Читаем без скачивания Удавка для бессмертных - Нина Васина

– Он мне не отец, – Вера заложила руки за спину и оттого выглядела еще комичней. – Он меня похитил для выкупа.

– Смышленая! – Почтальонша засобиралсь, Хрустов с сожалением оторвался от газеты.

Он надевает огромный плащ-палатку с капюшоном, сажает Веру на руку и идет к морю.

– Ну давай же! – требует Вера.

– Еще не время.

– Давай!

Он начинает стих у самой воды.

– Ты была смелей и легче птичьего крыла, по лестнице… по лестнице…

– Как головокруженье! – досадливо напоминает Вера.

– По лестнице, как головокруженье, через ступень сбегала и вела сквозь влажную сирень в свои владенья с той стороны зеркального стекла. – Хрустов останавливается. Отворачивается на секунду от резкого ветра в лицо, поправляет капюшон, прижимает к груди детскую головку, пряча от брызг. – Пред нами расступались, как миражи…

– Как миражи! – кричит Вера, сердясь на него за неправильное ударение.

– Пред нами расступались, как миражи, построенные чудом города, сама ложилась мята нам под ноги, и птицам с нами было по дороге, и рыбы поднимались по реке, и небо развернулось перед глазами… Когда судьба по следу шла за нами, как сумасшедший с бритвою в руке. [1]

– Еще раз и без запинок! – требует Вера.

Хрустов начинает снова. Теперь получается без запинок, и глупое слово миражи, изуродованное на потребу рифме, у него выходит легко. Вера в восторге. Он опускает ее на песок, смотрит, как маленькая девочка бежит к волне, потом от волны, путаясь в длинной кофте, крест-накрест перевязанная платком.

– Я тебя люблю! – кричит она морю и падает.

Смешно.

Хрустов ловит ее, уговаривая сердце не трепыхаться понапрасну в предполагаемом кошмаре пустого хлопка: один миг, одно движение ладоней, а ловишь пустоту. Нет, еще смеется в его руках маленькая девочка, еще она ловится. Хрустова пугает внезапность, ее предполагаемое исчезновение после хлопка, это детский страх перед бродячими цирковыми фокусниками. Хрустов старается лишний раз не хлопать в ладоши.

Вера захлебывается от смеха, падает, они промокли. Мужчина подбирает брошенный на песок плащ, закутывается в него вместе с девочкой. Девочка обхватывает его шею руками, возбужденно сопя.

– Мы не уйдем от моря? – спрашивает она, выдыхая нечаянно пойманное на несколько минут счастье.

– Нет.

– Тут ведь нет никаких дорог? – Голос уже настороженный.

– Никаких.

– Ни одной дороги?

– Ни одной.

– Даже самой захудалой?

– Ни одной.

– Поблизости? – привередливо уточняет она.

– Ни одной.

Поздно вечером Хрустов пьет самогон и чистит оружие перед зажженной свечкой, а Вера в предчувствии ночи плачет и кричит. Кричит она так:

– Су, мамочка моя, голубушка моя, красавица, ласточка, забери меня, не бросай меня, найди меня! Не бросай меня! Забери… меня…

Минута передышки, потом сначала. Пока не заснет, обессилев.

Привыкший к этому Хрустов не реагирует, пламя свечи дрожит у него в глазах.

Как-то в особенно теплый и безветренный день Хрустов лежал на лавочке, отвернувшись от воды, чтобы не резало глаза отраженное морем солнце. Вера бегала от волн, спотыкаясь и падая. Море накатывало, равномерно отсчитывая время. Вера перестала визжать после каждой подкравшейся волны, и повернувшийся в ее сторону Хрустов увидел, что она сидит у самой воды, сосредоточенно ковыряясь. Он привстал. Девочка копала ямку, отгребая от себя мокрый песок. Хрустов за последние дни не раз вспоминал свои детские привычки, вот и сейчас он стал смотреть на солнце, пока не ослеп, зажмурил глаза – открыл, и мир расплывается разноцветным калейдоскопом. Он посмотрел на берег. В мокром песке темная кучка. Хрустов сел, потянулся, вглядываясь ослепленными солнцем глазами, пока не понял, что эта кучка неподвижна. Сначала он подумал, что Вера ухитрилась раздеться и полезла в воду голой, он совершенно не почувствовал расставания, он пошел к воде немного сердитый – простудится! В вырытой ямке лежала мокрая одежда, особенно отчаянные волны заполняли выемку пеной. Хрустов огляделся, взял одежду, прижал к лицу. Одежда пахла водорослями. – Так просто? – произнес он в никуда.

