Читаем без скачивания Тайна замка Амрок - Дуглас Брайан

— Очень интересно, — сказал Фаррел. — Кстати, должен напомнить. У соискателей наследства, а значит — и у вас, осталось только пять дней. Сегодня вечером мы начнём.

Джокс следил, как кухарка режет лук. Слёзы текли у неё ручьём, она почти ничего не видела, и оставалось непонятным — почему она до сих пор не отхватила себе палец.

Слуги низшего разряда давно уже привыкли, что молчаливый мажордом, возникая из тёмного коридора, словно призрак, часами наблюдает за их работой. Это сделалось в порядке вещей. Постоянное присутствие Джокса стало как бы непременным условием жизни. Если по какой-то причине его не было при чистке серебра или вытряхивании ковров, всё шло наперекосяк. Грателло, формально имевший больше привилегий, — и тот не решался начинать что-либо без немного благословения Джокса.

Кухарка шептала себе под нос — жаловалась на злой лук, тупой нож и отвратительную погоду, от которой ноют её старые кости. Джокс слушал всё это молча. Мыслями он был где-то совсем в другом месте. Несколько лет назад та же самая кухарка, имевшая на мажордома известные виды, пыталась его разговорить, но тщетно. Обозлившись, она какое-то время бранила его вполголоса совершенно непотребными словами, а он и на это не обратил внимания — стоял у двери, сложив руки на груди, и смотрел оловянными глазами.

— Высокомерный очень, — говорил про него конюх. — Важничает, что твой лорд, только потому, что каждый день ходит в нарядном камзоле, а мы — лишь по праздникам. Да и когда здесь были праздники? Я и не упомню. Вот при графе, хвала богам, мы веселились…

Шут, существо бесполезное, но не вредное, пользовался куда большей популярности. Женщину он умел ущипнуть особым образом, после чего она целый день ходила весёлая, да и с мужчинами не чинился, выпивал с ними очень охотно. В прошлом он был барабанщиком при своре каких-то наёмников. В пьяной драке ему обезобразили лицо, и оно стало похоже на дурно вылепленную маску — одно ухо выше другого, нос, переломанный в трёх местах/доставал до подбородка, а нижняя челюсть с левой стороны выпирала так, будто шут держал за щекой половину вареного цыплёнка.

Пока внизу, в посёлке у большака, кипела жизнь, шут частенько наведывался туда и числился хорошим клиентом Уитера.

Несколько пригожих девиц, бесчинно затяжелев, говорили на него, но добродушные арендаторы им не верили — кто же прельстится такой рожей? Вероятно, они всё-таки ошибались, хотя — какая разница?

В последние дни шут Баркатрас был несколько уныл — предчувствия тяготили его. Он сидел на сыром чердаке и возился там со всяким хламом, читая старым совам бесконечные монологи из классических трагедий. Оживился шут только когда узнал, что в замке остановились пятеро гостей. Потихоньку присматриваясь к ним, он решил: скоро будет случай позабавиться. Предчувствие беды не исчезло совсем — только при-, тупилось, но это только раззадорило его.

— В нашем замке все помешаны, даже те, кто здесь впервые, — рассуждал он.

К тому же Баркатрас был человеком не без расчёта. Очень может статься, среди гостей находится сейчас будущий граф Амрок. Нужно понравиться ему, удачно разыграв его конкурентов. Но как бедный шут определит наследника? Баркатрас слонялся по галерее и изобретал. Жаль, что никто не видел, какие уморительные гримасы он при этом выделывал!

До обеда оставалось совсем немного, когда Грателло с озабоченным лицом появился на кухне.

— Ещё двое прибыли, — сообщил он Джоксу. Мажордом неожиданно отверз уста и проговорил:

— Несёт и несёт нелёгкая, словно замок превращён в постоялый двор!

От неожиданности кухарка подскочила, уронила шумовку и, не веря своим ушам, уставилась на мажордома с благоговейным ужасом.

— Кто они? — осведомился Джокс.

— Мужчина и женщина, — отвечал лакей. — Без посторонних ведут себя как любовники. Мужчина — варвар из Киммерии, силач и хвастун. Женщина походит на знатную горожанку.

— Значит, обед подавать на семерых, — распорядился Джокс.

Конан и Альвенель проделали остаток пути без приключений. Дорога увела их прямо в тучу, которая расползлась в воздухе, превратилась в свинцового цвета туман, сочащийся дождём.

К воротам замка вёл каменный мост через узкое, но глубокое ущелье. Опоры моста, замысловатой конструкции сооружения, словно врастали в скалы.

— Им сотни и сотни лет, — заметил варвар. — Так давно уже не строят. Секрет утерян.

— Это любопытно, — откликнулась его спутница. — Но, если ты не возражаешь, давай всё-таки войдём в замок. На мне нет сухой нитки.

Когда они проезжали по мосту, колокол на башне звякнул два раза, коротко и тускло, и звук его, тоскливо-пронзительный, отразился от скал.

— Прямо мороз по коже, — сказал Конан, прислушиваясь.

Альвенель молчаливо согласилась с ним.

Грателло встретил их за воротами. Варвару никогда не нравились люди такого типа — скользкие, бесцветные, обладающие умением косить глазами в любом направлении, лишь бы только не встречаться взглядами с собеседником. Лакей был худ, сутул и длиннорук, однако с полным лицом, двумя подбородками и мясистым, круглым носом, которым он беспрестанно шмыгал, будто вынюхивал что-то.

— Нам нужна одна комната на двоих, — распорядилась Альвенель. — Однако с просторной кроватью. Разожги камин, чтобы можно было обсохнуть и согреться. И принеси сухих полотенец.

— И кувшин красного вина, — добавил Конан, — с хорошим куском жареного мяса.

— Скоро обед, — растерянно произнёс Грателло. Он не ожидал такой прыти. Трое кузенов, явившихся вчерашней ночью, тоже распоряжались и требовали, но делали это бестолково. А эти точно знают, чего хотят, и держатся слишком уж уверенно.

Думая об этом, он пошёл предупредить мажордома. Конюх принял лошадей. Свою отсыревшую поклажу новоприбывшие бросили прямо в холле.

Явился мажордом — седой, как лунь, воплощение чопорности и скуки. Его кадык торчал, как зоб болотной цапли, а из носа росли пучки чёрных курчавых волос.

— Ты — Джокс? — спросил у него Конан. — Я наслышан о тебе. Не вздумай предложить мне прокатиться на кочерге!

Джокс сухо улыбнулся и поклонился.

— Следующий удар колокола предваряет начало обеда, — объявил он. — Стол накроют в save графской короны, там, где надпись. Это на третьем этаже. Ваша комната — на втором. Позвольте отнести ваши вещи.

— По крайней мере, здесь нет сквозняков, — сказала Альвенель, осмотрев комнату. Окно выводило на однообразный, в сером тумане, скальный пейзаж.

— У меня такое чувство, — произнесла она, глядя в окно и улыбаясь, — что это я уже видела. У тебя не бывает так?

— Бывает, — отвечал киммериец. — Как по-твоему, скоро зазвонит колокол?