— Да вы что, не поняли? Это действительно произойдет, и только вы можете предотвратить несчастье! — взывает к ним девушка с большими светло-серыми глазами.

— Ну и что? Даже если это действительно произойдет, нам-то что за дело? — спрашивает Эсмеральда.

— Если вы не вмешаетесь, много людей погибнет, ВЫ ДОЛЖНЫ ИХ СПАСТИ! — упрямо повторяет девушка.

Эсмеральда хватает ее за запястья:

— Эй, мисс Зануда, давай определим правила игры. Богатые — наши враги. ВРАГИ, слышишь? Они нас ненавидят.

Остальные подхватывают.

— Они нас боятся, — говорит Фетнат.

— Мы им отвратительны, — добавляет Орландо.

— Если бы они могли послать полицейских, чтобы те отколотили нас, а потом скормили своим дрессированным псам, они бы так и сделали, — добавляет африканец. — Но мы спрятались здесь, в нашем убежище.

Глаза Кассандры по-прежнему смотрят куда-то вдаль.

— Вы должны их спасти, — шепчет она надтреснутым голосом.

— Что за тупая девчонка! Золушка, ты не поняла? Ты находишься на мусорной свалке! Вокруг отбросы. Слышишь шуршание? Это крысы. Даже собаки, которые за тобой гнались, не были мальтийскими болонками и таксами. Буржуи-хозяева бросили их, чтобы спокойно уехать на каникулы, и собаки стали размножаться. Слабые погибли. Сильные их сожрали.

— Вы должны их спасти, — упрямо настаивает девушка.

— Так и есть, пластинку заело. Черт подери, до чего же она тупая, эта девчонка. Раз уж тебе все надо объяснять, то слушай: если буржуи подохнут, мы будем довольны! Именно так. Это нам очень нравится. Чем больше буржуев подохнет, тем сильнее мы обрадуемся.

— Что хорошо, когда сидишь в заднем проходе — ниже падать некуда и можно ненавидеть всех, кто находится выше тебя, — ухмыляется Ким.

— Вот-вот, если тебе поставили единицу, то в следующий раз ты не боишься получить оценку еще хуже, — соглашается Орландо.

Эсмеральда продолжает свою речь:

— Мы — злые, мы — плохие. В новостях показывают голодающих детей с торчащими ребрами, а нас это утешает, потому что мы бедные, но едим каждый день. Мы едим отбросы, но зато в неограниченном количестве. Благодарение Господу, хоть мы и на самом дне, но от голода никогда не помрем. В этой стране всегда будет мусор. Это точно.

Остальные согласно кивают.

— То же самое происходит, когда мы видим в новостях убитых и раненых. Правда, Барон? Нам смешно, потому что нас на свалке война не достанет. У нас тут спокойно. Даже если противник будет бомбардировать нашу страну, на нас он снаряды тратить не станет. И даже если враг завоюет нас, ему будет наплевать на свалку, — продолжает Эсмеральда.

— Мы сами — отбросы, — говорит Фетнат. — Все нами брезгуют. Если ты понимаешь, что я хочу сказать.

— Мы никогда не уходили со свалки и никогда не уйдем. И даже если все буржуи подохнут, нам наплевать. Каждому свое дерьмо.

— Вы должны их спасти, — повторяет Кассандра менее уверенно.

— Давай, доброй ночи, девчушка. Засыпай и нам дай поспать.

Они по очереди покидают склад, оставляя ее наедине со вздувшимися консервными банками, копошащимися тараканами и слишком похожими на правду кошмарными снами.

21

Это проклятие?

Когда-то оно довлело над троянской царевной Кассандрой, а теперь — надо мной.

Как бы я хотела ничего не знать о будущем. Как бы я хотела спокойно спать по ночам. Быть как все. Видеть лишь бессмысленные, ничего не значащие сны. Как я отдыхаю на каникулах, плаваю в море.

Пролетает чайка. Ее крик переходит в…

22

…кукареканье петуха, начинающего свой утренний концерт.

Припозднившийся и немного охрипший певец предпринимает несколько попыток найти тональность.

Небо ясное, солнце стоит довольно высоко. Кассандра резко открывает глаза. Первое ее ощущение чрезвычайно неприятно.

Как ее и предупреждали, теперь, когда тонкая пленка дождевой влаги не покрывает больше разлагающийся мусор, он издает свой естественный запах. Напоминающий ей о том случае, когда в пансионе кто-то подложил в ее вещи зловонный шарик.