Читаем без скачивания Майский ястреб - Джиллиан Брэдшоу

— Верно, — сказал Кердик. Он опустил меч, уперев его в землю. Теперь на рукояти лежали две руки: Пендрагона и вождя саксов. — Я не знаю, — сдавленным голосом продолжал Кердик, — ублюдок ты или нет, но я точно знаю, что ты настоящий король и настоящий человек. Послушай меня, Артур Британский. Мы остаемся врагами, но мы не будем сражаться как звери. — Он опустился на одно колено и левой рукой взялся за кольцо, которое все еще держал Артур. Голос Кердика изменился, в нем уже не было ненависти, когда он поклялся Тунором, Тивом и Вуденом, а также землей, морем и небом, обещая сдержать свою клятву. Он признал Артура Верховным Королем Британии и своим господином.

Артур усмехнулся, услышав такое использование Трехчастной клятвы, а когда Кердик закончил, в свою очередь поклялся соблюдать права своего нового вассала и охранять королевство своего данника «от врагов и захватчиков». Закончил он такими словами:

— И я клянусь сделать твои земли частью Британской империи, и править по справедливости. Да поможет мне Бог! — Он, наконец, отпустил кольцо.

Кердик принял кольцо и вложив меч в ножны. Люди Кердика трясли головами, не в силах понять смысла увиденного. Артур тоже казался немного сбитым с толку.

— Когда мы встретимся в следующий раз, Артур Пендрагон, — сказал Кердик, садясь на лошадь, — я надеюсь поменяться с тобой местами. Клянусь молотом Тунора, я думаю, что так и будет. А пока прощай. Я рад познакомиться с тобой.

— Если твоим надеждам суждено сбыться, Сининг Кердик, значит, мне придется жить очень долго, — усмехнулся Пендрагон. — Я тоже рад, что мы встретились.

Всю дорогу до лагеря Артур улыбался каким-то своим мыслям. Через несколько дней пришли телеги, мы погрузили наших раненых, и Братство вернулось в Камланн. Короли со своими отрядами разъехались по домам, пора было собирать урожай. Полторы недели Братство пировало, подсчитывало потери и залечивало раны, а затем мы снова двинулись в путь, на север, по главной дороге в Регед.

Глава пятнадцатая

Путешествие не сулило неприятностей. После недавней битвы многие в отряде стали относиться ко мне намного теплее. Воины, как и хирург Гриффидд, отвергали любые разговоры об «иных мирах и магии». А вот в боевое безумие верили все. Мне предлагали дружбу без малейшего страха. Ничего такого «колдовского» во мне не было. Рана зажила в положенный срок. Никаких неприятных последствий я не заметил. Мы радовались хорошей погоде и доброму отношению жителей тех областей, через которые лежал наш путь. Отряд двигался неторопливо, останавливаясь возле каждой крупной крепости, устраивая привалы, и не стесняя себя в угощении. У меня тоже завелись деньги. Хотя я не участвовал в общем дележе добычи, и мне не полагалась доля от выкупа, заплаченного саксами за пленников, Эоган Брихейниогский и Констанций Думнонский оделили меня подарками. Их примеру последовали некоторые знатные воины. Король Эоган попытался убедить меня присоединиться к его отряду. Я отказался, и мой отказ обрадовал Братство.

Еще от двух подобных предложений пришлось отказаться по дороге в Регед. Одно поступило от Риддерха из Поуиса, у которого мы пробыли два дня. Другое — от Мелгуна Гвинеда. Когда мы были в Динас-Поуисе, он прислал гонца к Артуру с посланием, где в довольно сомнительных выражениях поздравлял Пендрагона с победой. Потом посланник поговорил со мной наедине. Он долго распространялся на тему несправедливостей, творимых Артуром, выражал сочувствие и, наконец, сделал предложение поменять лорда. Вот тут я отказался с удовольствием. Риддерху я отказывал с сожалением.

Сами по себе эти предложения не сильно меня опечалили. Хуже было то, что Артур по-прежнему подчеркнуто не замечал меня. Не могу же я вечно таскаться за ним, как побитая собака! Я стал воином, я сражался за него, но у воина должен быть лорд. То, что у меня был выбор, не радовало. Все короли Британии хотели заполучить к себе хороших воинов, хотя бы не хуже тех, что составляли Артурово Братство. Риддерх из Поуиса заслужил прозвание Щедрого, да и говорили о нем хорошо. Как и Артур, он сражался с саксами, хотя и не так успешно. Так что отказал я ему с сожалением.

Меня томило одиночество. С одной стороны, я шел вместе с отрядом, вроде бы принадлежал ему, но все-таки не принадлежал. Мне не хватало кого-нибудь, кто мог бы понять меня, кто верил бы мне. Когда-то у меня был Медро, и я все еще горевал по нему. Агравейну сколько не объясняй, он все равно не понимает. Можно было бы поговорить с Бедивером. Мне действительно было интересно, на чем строятся его убеждения, о каких книгах он говорил. Но он всегда был либо с Артуром, либо с Кеем, и оба они избегали меня. С Талиесином я мог разговаривать часами, но его интересовали, в основном, песни. Так я и жил в полной неопределенности, захлебываясь собственными мыслями, вспоминал людей, которых я убил, недоверие Артура, леди Моргаузу, Тьму. Так что путешествие для меня выдалось не слишком приятное.

Однако ближе к концу, когда мы пересекли Вал Адриана в Каэр Лугуалид и вошли в Регед, стало повеселее. Дороги здесь оказались намного хуже, местность лесистая, быстро по ней не поскачешь, но мне окрестности нравились больше, чем южная Британия. Здесь, на севере, римлян никогда не было, и южные бритты считают северян варварами. Однако всем понятно, что северные барды лучше южных, а северные изделия из металла ценятся по всей Британии. Регед, наверное, самое сильное королевство в Великобритании. Веками он подвергался набегам из Ирландии, располагавшейся неподалеку, сразу за Ирландским морем. Эта непрерывная война давным-давно вынудила королей Регеда строить сильные крепости и держать сильные отряды. Фермеры здесь отличались суровостью и медлительностью, зато никогда не отказывались присоединиться к армии и сражаться. Теперь к ирландцам прибавились саксы, да еще северный сосед — Далриада, доставлял немало хлопот. Правда, оттуда шли товары, которые я хорошо помнил еще по дому. В общем, мне здесь нравилось. Край казался знакомым, несмотря на густые леса. Люди хотя и угрюмые, но открытые и искренние, и пели здесь много.

Холодным августовским днем, под нескончаемым дождем, мы подъехали к королевской крепости Уриена, Ирехвидд. Каменные стены резко выделялись на фоне неба, чайки кричали над пиршественным залом, потому что Ирехвидд стоял на берегу Ирландского моря, почти как Дун Фионн.