Читаем без скачивания Сбывшееся ожидание - Федор Московцев

В этот раз, когда он зашёл в Сбарро, ему показалось, что персонал так и пялится на него. Он упорно не смотрел в сторону того злополучного столика, но на самом выходе, уже толкнув дверь, не выдержав, обернулся. Ничего не подозревавшая шумная молодёжная компания что-то обсуждала – мелькали руки, звенела посуда.

Хмарук, сжавшись, прощальным взглядом оглядел весь зал, куда он так любил захаживать, и вышел. Ничего, через год-два он снова будет зависать здесь. А Разгон будет жрать тюремную баланду – если выживет в той заварушке, что ему приготовили.

В приемном покое Центрального института травматологии и ортопедии ("ЦИТО им. Н.Н.Приорова") его принял врач, который должен в этот день дежурить сутки – он и обнаружит ночью его бездыханное тело и отправит в морг. С диагнозом «посттравматический синдром под вопросом» Хмарук на носилках был отправлен в процедурную травматологического отделения, где и пролежал под капельницей два часа. После этого своими ногами дошёл до палаты, лег на койку. До конца дня ему поставили еще пару уколов, дали горсть таблеток. Соседи по палате, трое мужиков пытались его разговорить, но ему не хотелось. Завтра у них на одну тему прибавится…

Когда погас свет, он стал морально готовиться к предстоящему мероприятию. Ждать пришлось долго – до половины второго ночи. Он всё продумал, вплоть до мелочей. Но всё прошло как-то обыденно. Впорхнула медсестра, обошла спящих пациентов, остановилась возле Хмарука, наклонилась, пощупала пульс. Быстро вышла и через полминуты вернулась вместе с врачом. Оба подошли, постояли над ним, пощупали пульс на руке и на шее, всё больше оглядываясь на обитателей палаты. Затем медсестра вышла и вскоре возвратилась с каталкой. На которую и погрузили Хмарука, натянув простыню на голову. Один из больных, проснувшись, поинтересовался: «Что с ним?», но ему никто не ответил.

На грузовом лифте каталка была спущена вниз, а там, у выхода приёмного покоя уже ждал микроавтобус «Скорой помощи». На переднем сиденье находился Пустовалов с готовым направлением на вскрытие в судмедэкспертизу Экспертно-Криминалистического Центра, подписанным оперуполномоченным ОВД района Войковский. Закревский находился в салоне, во время поездки он позволил покойнику подняться с носилок и сесть в кресло, чтобы не так трясло. До морга доехали на рысях. Хмарук вновь улегся на носилки, накрылся простыней, в таком виде Пустовалов с Закревским вынесли его и оттащили в секционный зал. Там он скинул с себя простыню и встал на ноги. При виде распотрошенного трупа, с которым работал судмедэксперт, Хмарука чуть не вытошнило. Да еще этот тошнотворный сладковатый запах.

– Какие мы нежные, – с издевательской ухмылкой сказал Пустовалов. – Твой спаситель между прочим, подойди поздоровкайся, покажи уважение. Ба! Да вы с ним похожи как два брата.

Действительно, найденный в лесополосе деклассированный субьект, смерть которого наступила вследствие отравления суррогатами алкоголя и чьим паспортом воспользуется Хмарук, был очень на него похож и комплекцией, и лицом.

Все находившиеся в секционном зале были в теме – Закревский, Пустовалов, судмедэксперт, следователь из Следственного управления при УВД по Северному административному округу, Хмарук и его двойник, которого уже зашивали. Хмарук, стараясь на него не смотреть, изучал его паспорт. Новые фамилия, имя и отчество были запоминающиеся и вполне сносные – Панфилов Алексей Васильевич.

– А если обвиняемый потребует эксгумацию? – выдвинул предположение следователь.

Пустовалов всегда имел наготове исчерпывающий ответ:

– Тогда гражданин Хмарук заберётся в могилу, чтобы при эксгумации все увидели, что это его мертвое тело там лежит, а не чьё-то другое.

Такой план действий всем понравился, за исключением Хмарука, шутки Пустовалова уже порядком ему надоели. Отпустив еще пару подобных шуток, Пустовалов поинтересовался, сдавал ли где-нибудь лже-покойник кровь, образцы тканей на анализ, где проживают его родственники, подорвутся ли они в Москву на опознание. На это Хмарук ответил, что кровь последний раз сдавал пять лет назад в Молдавии, откуда сам родом. А родственники его вряд ли приедут. Самого близкого человека – мать, он поставит в известность, не разглашая подробностей, чтобы она никуда не ездила.

