Читаем без скачивания Похищение Муссолини - Богдан Сушинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, связной — это маловероятно. Нужно было обусловить место высадки, время… А ситуация меняется слишком быстро. Остается радиопередатчик, работающий в одном из районов соседней области. Связник был, но приходил уже не из-за линии фронта, а из отряда, имеющего радиста. — Штубер вопросительно посмотрел на телефон. Самое время позвонить Роттенбергу, но звонить шефу гестапо ему не хотелось.
«Идем дальше, — сказал он себе, пытаясь снова ухватиться за нить своих размышлений. — О десантниках Роттенберг должен был узнать в первый же день их обнаружения. Единственное, чего он до сих пор не знает, — что цель группы парашютистов — влиться в отряд Беркута, усилить его, обеспечить радиосвязь с Москвой. Фронт приближается, и в Москве, среди прочего, заняты сейчас тем, как бы накалить страсти в районе Подольска, на подступах к фронтовой ставке Гитлера».
Покинув башню, Штубер поднялся на крепостную стену и несколько минут наблюдал, как, неуклюже переваливаясь, очередная тройка курсантов подползала к «железнодорожному полотну». В их задачу входило снять часового, захватить домик, уничтожить телефонную связь и парализовать работу участка железной дороги.
Глядя, как они бездарно пытаются справиться с ней, Штубер подумал, что очень скоро им придется делать все это уже в тылу у русских. Впрочем, как бы диверсанты ни овладели своим ремеслом, все равно это будет черновая работа. Главные умы разведки и диверсионной войны должны быть заняты анализом действий противника, чтобы побеждать в войне стратегии и тактики, войне интеллектов.
— Ганс! — окликнул он появившегося у башни денщика и начал спускаться со стены. — Свяжите меня с Роттенбергом!
63
В день, когда был похищен дуче, Уинстон Черчилль задержался в своем кабинете допоздна. К тому времени у него не осталось никаких срочных бумаг, он не ждал никаких звонков. И все же, погрузившись в глубокое кресло, он всматривался в пепельный зев камина с такой отрешенностью, с какой может ждать воскрешения огня разве что погибающий в лесу странник.
Что-то угнетало Черчилля. Для него не существовало тяжелее груза, чем груз предчувствий. А уж предчувствиям премьер-министр был подвержен с мистической неотвратимостью.
Время просачивалось сквозь песок вечности и растворялось в небытии. Оно уходило вместе с мгновениями жизни, потраченными на необъяснимые ожидания, а значит, впустую. Осознание этого в последние месяцы удручало премьер-министра все острее и острее. Как удручает каждого, кто решил для себя, что спираль его лет сжата до предела и рассчитывать на милосердие судьбы не приходится.
— Сэр, вас просит лейтенант Роусен.
Черчилль вздрогнул, открыл глаза и, упершись руками в подлокотники, удивленно взглянул на застывшего у двери секретаря.
— Что вы сказали? — с угрожающей медлительностью спросил он.
— Лейтенант Роусен, сэр. Простите, но он уверен, что это слишком срочно и важно.
Четыре шага, отделявшие его от письменного стола, Черчилль проделал, словно во сне.
«Неужели?!» — мысленно воскликнул он. И ничего больше, только это, понятное ему одному «неужели?!».
Он не зря верил в полковника О’Конелла. Тот обязан был совершить ради него то, что, казалось, совершить нет возможно.
— Добрый вечер, сэр. Прошу прощения…
— Не расшаркивайтесь передо мной, как гувернантка, — довольно добродушно перебил его Черчилль.
— Срочная радиограмма от Ирландца.
— Ну так по тексту, по тексту… — подбодрил его премьер-министр, опасаясь, как бы лейтенант вновь не начал «расшаркиваться».
«Интересующий нас Паломник похищен и доставлен в границы рейха. Определить его более точное местопребывание пока не представляется возможным. “Евангелие” находится в руках сопровождающих его лиц. Это было выше моих сил, сэр. Ирландец».
