Читаем без скачивания Величайшие загадки человека - Станислав Зигуненко

Что и как еще можно сделать для «завораживания» телезрителя, Светлана Рафаиловна рассказывать не стала. А просто включила свой компьютер и показала на экране дисплея некую частотную кривую. Часть пиков ее была выделана красным цветом.

«Красным здесь выделены те частоты, восприятие которых небезопасно для организма, — пояснила Немцова. — Если еще чуть–чуть продлить их по времени, то со зрителями будет примерно то же самое, что с теми 658 японскими детьми, которые попали в больницу после просмотра мультика «Карманный монстр». Как показало специальное расследование, эти частоты вызывают резонанс в организме, провоцируя эпилептические припадки».

Японцы из того случая сделали соответствующие выводы. Была создана специальная комиссия, разработаны особые меры, принят стандарт, нарушать который никто не вправе…

А у нас?

Тот график, который мне продемонстрировала Светлана Рафаиловна, представляет собой частотный «срез» одного из многочисленных музыкальных клипов. «Многие режиссеры балансируют, что называется, на грани допустимого, — сказала Немцова, — зачастую даже не осознавая, что делают. А между тем все это резкое сочетание яркостей, мелькание кадров создает ощутимую нагрузку на нервную систему…»

Да что там музыкальные клипы! Сотрудники Института психологии ныне всерьез обеспокоены все учащающимися рецидивами странной болезни, которую между собой они называют «компьютерным запоем». Или — интернет–зависимостью.

Впервые с проблемой компьютерной зависимости столкнулись американские врачи–психотерапевты в начале 90–х годов XX века. К ним обратились за помощью руководители сразу нескольких фирм, которые стали нести убытки из‑за того, что проверенный годами персонал вдруг начал совершать огромное количество огрехов, недоделок и ошибок в работе. При этом формально дисциплина не страдала: напротив, многие засиживались в офисе у своих компьютеров допоздна.

Установили причину этого бедствия не сразу. А когда докопались, то оказалось, что за 1,5—2 года ежедневного «погружения» в Интернет или просто многочасовой работы на компьютере человек без компьютера уже обойтись не может. Если его насильно отлучить от экрана, становится нервным, злым…

Если не отлучать, дело тоже может плохо кончиться. Скажем, ныне в том же Институте психологии наблюдается 16–летний Никита, который постоянно пользуется компьютером с Шлет. Последние три года проводит за компьютерными играми все свое свободное время. Более того, стал из‑за этого прогуливать занятия в школе и даже… был дважды госпитализирован с переломами. Причина травм проста — в спешке оторвавшись от виртуальной реальности, не успевал сообразить, что в реальной жизни нельзя так же свободно прыгать с большой высоты, как в какой‑нибудь компьютерной «бродилке–стрелялке».

Поэтому психологи настоятельно предупреждают: нельзя проводить перед телеэкраном более трех часов в день. Иначе заработаешь нервное расстройство, бессонницу, головные боли, резь в глазах и даже поражение нервных стволов в руках.

И это при нормальном показе четкого телеизображения. Неприятности усугубляются, если трансляция нечеткая, изображение дергается и прыгает…

Но если и технические параметры передачи–приема сигналов соблюдаются, многочисленные вставки тоже не подарок.

Пример с екатеринбургской компанией АТН и ее «двадцать пятым кадром» это подтверждает. И хотя законом использование нелегальных воздействий на психику запрещено, у нас нет службы, которая контролировала бы соблюдение этого закона. То, что поймали за руку АТН, — случайность, не более — комплексного обследования эфира в нашей стране не проводится.

Чтобы пресечь телевизионное зомбирование, нужно специальное оборудование. Такое уже разработано во ВНИИТР. Сравнительно недорогой аппарат автоматически отслеживает качество изображения и, если какой‑то из кадров выбивается из ряда, тут же сигнализирует об этом.

«Кстати, выявление «скрытых кадров» — лишь одна из функций разработанного нами прибора, — пояснила Немцова. — Проведя с его помощью исследования эфира, мы выяснили, что давно пора ставить вопрос об «экологии вещания» в целом. В нашем эфире большое количество программ, которые, независимо от их содержания, могут нанести непоправимый ущерб здоровью. Фактически телезрители могут стать жертвами экологической катастрофы, сравнимой с чернобыльской…»

Для наглядного примера Светлана Рафаиловна вставляет в видеомагнитофон новую кассету с выборкой музыкальных клипов. По экрану монитора вновь побежали бесконечные зубцы. На первом же клипе (группа «Доктор») прибор фиксирует «25–й кадр».

