Читаем без скачивания Герман Геринг. Железный маршал - Борис Вадимович Соколов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Геринг, предполагая, что главным соперником СССР в качестве сверхдержавы окажется Британская империя, исходил из того, что Черчилль относился к Сталину хуже, чем Рузвельт, и неоднократно предлагал поставить заслон советскому продвижению в Восточную Европу и на Балканы. Но, похоже, Геринг недооценил степень ослабления Британской империи и не знал, что она доживает последние годы своего многовекового существования. На самом-то деле единственной державой, способной противостоять СССР, оставались только США, которые, вопреки предположению Геринга, так и не ушли из Европы. Впрочем, при этом следует отметить, что в Америке в то время были сильны настроения изоляционизма и ухода из Европы, широко распространенные в том числе среди высокопоставленных политиков, и идеи раздела мира со Сталиным с уступкой ему Западной Европы были весьма и весьма популярны. Главное же, в те дни, когда Геринг уже был под арестом, британские штабы спешно разрабатывали сценарии отражения возможного советского вторжения в западные зоны оккупации Германии и Австрии.
Если бы между вчерашними союзниками действительно разгорелась настоящая война еще до завершения Нюрнбергского процесса, то у Геринга, Риббентропа и других подсудимых появилась бы реальная возможность избежать петли. Процесс в этом случае был бы немедленно прекращен, подсудимые остались бы в нюрнбергской тюрьме, и западные союзники, конечно же, не стали бы тогда судить их и тем более выносить им смертные приговоры. Ведь находившиеся в плену солдаты и офицеры вермахта сразу же оказались бы ценнейшими союзниками в борьбе с большевиками. Точно так же по мере эскалации «холодной войны» были смягчены приговоры осужденным западными союзниками германским военным преступникам. В частности, Кессельрингу смертный приговор был сначала заменен пожизненным заключением, а в 1952 году его и вовсе освободили. Приговоренные на Нюрнбергском процессе к пожизненному заключению Редер и Функ вышли на свободу соответственно в 1955 и в 1957 году. И у Геринга могла бы появиться возможность спокойно писать мемуары. Однако в 1945–1946 годах ни СССР, ни Англия, ни США не были еще готовы не только к войне друг с другом, но и просто к открытой конфронтации. Потому и торопились вчерашние союзники с процессом над главными военными преступниками, что понимали: через пару лет он станет невозможным из-за роста противоречий между Москвой и западными союзниками.
Геринг ошибался насчет неисчерпаемости советских людских ресурсов. Вторая мировая война их изрядно сократила. Не учитывал он и того, что наступало время ядерного оружия, способного нейтрализовать любое численное превосходство на поле боя. Хотя, надо сказать, нюрнбергские узники об атомной бомбе знали и обсуждали ее возможности. Так, в день открытия процесса Риббентроп заявил Гессу:
«…Мне кажется, в будущем людям придется решать свои проблемы мирным путем, потому что прибегать к помощи атомной бомбы слишком опасно».
Риббентроп подробно объяснил собеседнику принцип действия атомной бомбы.
3 января 1946 года обвинение допрашивало группенфю-рера Отто Олендорфа, бывшего командира айнзатцгруппы «Д», истреблявшей евреев на юге Украины, в Крыму и на Северном Кавказе. Он признался в том, что его подчиненные расстреляли 90 тысяч человек. Олендорф подробно описал, как расстреливали евреев-мужчин и травили выхлопными газами в автомашинах-душегубках женщин и детей. Он заявил, что все приказы об уничтожении людей получал от Гиммлера, а тот, в свою очередь, — от Гитлера. Во время обеденного перерыва Геринг сказал об Олендорфе:
«Вот еще один продал душу врагу! И что эта свинья рассчитывает вымолить таким образом? Все равно будет висеть!»
Насчет судьбы Олендорфа рейхсмаршал не ошибся: группенфюрера повесили в 1951 году.
После обеда, когда продолжился перекрестный допрос Олендорфа, у Шпеера не выдержали нервы. Через своего адвоката он сделал сенсационное заявление, облеченное в форму вопроса к свидетелю. Он спросил, известно ли Олендорфу, что в феврале 1945 года он, Шпеер, пытался устранить Гитлера, а Гиммлера выдать союзникам. Свидетель ни о чем подобном, разумеется, не знал и на оба вопроса ответил кратким «нет». Защитнику Шпеера оставалось лишь высказаться в том духе, что, возможно, другие свидетели ответят на эти вопросы утвердительно. Но эффект от слов Шпеера был велик. Геринг выражал возмущение по поводу свежеиспеченного бойца с гитлеровской тиранией и издевательски осведомился у него, как-Шпеер мог отважиться на свое изменническое заявление и нарушить единый фронт подсудимых. В ходе возникшей перепалки Шпеер послал рейхсмаршала ко всем чертям.
После Олендорфа показания давал сотрудник СД Дитер Вислицени. Он подтвердил, что сам видел приказ Гиммлера об «окончательном решении», из текста которого следовало, что он был издан во исполнение распоряжения Гитлера. В разъяснении к этому приказу начальник «еврейского» отдела гестапо Эйхман писал, что «под словами «окончательное решение» следует понимать планомерное физическое истребление лиц еврейской национальности на оккупированных восточных территориях».
Вечером в камере Геринг пожаловался Гильберту:
«Плохой был сегодня день! Этот проклятый кретин Шпеер! Видели, как он унижался на сегодняшнем заседании? Боже милостивый! Черт бы его побрал! Как он мог пойти на такую низость, и все для того, чтобы спасти свою проклятую шею? Я чуть не умер от стыда! Подумать только — немец совершает такую гнусность ради нескольких лет мерзкой жизни — для того, чтобы еще несколько лет переводить хлеб на дерьмо, простите за выражение! Боже мой! Черт возьми! Вы думаете, я способен на такое, чтобы продлить свою жизнь? Да мне наплевать с высокой колокольни, вздернут ли меня, погибну ли я вавиакатастрофе, или утону, или обопьюсь до смерти! Но должно же существовать в этом проклятом мире хоть какое-то представление о чести! Покушение на Гитлера! Ха-ха! Боже милостивый! Я готов был сквозь землю провалиться! Вы думаете, я стал бы выдавать кому-нибудь Гиммлера, даже будь он тысячу раз виновен? Черт возьми, в этом случае я бы скорее прикончил его собственными руками! И если уж говорить о суде, суд этот должен быть немецким. Американцам ведь не приходит в голову выдавать нам своих преступников, чтобы мы их здесь судили!»
Шпеер же поведал Гильберту, что хочет заявить о своей готовности взять на себя часть вины за принадлежность к партийному руководству и за поддержку Гитлера. Он сообщил, что у него был план «похищения десяти ведущих партийных и государственных деятелей, включая Гитлера, Гиммлера, Геббельса, Бормана, Кейтеля и Геринга, и доставки их на самолете в Англию. Однако малодушие заговорщиков в последний момент помешало исполнению этого плана».
Гильберту оставалось только усмехнуться. План Шпеера годился лишь для