– Гм… мать… – задумался следователь. – Кто-нибудь очень умный захочет проверить её на родство с этим Панфиловым.

Закревский невозмутимо пожал плечами. Следователь понял намёк – ему заплатили, и это его головная боль, как обрубить все концы.

Через полчаса судмедэксперт выписал свидетельство о смерти, в котором причиной летального исхода значилось «кровоизлияния в вещество головного мозга, внутреннее кровотечение в головном мозге». На вопрос, поставленный в направлении на вскрытие – могла ли быть причиной смерти травма, полученная 13 сентября – судмедэксперт, изучив историю болезни, ответил, что кровоизлияние и внутреннее кровотечение в головном мозге, повлекшее смерть, явилось прямым следствием полученной травмы.

Документы были уже готовы, но следователь поставил в известность, что для порядка надо выждать хотя бы неделю, только потом действовать, ловить убивца – так как обычно ответ из судебки приходит через месяц, и только при громких убийствах, когда речь идёт о поимке особо опасных преступников, допускаются внеочередные ночные вскрытия. При таких рядовых случаях, как больничная смерть пострадавшего в драке обывателя, вскрытие проводят в порядке очереди, в дневное время, а ответы на вопросы, фигурирующие в направлении, следствие получает примерно через месяц после вскрытия.

На следующий день Панфилов был погребен муниципальной похоронной службой вместе с другими двадцатью безродными. Он был похоронен как Хмарук. Сам же Хмарук, забрав паспорт Панфилова, получил несколько дней на сборы. Закревский скрыл от следователя и от Пустовалова, что позволил Хмаруку-Панфилову шататься по Москве. Они четко приказали, чтобы он прямо из морга немедленно выезжал в самое дальнее село Волгоградской области, и им даже в голову не могло прийти, что это элементарное требование не будет выполнено.

Но на Хмарука-Панфилова напала такая тоска из-за того, что он покидает столицу, в которую с таким трудом прорвался из Молдавии, что он впал в депрессию. Закревский отправил бы его силой, но Хмарук-Панфилов, съехав со своей съемной квартиры, поселился у Вексельберга, и в ответ на настойчивые требования по телефону кормил завтраками: сейчас доделаю последнее дело и сразу возьму билет на Волгоград. Вексельберг между тем, узнав, что у его друга появился левый паспорт, принялся уговаривать открыть на него фирмы-помойки для обналичивания и прочих незаконных махинаций, набрать денежных и потребительских кредитов, и так далее.

– Всё равно ты скроешься в Тьмутаракани, тебе ничего не угрожает, – соблазнял Вексельберг вконец размякшего от переживаний товарища.

Хмарук-Панфилов колебался. Так, в тоске и душевных метаниях, он провёл несколько дней. Миновала неделя, и на исходе восьмого дня Закревскому позвонил разъяренный Капранов и велел разыскать упрямого лже-покойника, посадить на цепь и привезти в Волгоград.

– И никаких контактов с волгоградской милицией, скажи своим друзьям, чтоб не совались в Волгоград! – кричал он так, что Закревскому пришлось оторвать трубку от своего уха.

Капранов только что узнал от знакомых из городской администрации, что Давиденко взял под крыло Разгона и обеспечиваает ему «крышу», и теперь поставки медоборудования по городским тендерам пойдут через Совинком. Случилось самое плохое, что могло случиться – два мерзавца снюхались, и у Разгона появилась надежная защита.

– Ловите его в Москве или Питере, ты слышишь меня, не допусти утечки информации! – неистовствовал Капранов, боявшийся что его деньги, инвестированные в проект, пропадут из-за какой-нибудь глупой случайности.

Закревский, выслушав брань и обвинения в распиздяйстве, решил признаться Пустовалову в малодушии. Ничего другого не оставалось – в этом городе никого, кроме Пустовалова, не было, кто бы мог застроить Хмарука-Панфилова и депортировать его в Волгоград.

Глава 59

Франшизу «Лавки жизни» пришлось взять. Андрей увяз в проекте с векселями, приближался день Икс, когда надо ехать в Москву и заключать договора купли-продажи товара под необеспеченные ценные бумаги (Лечи определился с банком – это будет ЛОХО-Банк, у которого в середине января отзовут лицензию), а исполнитель так и не найден. Эта кукла, Леночка Шаабан – не в счет. Необходим был человек, который подписался бы на дело, не особенно вникая в него, просто за идею; который бы на уровне разыграл спектакль перед фирмачами, который бы убедил охранников на входе в бизнес-центр не проверять у него документы, который… много разных условий. Им соответствовал Сергей Верхолетов, но он, увы, еще в прошлом году отправился в сад вечного уединения.