Читаем без скачивания Пророчество. Часть четвертая - Василий Горъ

…Негромкие голоса движущихся по ущелью солдат вырвали его из тупого оцепенения. Еле-еле разлепив слезящиеся глаза, Кормухин попытался встать на ноги и тут же рухнул лицом вниз. Прямо на тело давно переставшего дышать капитана. Хруст сминаемых солдатскими сапогами камней, раздавшийся рядом, и, особенно русская речь, смысла которой он почему-то не понимал, заставили его глупо улыбаться и сжимать в руке пустой шприц-тюбик:

- Мы дошли, Леха, слышишь, мы добрались…

- Семь километров… Не донес… Живот разворотило… Умер от болевого шока… Настоящий мужик… - затуманенное от промедола сознание отказывалось воспринимать окружающий мир, а легкая эйфория и головокружение заставляли его глупо улыбаться и пытаться удержать в фокусе уплывающее куда-то в сторону лицо склонившегося над ним санинструктора…

- Надо же, доплыл… - очередной раз вынырнув из небытия, генерал приподнял голову и, почувствовав на зубах песок, понял, что лежит на берегу. - Что ж, молодец. Теперь осталось доползти… Пятьдесят метров от силы… Ну, Иваныч! Как ты там говорил - 'Хочешь жить - греби руками'? Ну, тебе и карты в руки… Давай, греби…

- Сука, Щепкин, убью… - двигать отказывающимися шевелиться губами было невыносимо тяжело. Казалось, что в десну вкололи обезболивающее, и омертвевшее лицо принадлежит другому человеку.

- Да? Как Курмангалиева? Или как Степу Ховрина? Ползи, ползи… Тебя лекарство ждет…

- Автомед хоть дайте, падлы… - сдерживая пытающиеся брызнуть из глаз слезы, попросил он.

- Зачем тебе он, а? 'Спецназовец должен быть самодостаточным, уметь преодолевать боль, усталость и, прежде всего свое 'немогу''. Правильно цитирую?

- Я ног не чувствую… И рук… - признался Кормухин.

- 'Ваше жалкое тельце должно понять, что Воля настоящего бойца способна заставить его сделать невозможное'. Помнишь, Иваныч, сколько раз ты говорил это лично мне? А остальным? Ну, сделай это самое 'невозможное'! Вон, видишь, камень! Заметь, он гораздо ближе, чем столик санинструктора на полигоне. И для того, чтобы взять шприц, не надо лезть по минному полю… Хотя, может, тебя это расстраивает? Мало экстрима? Ну, соберись!

- 'Путь в тысячу ли начинается с первого шага'… - откуда-то сзади раздался голос Ремезова. - Китайцев ты цитировал лихо. Ну, шевели конечностями… Мы ждем…

- Я не могу… - понимая, что плачет, но не чувствуя, как слезы текут по лицу, прошептал генерал.

- 'Это тебе кажется'! Так надо говорить подчиненным, не так ли? О, пополз! А говоришь, что не можешь… Видишь, 'главное - это сила воли! И осознание того, что за тобой стоит Служба'!

…Камень приближался невыносимо медленно. Каждый сантиметр, который он проползал по песку, отнимал у него годы жизни - казалось, что все тело медленно, но неудержимо стирается о холодный, сырой и постоянно лезущий в рот, глаза и ноздри песок. Последние пару метров до шприца, яркой точкой горящего в лучах выбравшегося из-за облаков солнышка, Кормухин прополз практически без сознания. На одном желании ЖИТЬ. И вцепившись в пластиковый цилиндр, сначала не понял, что он пуст - трясущимися руками поднеся его к глазам, он снова и снова пытался разглядеть внутри хоть какую-нибудь жидкость.

- Где лекарство, Олег? - наконец, поняв, что внутри шприца только воздух, прохрипел генерал.

- Лучшее средство от твоей жизни - пара кубиков воздуха в вену… Я не стал жадничать - шприц на пять миллилитров. Тебе хватит за глаза…

- Мы так не договаривались…

- Ну, да… Я стараюсь учиться у тебя, Иваныч… - сидящий на корточках Коренев был совершенно серьезен. - Знаешь, ты мне попортил много крови. Но если бы дело было только в этом… Я подробно изучил твое досье, послушал рассказы своих друзей и решил, что жизнь такой падлы, как ты - это смерть для десятков ни в чем не повинных людей. Я не господь Бог. Но пройти мимо такого скота, как ты, не могу. Если бы я знал раньше, сколько скелетов таит шкаф за твоей кроватью… Увы, многое мне рассказали слишком поздно…

- Что, например? - не желая видеть очевидного, спросил Кормухин.

- Как умирал Кошмар, помнишь? - донесся откуда-то сверху голос Ремезова.

- Ему было не помочь… И погода была нелетной… - с трудом выталкивая из себя слова, пробормотал генерал.

- Пилоты были готовы лететь. А ты решил, что жизнь одного старлея - нормальная цена за полтора десятка убитых чехов. 'Вколите воздух в вену, чтобы не мучался' - твои слова, не правда ли?

- Вы же сами сказали, что он умирает! Два ранения в брюшную полость… Что там еще было?

- Да какая теперь разница, Иваныч? Мы тащили его почти сутки. И он был жив все это время. Если бы ты поднял в воздух борт, то его могли бы откачать… А так он умер… Оставив вдову и троих пацанов… Кстати, ты хоть раз вспомнил о его семье? Или о семьях тех, кто умирал там, куда ты их посылал?

- Им платят пенсии…

- Сколько ТЫ на нее проживешь? Час? Два?

- Ладно, ну ее, эту лирику… Лекарство от всех болезней у тебя в руке. Думаю, лучшего тебе не найти. Ну, как ты там сказал Чирку? 'Коли, будь мужиком'? Мда… Нож тебе не поможет… Мы даже подходить к тебе не будем… Сам, все сам… Не чужими задницами, как ты привык… Удачи, генерал… И… не поминай лихом…

Глава 61. Беата.

- Ольгерд! Может, хватит? - зарычала я помимо своей воли. Смотреть на то, во что превратился волевой, целеустремленный мужчина за последние несколько минут мне было совершенно невыносимо. - Дай я его добью, если сам не можешь!

Сломленный, раздавленный Кормухин, сжимающий в трясущихся от слабости руках вожделенное 'лекарство' уже почти ничего не соображал. Только дико смотрел сквозь шприц и что-то еле слышно бормотал себе под нос.

- На хрена мы перлись сюда столько времени? Ты не мог его убить раньше? - поддержал меня Вовка. - Блин, столько крови, и из-за одного ублюдка? Хвостик права - ты перегнул палку… Да, он урод! Да, он законченная скотина, но это, по-моему, чересчур…Виноват? - Убей! Унижать-то так зачем? Я не помню за тобой такого…

В глазах брата, посмотревшего на Глаза исподлобья, было столько боли, что я на мгновение перепугалась и за себя, и за мужа, и за остальных ребят, вставших на мою сторону.

- 'Тот, кто был Отмечен, вернет Души вторую часть…' - неожиданно процитировал он строки какого-то из последних Пророчеств. - 'Но результат нежданной встречи его друзьям пойдет не в масть…' - Помните такие слова? И это сбылось, сожри меня Демоны… Взбунтовались… И правильно… Давно пора было… Но это все равно бы ничего не изменило… Он должен был пройти свой Путь до конца… Хвостик! Меч убери… Я не буду его убивать… И не собирался… Удивлены? Я - тоже… - присев над Кормушкой на корточки, он вытащил из кармана автомед и, перевернув генерала на спину, прилепил прибор прямо на его обезображенный живот.