В данном случае это не реклама, вставной кадр вообще не несет информации — он абсолютно черен.

Так имитируется мигание света на дискотеке. Чтобы создать эффект мелькающих источников света, режиссер врезает в съемку абсолютно пустые черные кадры на белом сюжете. Формально — ничего противозаконного. Но ведь вред для психики и здоровья от этих вставных кадров ничуть не меньше, чем если бы они несли информацию.

Технологии телевещания непрерывно развиваются. Современное изображение — это симбиоз компьютерной графики, виртуальной реальности, спецэффектов. Но, выпуская все это в эфир, телекомпании не удосуживаются провести экспертизу: какое воздействие на зрителя окажет это изображение? Совершенно случайно, даже без всякого умысла, режиссеры используют, например, частоты колебания яркостного сигнала, совпадающие с альфа–ритмом человека, то есть частотой колебания нейронов, или, как говорят, «шума нервных клеток».

К чему это приводит, вы уже знаете. Но японцев трагедия с мультиком научила по крайней мере перед демонстрацией каждого видеозрелища в обязательном порядке тестировать запись на динамическом измерителе яркости. У нас в стране такая практика пока, увы, не приживается.

Хотя сотрудники ВНИИТР предлагают всем: использовали новые технологии съемки и монтажа — привозите, посмотрим, проведем измерения. Проконсультируемся с психологами. Вы же сами получите уникальную информацию о том, как произведение подействует на зрителя, и с легким сердцем сможете выйти в эфир.

Особенно остро ныне стоит проблема детей–телезрителей. Если для взрослого человека «ящик» — это развлечение, то для подрастающего поколения — в первую очередь учеба, формирование личности. И если эта личность получается с телекомпьютерным надломом— ничего хорошего не жди…

ИГРА В УБИЙСТВА

Подлинная эпидемия подростковых убийств прокатилась в последние годы по Соединенным Штатам Америки, пишет журнал «Нексус». Казалось бы, какое нам дело до того, что американские школьники стреляют друг в друга? Ан нет, оказывается, эта беда может докатиться и до наших берегов…

Но давайте все по порядку.

19 февраля 1997 года в городе Бегел на Аляске 16–летний Эван Рамсей застрелил директора школы Рона Эдвардса, своего соученика Джоша Папациоза и ранил еще двух одноклассников. Рамсей был осужден за это на два 99–летних срока!

Далее, 1 октября того же года, 16–летний Люк Вудхэм открыл огонь в школьном кафетерии в городе Пирл в штате Миссисипи. Он убил двух учащихся, в том числе бывшую свою подругу, и ранил семерых. Ранее застрелил собственную мать. Преступника осудили на пожизненное заключение. Привлечены к ответственности и шесть его друзей, знавших о намерениях Вудхэма.

1 декабря 1997 года 14–летний Майкл Карнил в городе Вест Подуках в штате Кентукки дождался, когда школьники начнут выходить из церкви, и открыл огонь из украденного пистолета. Он убил троих и ранил еще четверых школьников.

24 апреля 1998 года 14–летний Эндрю Вурст в городе Эдинборо в штате Пенсильвания застрелил своего преподавателя, ранил двух соучеников и еще одного учителя. 24 марта 1998 года в городе Джоунсборо в штате Арканзас 13–летний Митчел Джонсон и 11–летний Эндрю Голден подняли в своей школе ложную пожарную тревогу и, когда испуганные дети и учителя выбежали на улицу, юнцы начали стрелять по ним из‑за деревьев. Они убили четверых школьников и учителя, ранили 11 человек. «Стрелков» подержат в тюрьме до 21 года, чтобы потом предать суду за содеянное на полную катушку.

Список этот можно еще продолжать, но давайте остановимся и зададим себе главный вопрос: что побудило школьников к преступлению? Один из вариантов ответа, как оказалось, лежит прямо на поверхности.

Когда 20 апреля 1999 года в Литлтоне в штате Колорадо огонь открыл Эрик Харрис, комментируя этот случай, американская пресса как‑то упустила из виду, что школьник лечился у психиатра. Причем ему прописывали в качестве медикаментозного средства… наркотическое вещество под названием лювокс!