Читаем без скачивания Венецианец Марко Поло - Генри Харт

Сомнения Бонагуизи в правдивости книги Марко, конечно, важны не сами по себе, а как свидетельство умонастроений современников Поло и их неверия в истинность сведений, сообщенных путешественником.

Злой рок, витавший над Марко Поло, преследовал его даже тогда, когда люди уже начали ценить его книгу как действительный вклад в географию и другие науки. О самом авторе книги были утрачены и забыты всякие сведения: дело дошло до того, что испанский историк XVI века Мариана назвал путешественника «некиим Марко Поло, флорентийским врачом», а один английский писатель начала XIX века считал его «венецианским священником».

Потребность мореплавателей в хороших картах вызвала появление морских карт более точных, чем они были раньше. Первыми появились по справедливости прославленные портуланы, рассчитанные скорее для практического кораблевождения, чем для научного пользования. Самые совершенные, самые лучшие портуланы изготовляла одна семья каталонских евреев, работавших на острове Мальорка в конце XIV века. В 1375 году они создали величайший свой атлас. Он «отличался от обычных портуланов тем, что представлял собою как бы карту всего мира. Следуя тексту Марко Поло, он изображал Восточную Азию, полуостров Декан и Индийский океан гораздо точнее, чем карты, до тех пор существовавшие»[135]. Портуланы впервые были созданы в XIII веке, моряки ими пользовались еще и в XVI веке. Пока не вошел во всеобщее употребление компас, направления на картах обозначались названиями ветров. «В легендах нередко отмечалось, какие есть в том или другом месте богатства и какое там население. Много таких сведений бралось, по-видимому, у Плиния, Солина, Исидора или у путешественников вроде Марко Поло».

По традиции считается, что карта мира Марино Санудо, изготовленная около 1320 года, — это копия карты, привезенной Марко Поло из Китая, однако не имеется никаких оснований утверждать, что дело обстоит именно так.

С течением времени европейские картографы признали ценность географических наблюдений мессера Марко; через сто лет после смерти путешественника географический материал его книги стал отражаться на тогдашних картах. Влияние книги венецианца, несмотря на явные его ошибки в определении местонахождения некоторых стран, все возрастало. Итальянский историк Эррера называет книгу Поло «надежным источником истины», признанным уже в конце XIV века. Те люди, которые олицетворяли успехи наук в Европе и в XIV веке и позднее, в так называемую «эпоху великих открытий», зачастую являлись прилежными читателями книги Марко Поло, изучали ее. Хотя настенная карта фра Мауро, изготовленная в 1459 году и хранящаяся ныне в библиотеке Сан-Микеле-ди-Мурано в Венеции, базируется на ложной теории о дискообразной форме земли, названия мест и некоторые детали нанесены на ней, видимо, по книге Марко Поли.

В 1426 (или в 1428) году [португальский] принц Педру, старший брат принца Генриха Мореплавателя, посетил Венецию. Здесь Синьория преподнесла ему экземпляр книги Марко, и, если верить традиции, карту, представлявшую собой копию карты путешествий Марко по Востоку, сделанной им самим. Таким образом Марко Поло обогатил знания португальских географов и мореплавателей буквально на пороге открытия и исследования Нового Света и, следовательно, внес в это дело существенный вклад.

Карта Контарини, изданная, вероятно, в Венеции в 1506 году, — первая из карт, отобразивших какую-то часть Америки[136], — содержит географические названия, впервые приведенные в книге Марко Поло. То же самое относится и к карте Йоганна Рейса, изданной в 1508 году в Риме: на ней впервые нанесены внутренние области Восточной Азии «уже не на основании данных... Марина Тирского и Птолемея… а на основании новых данных, в особенности данных Марко Поло»[137].

Освещать влияние книги мессера Марко на картографию более подробно нет надобности, так как все материалы, относящиеся к позднейшим временам, легко найти в любом труде по истории географической науки или картографии. Следует остановиться лишь на двух моментах. Во-первых, ошибка венецианца, поместившего Японию (в которой лично он никогда не бывал) слишком далеко на восток, сыграла, вероятно, большую роль в плавании Колумба и открытии Америки.

Что касается второго момента, то здесь лучше ограничиться следующей цитатой:

Первый шаг в этом направлении [в пересмотре карты мира] был сделан Тосканелли, флорентийским ученым-космографом. Он изготовил карту, ныне утраченную, задачей которой было, по-видимому, изобразить восточную часть Азии и острова, лежащие от нее к востоку и югу, то есть ту часть света, которая Птолемею была неизвестна и которую Тосканелли знал по путешествиям Марко Поло и других; он хотел также показать, что в Азию можно проплыть, держа курс от Португалии прямо на запад, через неведомую тогда Атлантику. В 1474 году Тосканелли послал эту карту, вместе с письмом, Колумбу, желая воодушевить великого путешественника, замышлявшего в то время плавание через Атлантический океан на запад к Индии. Тосканелли разделил на своей карте все пространство между западными берегами Португалии и восточным берегом Азии на двадцать шесть частей, по 250 миль в каждой, поместив, вероятно, у берегов восточной Азии описанные Марко Поло острова Сипанго [Японию], Яву и другие точно так, как это сделано на глобусе Мартина Бехайма, который, как полагают, был сделан в год открытия Колумбом Америки, по-видимому, на основании географических данных, извлеченных Бехаймом из карты Тосканелли. Полагают, что карта Тосканелли была начерчена по способу Птолемея, но включала данные, собранные Марко Поло[138].

Вклад Марко Поло в мировую культуру не ограничивался его влиянием на труды географов или его влиянием в деле усовершенствования географических карт. Удивительная память Марко и его знаменитые записки, доставленные ему в генуэзскую тюрьму из Венеции, донесли нам столько сведений в области истории, этнографии, социологии, географии, зоологии, ботаники, экономики и быта Азии, сколько не вмещала еще ни одна книга, написанная до или после него. Даже краткий обзор всех вопросов, рассмотренных или просто затронутых в его книге, составил бы небольшую библиотеку. Перечень названных им растений и животных — за вычетом тех, определить которые по его описаниям не удается, — занял бы не одну страницу. Придирчивые критики жалуются, что он многое упустил, хотя надо только дивиться, как много он собрал и как это все драгоценно, — сколько сведений, рисующих Азию XIII века, бесследно канули бы в вечность, если бы их не поведал нам Марко Поло.