Читаем без скачивания Дневной дозор - Сергей Лукьяненко

Здравствуй, Прага...

Уши словно набили ватой, но это вовсе не мешало Эдгару размышлять.

Значит, воскрешение. Акция, которую Темные не проводили уже лет пятьдесят – со времен Сталина. Да и не было возможности ее провести: достаточно мощных энергетических возмущений с тридцать третьего и сорок седьмого годов не случалось.

Почему Завулон ничего не рассказал Эдгару? Не срок? Но как тогда увязать осторожное предупреждение Юрия? И потом, как с этим связана летняя история в Артеке? Ведь связана же как-то, несомненно, связана. Пожертвовали пешкой, теперь черед более тяжелой фигуры? Коня или слона – кем можно считать Эдгара? Две ладьи – это, несомненно, Юрий и Николай, ферзь – это сам Завулон, ну а король – это не что иное, как дело Тьмы, беззащитное и определяющее.

Итак, ладья намекнула Эдгару, что крымский гамбит имеет шансы повториться на этот раз с... офицером. Конем быть Эдгару почему-то не захотелось. Это пусть Анна Тихоновна, ведьмища и стерва, лошадью будет, ей в самую пору...

Самолет тряхнуло – колеса коснулись взлетной полосы. Раз, другой; полет перешел в стремительный, но с каждой секундой замедляющийся бег по бетону.

Неужели Завулон затеял очередной обмен, тем временем потихоньку пропихивая вперед несколько пешек (Братьев Регина) в надежде, что на доске возникнет если не еще один черный ферзь, то уж тяжелая ладья – точно?

Обидно быть разменной фигурой.

«А что, если это заодно и экзамен? – подумал Эдгар. – Проверка на вшивость? Алиса дала себя сожрать, а такие фигуры не нужны в игре Завулона. А вот если Эдгар сумеет уцелеть, да еще при этом не нарушить планы шефа... Вот он, желаемый результат!»

Только как его достичь?

А объект размена – Антон Городецкий, любимчик Завулона. Это без сомнения. Невозможно пользоваться им бесконечно – шеф Дневного Дозора прекрасно это понимает. Да и не факт, что удается пользоваться... Завулон всегда готов сделать хорошую мину при плохой игре и представить дело так, будто обманул Светлого мага...

Пассажиры вставали и тянулись к выходу, к непривычной жителям бывшего СССР гофрированной кишке. Эдгар достал и накинул плащ, журнал так и оставил в кармашке переднего кресла, подхватил дипломат и направился туда же.

Ощущение, что он больше не в России, а в Европе, пришло мгновенно и было странно исчерпывающим. Не понять толком, в чем оно выражалось – в лицах людей, в их одежде, в чистоте или в обстановке аэропорта? В тысячах мелочей. В объявлениях на чешском и английском без рязанского акцента. В куда большем числе улыбок. В отсутствии осточертевших цыган на площади перед зданием и не менее осточертевших водил-частников.

Зато на стоянке такси – симпатичные желтые «опели». Таксист одинаково свободно тараторил и на русском, и на английском, и, понятно, на родимом чешском. Куда? В отель. Полагаю, в «Хилтон». О! Нечасто русские направляются сразу в «Хилтон». Если и направляются, то они другие: все в золоте, важные, с охраной, на дорогих лимузинах... А я не русский, я эстонец. Да, теперь это уже не одно и то же... Раньше – тоже было не одно и то же. Э, раньше и чех был почти что тем же русским... Спорно, спорно. Может, и спорно.

Таксист отвлекал болтовней, и Эдгар решил отдохнуть от размышлений. В конце концов в день приезда настоящей работы все равно не будет. Можно и расслабиться – естественно, за кружечкой-другой пива. Кто в здравом уме и при здоровом желудке (а даже и при больном) не выцедит кружку настоящего чешского пива? Только мертвый.

Как и в любом «Хилтоне» свободный номер отыскался без особых проблем даже в переполненной под Рождество туристами Праге. Но как в любой еще не сбросившей оковы недавнего социализма стране, это стоило ненормальных для не-Иного денег. Эдгар был Иным, поэтому заплатил сразу и не морщась, хотя от него этого явно ждали. Русский все-таки, и на бандита-нувориша непохож... Лет сто назад Эдгар по молодости не удержался бы и ткнул бы в лицо администратору аргентинский паспорт, но с тех пор Эдгар повзрослел на сто лет. На целых сто лет.

Поэтому он ограничился российским.

На регистрации – той, которая не для всех, – сидел Темный. Причем очень редкий – бескуд. Взглянув на Эдгара, он облизал тонкие губы и расширил щелевидные зрачки. И лишь потом улыбнулся – зубы у него были мелкие, острые и одинаково треугольные.

– Привет! На Трибунал?

– Угу.

– Держи...

Он метнул Эдгару сгусток синего огня – временную регистрацию. Сгусток легко прошил одежду и осел у Эдгара на груди овальной светящейся в сумраке печатью.

– Спасибо.

– Вжарьте им на Трибунале, – попросил бескуд. – Как следует. Сейчас наше время...

– Попробую, – пообещал Эдгар со вздохом. В номер он поднялся только за тем, чтобы умыться и оставить дипломат.

"Ну, – подумал Эдгар с воодушевлением, когда опускался в лифте, – в «Черный орел»! И закажу естественно «печено вепрево колено»! Блюдо настолько популярное, что даже в прочитанном как-то фантастическом боевике он встретил его описание.

В ожидании заказа Эдгар мелкими глотками пил вторую кружку пива (первую он по русскому обычаю засадил залпом, вызвав одобрительный кивок официанта) и пытался настроиться на размышления. Что-то мешало. Или кто-то мешал.

Он поднял глаза и увидел Антона Городецкого, который стоял рядом со столиком и в упор глядел на Эдгара.

Эдгар вздрогнул, решив, что его выследили. Но в глазах Городецкого цвела та же растерянность, и у Эдгара отлегло от сердца. Случайность... не более чем случайность.

И еще – свободных мест больше не было. Только за столиком Эдгара.

Повинуясь внезапному порыву, Эдгар кивнул Светлому:

– Садись. Я отдыхаю. И тебе желаю того же – ну ее, эту работу!

Антон колебался; Эдгар уже было подумал, что он сейчас уйдет, но потом все же решился. Подошел, сел напротив. Угрюмо взглянул на Эдгара. Кажется, он не верил в намерения Эдгара, извечного врага, просто отдохнуть. Как там говорят Светлые? Тот, с кем хоть раз вступил в схватку, – враг навсегда.

Чушь. Фанатизм. Эдгар предпочитал быть гибким – если прямо сейчас выгоден союз с тем, кого ты вчера хлестал плетью Шааба, почему бы союз не заключить? Впрочем, после плети Шааба особенно не с кем заключать союз... Не с пеплом же?

– И ни слова о Дозорах? – иронично спросил Антон.

– Ни слова, – подтвердил Эдгар. – Просто два земляка в Праге в канун Рождества. Я заказал «печено вепрево колено». Рекомендую!

– Спасибо, я в курсе, – по-прежнему без тени улыбки поблагодарил Антон и повернулся к подоспевшему официанту.

Нет, не понять европейцам, что такое настоящий мороз, что такое настоящая зима... Антон вышел из метро «Малостраньска», поколебался – застегивать ли воротник куртки, но так и не стал.