Читаем без скачивания Сара Дейн - Кэтрин Гэскин

Джулия затаила дыхание.

— Ребенок… что стало с девочкой?

— Девочка была больна еще до того, как они покинули Париж. Она умерла в Лондоне через год. Вероятно, де Бурже преданно ухаживал за ней.

— А драгоценности?.. — Эндрю озабоченно нахмурился.

Джеймс слегка приподнял плечи.

— Драгоценности? Что ты думаешь? Всю семью поголовно вырезали — даже племянников и кузенов. В живых остались лишь девочка и де Бурже.

Эндрю недоверчиво смотрел на него.

— Насколько ты всему этому веришь?

Тот широко развел руками, выражая неуверенность.

— В том-то и дело, — сказал он. — Эта история обошла полмира и, без сомнения, с каждым разом все больше искажалась. Говорят, самого де Бурже бесполезно спрашивать об этом. Он и не подтверждает, и не отрицает этого; он не выражает ни роялистских, ни якобинских симпатий. Все, что известно определенно, так это то, что у него много денег и что последние пять лет он непрерывно путешествует. Франция была в полном хаосе, когда маркиз отослал свою дочь. Поэтому, кто может быть уверен, что де Бурже не является просто его доверенным секретарем? Он вообще мог не состоять в кровном родстве с маркизом.

— Разве это возможно? — с сомнением спросил Эндрю. — Несомненно, кто-нибудь из лондонских эмигрантов смог бы опознать родственника маркиза. Вряд ли самозванцу удалось бы жить среди них.

— Мне это, конечно, тоже пришло в голову, — признался Джеймс. — В лондонских эмигрантских кругах эта история должна быть хорошо известна. Может быть, только на этом конце света ее можно рассказывать, потому то мы так далеки от первоисточника. Как бы то ни было, смерть ребенка оставляет состояние в руках де Бурже, и никто на него пока не претендует.

— У него есть жена? — спросила Джулия.

Джеймс кивнул.

— Ну, такое состояние не может избежать женских рук надолго. Он женился на дочери мелкого глостерского помещика. Они прожили вместе всего год. Она поехала навестить родителей и больше не вернулась к де Бурже. Там, по-моему, есть ребенок… девочка.

— Да, ты много успел за один день, Джеймс, — заметила его жена. — То, что ты разузнал за эти несколько часов, сделало бы честь шестерым кумушкам, вместе взятым.

— О, не все рассказано капитаном «Джейн Генри». Тут еще, наверное, кое-что добавил Уильям Купер.

— Целое состояние в драгоценных камнях… тем не менее жена не выдержала больше года… — Сара задумалась над рассказанным. — Что-то очень уж непонятно. Может быть, он держался вдали от Англии из-за нее… Или появился еще кто-то заявить права на состояние.

Эндрю коснулся ее руки:

— Если осмелишься, дорогая, можешь допросить самого француза. Макартур ведет его и Купера к нам.

С горящими щеками Сара повернулась: Джон Макартур был почти возле них, а де Бурже с Уильямом Купером на шаг или два позади.

— Миссис Маклей… — Макартур с улыбкой указал на француза. — Месье де Бурже заявляет, что уже знаком с вами. Конечно, это игра его воображения?..

Сара заносчиво подняла голову.

— Нет, месье де Бурже прав, мы знакомы.

Луи де Бурже сделал шаг вперед. Он взял руку Сары и низко склонился над ней.

— Мадам, — сказал он, — я окружен незнакомцами. Я надеюсь, что вы и ваш муж простят мне, что я навязываю вам свое общество подобным образом?

Он поднял ее руку для поцелуя, и Сара знала, что в этот момент все глаза в комнате обращены на них.

Глава ПЯТАЯ

I

Что-то в Луи де Бурже отвечало в Эндрю той потребности, которой он до этого времени за собой не замечал. Сначала он не испытывал к французу ничего, кроме простого любопытства, затем он должен был признать, что его забавляет цинизм последнего, то впечатление, что он уже взвесил все, что жизнь способна предложить человеку; то, как он хитро посмеивается над уловками колонистов в их погоне за богатством и при этом умудряется скрывать все это под маской вежливой озабоченности их проблемами. Эндрю беседовал с Луи и нашел в нем то, чего ему так долго не хватало: человека, который был в стороне от неустанной борьбы за наживу, за уступки, за выигрыш. Через два месяца после приема в правительственной резиденции де Бурже вернулся в Сидней и жил в новом доме Уильяма Купера. Эндрю теперь с нетерпением ждал, когда сможет распить с ним бутылочку вина, передавая последние слухи и пересуды и выслушивая едкие, часто сокрушительные комментарии Луи относительно всей панорамы жизни колонии.

— Я их всех презираю! — провозглашал Эндрю. — Спекулянты! Им бы только землю захватить!

— Естественно, ты их презираешь, — отвечал на это Луи с улыбкой. — Многие из них не так опытны в спекуляции, как ты сам, а я уже пришел к выводу, что тебя раздражает все второсортное.

Эндрю привык смеяться подобным колкостям. У этого галльского острословия была свежесть, которая его одновременно и занимала, и раздражала.

— Черт меня подери, если я понимаю, почему ты здесь вообще живешь! — говорил Эндрю. — Мы тебе так неинтересны, мы так буржуазны.

Луи пожимал плечами.

— Буржуа быстро плодятся, а их дети наследуют землю. — Он натужно зевнул и закончил: — Хотя я вынужден признать, что добрый Уильям Купер является слишком ярким тому доказательством.

— Не представляю, почему люди мирятся с твоей грубостью, разве только потому, что твоя вежливость намного хуже. — Эндрю говорил резковато, но с улыбкой. — Если Купер кажется тебе таким утомительным, почему бы тебе не поехать с нами в Кинтайр на несколько недель? Мы собираемся там справить Роджество. Могли бы и поохотиться.

Лицо его собеседника оживилось.

— Вот этого, друг мой, мне бы очень хотелось.

II

Некоторое время Сара сидела совершенно неподвижно, внимательно разглядывая Луи. Он примостился на ограде широкой веранды Кинтайра; на нем были сапоги со шпорами и сюртук, который мог быть скроен только лондонским портным. Порой он отгонял своим хлыстом летних комаров, которые жужжали над головой. Он сидел к Саре боком, пристально глядя на реку, которая отсюда, с пригорка Кинтайра, была прекрасно видна. Он был, против обыкновения, задумчив, как будто забыл о том, что взятая им на себя роль редко допускает подобные мгновения. Он выглядел почти угрюмым, когда сидел так, глядя, как сумерки расползаются над водой. Буш выглядел таким же замкнутым и неприступным, как в тот раз, когда Сара впервые увидала его. Густо-лиловые тучи собирались в небе; в стороне, в горах, она услыхала гром и внезапно увидела разряд молний, проплясавших над узкой длинной насыпью. Низкая полоса красного цвета над горной грядой — это все, что осталось от прошедшего дня. Ниже по течению какой-то посторонний звук вспугнул диких уток. Они взлетели с быстрой грацией, темными силуэтами мелькнули на фоне неба и исчезли из виду.