Лейтенант давно закончил чтение, а Черчилль все молчал и молчал. То, что он только что услышал, казалось ему невероятным. Не далее как вчера из итальянской секции Сикрет интеллидженс сервис[89] ему подтвердили, что Муссолини все еще заточен в отеле «Кампо Императоре», на вершине горы Абруццо; и охрана его составляет более двухсот человек. Для посадки самолетов вершина горы непригодна. Чтобы взять ее штурмом, понадобилось бы смять сильную охрану у подножия подвесной дороги, а затем… А что «затем»? Какие силы нужно было забросить в итальянский тыл, чтобы захватить вначале саму вершину, а потом и выстроенный в стиле старинных замков отель с толстыми, почти крепостными стенами, каковыми они были в представлении агентов СИС?
— Что вы умолкли, лейтенант, словно скорбите на собственных похоронах?
— Жду приказаний, сэр.
— Я ведь приказал вам прочесть это послание еще раз.
— Простите, сэр, вы не говорили этого, — с непостижимым упрямством попытался отстоять справедливость лейтенант.
— Но вы все же не откажете мне в такой услуге… сержант Роусен. — Услышав свое новое звание, Роусен натужно прокашлялся и осипшим голосом прочел текст радиограммы еще раз. Если Черчилль все еще считал, что сержант скорбит на собственных похоронах, то чтение радиограммы должно было восприниматься им, как молитва за упокой.
— И ничего больше? Никаких дополнительных сообщений?
— Пока ничего, сэр.
— Где сейчас находится полковник О’Конелл?
— Не знаю. М-м… судя по всему, не в Англии, — спохватился Роусен. Черчилля ничего так не бесило, как это его «не знаю», поэтому обычно Роусен старался избегать его. — Что передать полковнику, когда он выйдет на связь?
— Что его отсутствия Англия может и не заметить. Отныне он должен находиться там, где находится Паломник и его «Евангелие». Он и его люди. Вы все запомнили, лейтенант Роусен?
— Так точно.
Опустив трубку на рычаг, Черчилль налег локтями на стол и, подперев руками голову, помассажировал вулканически пульсирующие виски. «Евангелие» в пределах рейха! Вся его переписка с Муссолини уже находится в руках имперской безопасности. Или попадет в ее руки завтра на рассвете.
— Да ведь Геббельс же будет топтаться по моим эпистолярным откровениям с не менее варварским наслаждением, чем если бы топтался по моим костям! — почти в отчаянии пробормотал премьер-министр. — Этого нельзя было допустить, — проскрипел он зубами, обессиленно опускаясь в кресло. — Этого-то как раз и нельзя допустить!
Дрезден — Берлин — Одесса.
1989–1992
Примечания
1
Капитан войск СС.
2
Генерал-майор войск СС.
3
Генерал-полковник войск СС.
4
Генерал армии (генерал-фельдмаршал) войск СС
5
Унтер-фельдфебель войск СС.
6
Обер-лейтенант войск СС.
7
Обер-ефрейтор войск СС.
8
Полк
9
Обер-фельдфебель войск СС.
10
Лейтенант войск СС.
11
Кодовое название крупнейшего еврейского погрома, устроенного гитлеровцами в Германии и Австрии 9 ноября 1938 г.
12
Бакшеев А.П., генерал-майор, заместитель атамана Семенова» председатель воинского казачьего правительства Забайкалья, а затем председатель «союза казаков на Дальнем Востоке», командир Захинганского казачьего корпуса. В 1946 г. Военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к расстрелу.
13
Власьевский Л.Ф., генерал-майор. В Гражданскую был начальником казачьего отдела семеновской армии. В Маньчжурии ведал поставками семеновским частям, а также их финансированием. Поддерживал связь между штабом Семенова и командованием японской армии. Осужден вместе с Бакшеевым и по приговору суда расстрелян.
14
У министра иностранных дел фон Риббентропа была своя, сравнительно небольшая и не очень эффективная, агентурная сеть, действовавшая при некоторых посольствах.
15
Шикльгрубер — настоящая фамилия Гитлера, родившегося в австрийском городе Браунау. Известно, что в молодости Адольф Шикльгрубер. пробовал себя в живописи.
16
Улица в Берлине, на которой располагалось здание службы безопасности.
17
Государство, существовавшее в годы Второй мировой войны на севере нынешнего Китая, в Маньчжурии.
18
Ротмистр — капитан кавалерии.
19