Когда Ева Николаевна после трехдневного отсутствия пришла домой, то была задержана на лестничной клетке и доставлена в отдел ВР. По дороге она ни о чем не спрашивала, спокойно достала бананы, спросила из вежливости, не хотят ли двое очень серьезных мужчин перекусить этими фаллическими символами, не получив вразумительного ответа, съела бананы сама. Но в отделе, потребовав у Кошмара кофе, она сразу стала задавать вопросы, а Кошмар, хоть и смотрел на нее странно, на вопросы отвечал. Ева узнала, что: она не арестована, а просто наконец найдена живой и почти здоровой – в этом месте Кошмар кивнул на ноги Евы, намекая на легкую хромоту. И если Ева Николаевна оценит его такт, терпение, отличный кофе, кстати, с сахаром? Это хорошо, потому что сахара нет. Так вот, если она все это оценит и подробно расскажет о своих перемещениях и действиях за последние трое суток, то он, так и быть, расскажет в подробностях, почему эти сутки не спал, как, впрочем, и весь Отдел внутренних расследований. – У меня случились непредвиденные обстоятельства, – Ева уважительно кивнула, попробовав кофе. – Такое иногда случается в жизни.

Кошмар поинтересовался, насколько эти обстоятельства были непредвиденными?

– Совершенно внезапный секс с элементами садомазохизма, как я уже сказала врачу на обследовании, а если для протокола, назовем это проблемами личной жизни.

– Да это я понимаю, я все понимаю, – возбудился Кошмар, – я же конкретно спрашиваю, насколько эти обстоятельства были непредвиденными? Вопрос ясен, майор Курганова?

– Так точно. Ясен. Обстоятельства эти были настолько непредвиденными, насколько может у человека случиться понос, то есть совершенно непредвиденными. Разрешите вопрос?

– Разрешаю.

– Почему вас интересует именно это? Я справки принесла. Кроме психических отклонений, у меня растяжение сухожилий в двух местах, можно эти справки оформить как объяснение моего отсутствия…

– Меня не интересуют подробности вашего внезапного секса! – перебил Кошмар. – Меня интересует только степень его неожиданности!

– Странный у вас способ интересоваться проблемами моей личной жизни. Кофе изумительный. Скажите же, в чем дело?

– Все дело в том, что за последние двое суток произошло три убийства. И все трое – специалисты спецслужб, а что особенно интересно, снайперы высшей категории.

– Получилось! – Ева откидывается на спинку кресла, улыбается и закрывает глаза.

– Молчать! Не сметь при мне выражать какие-либо эмоции по этому делу! Сейчас я буду излагать вам мою версию событий, а вы будете делать вид, что очень удивлены моей осведомленностью и сообразительностью. Потому что если вы тут, в кабинете вашего куратора, полковника Службы безопасности, собираетесь праздновать победу, то есть демонстрировать причастность к этим убийствам, то я должен буду вас задержать и нашу приятную беседу называть допросом. Итак, – Кошмар, успокаиваясь, с заложенными за спину руками прошелся перед Евой, – начнем с того, что мною была проведена активная работа по анализу степени принадлежности к делу всех владельцев новейших процессоров. В результате этой работы мною были выделены три человека, которые могли иметь предположительное! – Кошмар поднял вверх указательный палец, – отношение к организации заказных убийств. После консультаций с психологом и изучения личных дел каждого, а все трое в разное время имели отношение к государственной службе, был условно выявлен и поставлен под наблюдение объект. Дальше можно перейти к проблемам вашей личной жизни. Поскольку из-под наблюдения объект скрылся и был обнаружен только спустя четырнадцать часов в частном спортивном зале, мы вынуждены были еще до его обнаружения дать данные на этого объекта в розыск. В данный момент объект задержан, ему предъявлено обвинение, но что интересно! Он тоже требует не касаться его личной жизни и отказывается отвечать, где провел двое суток! При этом по степени истощения и по количеству замеченных на открытых местах тела и головы кровоподтеков, называемых попросту синяками, его состояние странно схоже с вашим, Ева Николаевна. Если вам интересно, он тоже хромает. Когда директор похоронного бюро Волков Е.П. был нами задержан, вы, конечно, уже поняли, что это был он, я не смог устроить себе полноценный отдых, который мне крайне необходим. Потому что, вы меня слышите? – Кошмар остановился на секунду, наклонился над Евой и всмотрелся в лицо женщины с опущенными глазами и еле сдерживаемой улыбкой. – Потому что вынужден был находиться в непрерывном и достаточно возбужденном обдумывании степени вашей причастности к убийствам снайперов из спецслужб. Не перебивать! – закричал он, как только Ева подняла голову, и добавил уже спокойно: – Не перебивать, пока я не изложу свою версию.