Читаем без скачивания Покрышкин - Алексей Тимофеев

Вскоре Покрышкин простудился и сам очутился в санчасти. Вернулся он оттуда, как все с удивлением заметили, другим человеком, стал веселее, общительнее. Ушло с лица все угрюмое и мрачное.

Поверенными в делах влюбленных стали лучшая подруга Марии — Тая Попова и Андрей Труд, готовый за командира идти в огонь и воду.

Однажды больные, сидящие на лавочке, увидели Як-7 в бреющем полете. Над лазаретом истребитель филигранно выполнил восходящую «бочку». «Несколько позднее, — вспоминал болевший тогда малярией летчик Юрий Мальцев, — все стало ясно. Как-то я сидел в своей палате около окна и читал. Оторвавшись от книги, я увидел в окно капитана Покрышкина и Машу... Александр Иванович стоял, слегка опершись на дерево... Он что-то говорил Маше. На лице «покрышкинская улыбка»... Он не часто улыбался, но как при этом преображалось его лицо! Казалось, что он весь светится изнутри. Поистине, это была только покрышкинская улыбка... Я тогда еще подумал, сколько обаяния и мужской красоты в этом человеке. И тут до меня «дошло» — кто автор восходящей «бочки» над лазаретом...»

Впервые однополчане увидели Покрышкина танцующим. Вопреки мнению некоторых о неуклюжем «сибирском медведе» Покрышкин, прекрасно координированный и ловкий, легко кружился в танце со своей избранницей. На площадке в лунном свете звучали из патефона мелодии танго «Брызги шампанского», голос знаменитого тенора Вадима Козина: «Счастье мое я нашел в нашей встрече с тобою, все для тебя — и любовь, и мечты...»

«Странное, какое-то двойственное для меня это время, — вспоминала М. К. Покрышкина. — Кругом бушевала война. Смерть и горе ходили по земле, а я чувствовала себя невероятно счастливой. Я знала, что счастье мое недолговечно, что нам очень скоро придется расстаться. Но пока, пусть на короткое время, мы были счастливы и были вместе».

Недобро цедил вслед Марии комполка Исаев: «Нашла с кем связаться, у нас есть ребята и получше...»

Кем же был он, тот, кто едва не погубил героя? Тип злопамятного высокомерного начальника, который видит в других лишь плохое и любит, когда с ним беспрекословны, — увы, вечен в истории стран и народов. Такой тип командира-демагога, который свою неготовность к современной войне пытается возместить волевым «напором» и бесстрастным отношением к потерям, к цене боя, явление нередкое в Красной армии первых лет войны... Именно поэтому Покрышкин, в середине 1960-х годов подготовив к изданию свою первую книгу «Небо войны», настоял на том, чтобы сохранить в тексте свое противостояние с командиром полка. Александр Иванович видел в этом важнейшую военную и нравственную проблему, а вовсе не сводил застарелые счеты. И в «Небе войны», и в «Познать себя в бою» фамилия командира изменена на Краев или Заев.

Причина того, что отношение Александра Ивановича к командиру так и осталось резко отрицательным, понятна. Он прощал ошибки и промахи боевым товарищам. Прощал тем, кто шел в бой, рискуя своей жизнью. А Исаев, став командиром полка, летать перестал. Такие командиры полка уважения среди летного состава не имели. Эту должность должен был занимать самый сильный, умный и опытный летчик, вожак...

Николай Васильевич Исаев был довольно молод, родился в 1911 году в Санкт-Петербурге. Представительный, сильного массивного телосложения, отличный спортсмен, играл к молодежной сборной Ленинграда по футболу вместе со знаменитостями 1920-х годов Бутусовым и «Пекой» Дементьевым. Детство было трудным. Отец, питерский рабочий-плотник, рано умер, мать тяжело болела. После трудовой школы и интерната Николай учится в ФЗУ «Пищепрома» при Первой конфетно-шоколадной фабрике имени К. Самойловой. Вступает в партию и вскоре становится директором ресторана. Затем 400 молодых коммунистов вызывают в райкомы, предлагают путь в летные училища. Сам Н. В. Исаев признавался: «...Профессия к тому времени у меня уже была, причем очень далекая от летного дела, и если бы я стал вдруг уверять, что с детства мечтал летать, это было бы явной неправдой...» Не было в начинающем директоре ресторана летного призвания, летных стремлений. Поступив в Качинское училище, он считает, что «летчики — не какие-то особые люди. Летать может каждый, если он собран, если он может держать себя в руках».

Исполнительный, умевший ладить с начальством Исаев — старшина звена в училище; таким он выглядит на фотографии у знамени летного училища. Служил на Дальнем Востоке, продвигался по службе как летчик-политработник. Комиссар эскадрильи, батальонный комиссар... За боевые вылеты в советско-финской войне, за групповую победу над бомбардировщиком «бленхейм» награжден орденом Красного Знамени.

На четвертый день Великой Отечественной войны Исаев сбивает Ю-88. За бои под Ростовом, как и Покрышкин, награжден орденом Ленина. Был подбит у Днепра, ранен в руку. Может быть, ранение и повлияло на его боевую активность.

Изредка и в 16-м гвардейском Исаев, не в самые напряженные дни, совершает боевые вылеты. В документах полка есть, например, запись о том, что 4 сентября 1943 года командир сбивает ФВ-187. Наверно, вкралась описка — таких самолетов в люфтваффе не имелось... По данным на январь 1943 года, на счету Исаева — 320 боевых вылетов. Командиром полка сбит 27 июля 1942 года «Хеншель-126» и в групповом бою — один «фокке-вульф» (ЦМВС. Документальный фонд. Копия).

Носили люди одни и те же погоны и звезды, оставаясь разными по своей внутренней сути. Немцы так и не смогли понять, почему командный состав Красной армии был столь контрастно различен по уровню и подготовке. То русские тактически безграмотны и устилают неоправданными жертвами поля сражений, то проявляют чудеса смекалки и творчества... В немецкой армии, сохранившей вековые прусские традиции и школу, подобного разрыва в уровне офицеров не допускалось. А в Красной армии так и не были до конца преодолены последствия революции: приказ № 1, расправа солдат и матросов над офицерами, которых без суда расстреливали и сбрасывали с бортов кораблей, и многое другое. Порушен был и офицерский кодекс чести.

Перед войной Л. Мехлис, как уже говорилось, насаждал в армии доносительство. И находились такие, кто, пользуясь атмосферой шпиономании и поиска «вредителей», расчищал себе карьерную лестницу. Сам Мехлис, будучи в 1942–1945 годах членом Военного совета ряда фронтов, как известно, добивался посредством доносов наверх снятия с должности ненавистного ему по каким-то причинам талантливого командующего И. Е. Петрова.

В ходе войны многое менялось, вернулись погоны и само слово «офицер», единоначалие, при котором комиссары утратили часть своих прав и стали заместителями по политчасти. Сам И. В. Сталин к 1943 году овладел современной стратегией и армия менялась сверху донизу.