Читаем без скачивания Не тихий Тихий океан - Сергей Альбертович Протасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ожидаемое время противник не появился. Хотя вполне могло быть, что он здесь, но его просто не видели. Тьма хоть глаз выколи, а ни радио, ни светосигнальной связью никто не пользовался. Не говоря уже о ракетах и прожекторах. Горевшие на берегу костры с трехмильного внешнего оборонительного периметра не угадывались, так же как и фонари катеров. В море дозорные первое время тоже никого не видели. Но уже глубокой ночью все же посыпались доклады о подтвержденных контактах.
Сначала с одного из патрульных прорывателей северо-западнее рейда углядели силуэт большого четырех-трубного миноносца, шедшего от нашей стоянки. Судя по курсу, он уже видел все, что мы там прятали, и теперь возвращался. Его смогли достаточно хорошо разглядеть в свете мелькнувшей меж туч луны, после чего потеряли из вида, еще до того, как сблизились на дальность действенного огня малокалиберной артиллерии. В том, что это японец, сомнений не было, поскольку наши миноносцы в том районе ночью никак не могли оказаться.
Затем на катерный дозор уже севернее рейда выскочил небольшой подозрительный парусник, шедший к острову. Ему также удалось скрыться до начала стрельбы, так как катера преждевременно выдали свое место неожиданно вылетевшим факелом искр из трубы одного из них.
Несмотря на сообщения о подозрительных дымах, виденных вечером, а ночью и о судах, сновавших недалеко от рейда, уголь продолжали грузить. В некоторых случаях, в угоду неуклонному росту количества перетащенных пудов, для ускорения дела подключили даже электрические люстры. Правда, только на бортах, смотрящих на берег, тщательно завесившись тентами от океана, дабы издалека видно не было. Чтобы уложиться в плотный график, приходилось спешить.
Многочисленные тревожные донесения, начавшие поступать еще до заката, побудили срочно созвать совещание старшего командного состава, начавшееся в половине десятого вечера. На нем контр-адмирал Небогатов, исходя из опыта своего «сидения» в Хакотдате, высказал мнение, что японские легкие силы нащупали наше место, и следующей ночью неминуемо следует ждать массированной атаки, отразить которую на забитом пароходами и военными кораблями и совершенно открытом с трех сторон рейде без заграждений и противоминоносных батарей будет невозможно. География Хатидзе в принципе не позволяла организовать эффективную береговую оборону для столь многочисленного соединения.
Ему пытались возражать, опираясь на то, что до большого японского берега все же еще добрая сотня миль с гаком. Что для атаки потребно сначала собрать необходимые силы, чего наши дозорные суда, выдвинутые к северу, точно не допустят или, как минимум, упредят заранее. Однако тот просто привел в пример недавние атаки стоянок в гораздо сильнее защищенном проливе Цугару. Тогда, несмотря на постоянную активную разведку, предотвратить нападение так и не удалось.
Тут припомнилась и «владивостокская побудка», основательно перетряхнувшая все представления о безопасности и внезапности, и еще много чего подвсплывало из памяти да из глубин штабных циркуляров. От прежнего самоуспокоения даже у самых уравновешенных не осталось и следа.
Добавил поводов для беспокойства и доклад о результатах тщательного осмотра обнаруженных японских постов. Судя по всему, они были соединены между собой телефонной связью, и этот провод уходил куда-то еще в густые заросли на северном склоне западного вулкана. Из-за довольно больших размеров острова обследовать его весь в разумные сроки не представлялось возможным, да и нужным тоже. Но вот осмотреть береговую черту на предмет признаков наличия телеграфного провода, связывавшего с метрополией, явно стоило, чем и занимались. Пока (не сказать, чтоб к сожалению) безрезультатно. Но это все еще оставалось дополнительным напрягающим моментом.
К тому же не было известно, что и как успели передать те, кто зажег сигнальные костры и подавал подозрительные сигналы южнее! В итоге мнение, что ситуация явно раскаляется и требуется ее как-то разруливать, причем срочно, стало всеобщим. Оставалось придумать – как?!
Выход на ночь флотом и конвоями в море не давал гарантий безопасности. Обнаружить толпу судов, чадящих своими трубами, для многочисленных японских разведчиков не составит труда еще до заката. После чего наверняка последуют минные атаки, но уже со всех направлений.
Перекочевать всем скопом куда-то в другое место значило еще больше отодвинуться от конечной цели экспедиции, как по времени, так и географически. И то и другое было уже неприемлемо. Слишком долго все находились на взводе, готовясь да выдвигаясь. А японцы уже растревожены и непременно расширят зону поисков. А там и англичане на шумок подтянутся.
Вообще же отказаться от затеянного заведомо рискованного, но однозначно необходимого дела, особенно теперь, было уж совсем!.. Уж лучше попробовать и в случае неудачи пожалеть, чем жалеть, что не попробовали. В любом случае отступление без боя будет расценено как позорное бегство, с соответствующими репутационными потерями государственного масштаба. Это все равно что сдаться на милость побежденного на пороге своей победы.
В данных обстоятельствах виделся только один реальный выход – нанести удар немедленно, опередив противника. Пока он не знает точного численного состава наших сил, а потому есть шанс удивить и задавить его масштабом. К нашей встрече, судя по всему, уже готовятся. Но вряд ли могут точно сказать, где нас ждать.
С занимаемой сейчас позиции под гипотетической угрозой находится практически все тихоокеанское побережье Японии и даже восточные подступы к Внутреннему Японскому морю и уже «выжженный» Осакский залив, где, по данным разведки, ведутся активные восстановительные работы. А капитальные форты, защищавшие его, нами взорваны. И все это обороняющейся стороне необходимо прикрыть, размазывая свои достаточно скудные силы.
Для нас риски, естественно, тоже возрастали, но шансы на успех признавались приемлемыми. В итоге, поскольку противник явно активизировался, было решено перенести начало операции с 24 ноября на сутки раньше, невзирая на возражения относительно крайней нежелательности покидать обжитую стоянку в условиях, когда погода явно начала портиться.
Барометр падал. Появились тучи. Но синоптики обещали только дождь при волне не более пяти баллов, который должен был кончиться к полудню, самое позднее – к вечеру, сразу с ожидаемой переменой ветра на северный. Такая погода нам была только выгодна, позволяя отгородиться от лишних глаз с Микурадзимы и Миякесимы. Штурмана даже провели предварительные прокладки курсов с дневным проходом мимо них, сокращая путь больше чем на три ходовых часа, поэтому решили:
